Берег Понтийский 1985 - Стихи разных лет - 57

___________________

Из цикла
"БЕРЕГ ПОНТИЙСКИЙ" (1985)

Моей жене, Алле
___________________

ЛЕВ ГУНИН


    СТИХИ
РАЗНЫХ ЛЕТ

   избранное


Стихотворения, сборники, циклы
Памяти моего дорогого брата Виталия


  ИЗДАНИЕ 2019

  © СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ, переизданы в 2019.

______________

Возможны ошибки в передаче текста везде, где использована автоматизация. Тем, кого интересует творчество этого автора, можно порекомендовать альтернативную версию (с обложкой, иллюстрациями, авторской вёрсткой) -

В это собрание вошли избранные стихотворения разных лет. Если нет географической ссылки, то, как правило (это касается стихов 1970-1991), стихотворение написано в Бобруйске (Беларусь). Разножанровость, характерная для автора, и очень разные (по тематике, по образности, по типу) стихи в одном цикле или сборнике: это - широкий охват явлений, "вариантность личности", артистическая "смена" персонажей "первого лица".
______________ 
© Лев Гунин: автор стихов; дизайн обложки; вёрстка; и др.
© Фотопортрет Виталия Гунина на первой заглавной странице.
© Михаил Гунин (отец Льва, фотограф): фото на первой заглавной странице.
_________________

Одна из главных функциональных особенностей поэзии: подмечать то, чего не видят другие, рассказывая о знакомом - незнакомое, о привычном - непривычное, о стандартном - нестандартное…
_________________________

1. мы все на теле носим след зубов (…)
2. море дышит во сне (…)
3. От моря бриз. Синея, лодки встали (…)
4. шелест длинных решёток и лунных садов (…)
5. в столице всех бездельников страны (…)
6. НОЧЬ В ПОРТОВОМ ГОРОДЕ (…)
7. Брак Шагал за Модильяни (…)

______________________

Лев Гунин
                Из книги

   БЕРЕГ ПОНТИЙСКИЙ

Моей жене, Алле


    книга стихов лета 1985



    *        *        *

мы все на теле носим след зубов
кровавый венчик жизненной свободы
и этот след не затирают годы
и не сдувают тысячи ветров

и дуб седой годами окольцован
как птица окольцована людьми
и даже дух наш чем-то соборован
и наше тело остаётся с ним

и с пика носа с высоты макушки
мы видим копошащихся зверей
и в окуляры глаз стреляют пушки
и барабаны бьют внутри ушей...
  Июнь, 1985. Туапсе.



     *     *     *

море дышит во сне
лунной дорожки кошка
благодаря луне
щекочет его немножко

невидимые корабли
басом гудят во мраке
и далеко до земли
следующей во фраке...
  Июнь, 1985. Туапсе.



      *        *        *

От моря бриз. Синея, лодки встали
у двери горизонта. Мир затих.
Чудовища с хрустальными глазами
напиться сели к морю по пути.

Направо и налево горы тенью,
два чудища - сошли с дороги к морю;
в них по два глаза - свет и отраженье.
В овальной дымке между ними город.

Куда идти? Устало просит пить
нагретый День; и Вечер, тихий странник,
продёргивает колющую нить
в сердца людей, а я - его избранник.

Неясно где - побаливает шов,
и мне не обнаружить место боли...
Безлуние и штиль. Но я готов
идти по морю - хоть пешком - как полем.

Идти туда, где нету ничего.
Где вечен штиль. Где не мерцает бакен.
И маяков белеющий огонь
на контурах высот не обозначен.

На лентах кровь. И шляпа шелестит
блестящим опереньем. И икает
от плача девочка. И солнце как магнит
огромным шаром зА гору сползает.

Ни всплеска нет... Покой застыл во всём.
Ни ветерка. Ни звука. Ни движенья.
И кажется, что и в тебе, живом,
какая-то печать исчезновенья.
    Июль, 1985. Архипо-Осиповка - Туапсе - Сочи.



      *            *            *

шелест длинных решёток и лунных садов
птичий гомон высоких и тесных дворов
крыши красные трубы и неба лоскут
всё застряло в груди похоронено тут

ожидание нового лучшего - прочь
унеслось как корабль - ничем не помочь
окна лет все пусты и звучит с высоты
три коротких мотива: исчезнешь и ты!

и опять - как тогда - среди крышепустынь
одинокая в воздухе плещется синь
и темнеют хлеба и пустеют глаза
ничего от пугающей сини не взяв

но осталось не то что похоже на то
и не то что упрятано в дул решето
а осталось навечно и призвано быть
то что вам не понять и что вам не убить
            Июль, 1985. Азовское море.  

 

      *       *       *

в столице всех бездельников страны
шикарно всё вплоть до самой луны
повсюду оттиск дутой красоты
как размышленье среди суеты

отели и прямые авеню
сквозь зелень обещают вам меню
всех наслаждений и побочных бед
но красота и здесь вам смотрит вслед

пусть нам сегодня негде ночевать
тут жаркой ночью улица - кровать
хоть чёрта с два возьмёшь тут напрокат
два одеяла или плащ до пят
где каждый житель первоклассный гад

весь день пекло
я был везде в очках
но не они а плёнка на глазах
везде мелькают спины стукачей
а город скользкий
рваческий... ничей

лазейка есть
но лаз не нужен тем
кто не идёт в сравнение ни с чем
я обожаю врать когда сечёт
из неба дождь
или из крыши пот

и всё-таки скажу я шепотком:
я рад что я и тут вертел хвостом
я рад что соль насыпал на хвосты
и что упёрлись в неба синь персты

а вечером знакомый морвокзал
себя открыл и выплюнул нас в зал
откуда мы спокойно перешли
к причалу где стояли корабли

и тут открылось мне в который раз
что и лазейка превратилась в лаз
и потому наверное везде
лаз забран прутьями
а истина - в руде
    Июль, 1985. Сочи.



НОЧЬ В ПОРТОВОМ ГОРОДЕ

в глазах и в урнах и в плевках
в помойках нечистот и в остановках
повсюду знак
и на своих парах
несутся к порту пароходы ловко

глаза-огни торцовых стен домов
что на углах носами пароходов
направлены на тёмный мглы покров
укрывший шалью редких пешеходов

звонки в порту несутся над землёй
на стены и на окна натыкаясь
и взгляд скользит по бликам мостовой
задерживаясь
дальше направляясь

на остановке - зырк на сапоги
солдат стоит у тёмного подъезда
взглянул наверх - там жёлтые круги
вошёл туда: и поглотило с места

всё хочет спать...
задумчивый трамвай
скрывая в старых стенах дребезжанье
везёт внутри давно забытый рай
мигая жёлтым глазом на прощанье

горбатый мост (он выгнулся как кот)
возьмёт трамвай на сгорбленную спину
и дворник не асфальт уже метёт
а синий воздух
уличную тину

морской вокзал закрыл парадный вход
и окна ресторанов мягко гаснут
в каютах так же как в ячейках сот
растёт белок
по нашенскому: мясо 

дым сигареты...
вогнутый бокал…
рука подносит пепельницу справа
отставив указательный...
вокзал…
совсем погас…
застыла арок лава...

а из окна всё так же виден двор
часовни часть и улица над крышей
где реют бескозырки моряков
в большой бутылке уличной и выше

отсюда - сверху - спины их видны
и бьют часы на тёмной острой башне
и спят кариатиды у стены
и вазы на цепях: как псы на пашне...
  Август, 1985. Ялта... - Октябрь, 1985, Одесса.



        *        *        *

Брак Шагал за Модильяни
с красно-серыми зубами
В Месте все Они Писали
растворяясь в Дали
      Ноябрь, 1985

________________________