Тараканы в голове

Пётр, 27 лет, редактор журнала «Насекомые»,
Элиза, без возраста
Ванесса, 25 лет,редактор журнала «Насекомые»
Костя, 25 лет, редактор журнала «Насекомые»
Колян, 28 лет, редактор журнала «Насекомые»
Продавец в магазине, около 40 лет
Полицейский, около 50 лет
Главный редактор журнала «Насекомые» Самуил Григорьевич, 55 лет
Роман, сотрудник редакции журнала «Насекомые»,
Джек, сотрудник редакции  журнала «Насекомые»,
Дуня, сотрудница редакции журнала «Насекомые»,
Рыбак и его товарищ, и тому и доугому около 40 лет


Сцена во дворе. Ночь. Темно, пусто. Пётр сидит на скамейке около подъезда.

Пётр. Я люблю тебя... Я люблю тебя.  Слышишь? И ни на кого больше не посмотрю. Мы всегда будем вместе, всегда. Пусть ты не можешь родить мне детей, это ерунда. Я тебя такою люблю, Элиза – вот какая ты есть. (Пауза). Правда? (Пауза). Ну вот и хорошо! Я так рад, что тебе приятно меня слушать. Ты одна, одна на всём белом свете никогда не перебиваешь меня. А хочешь завтра в кино сходим? Хочешь? Ты знаешь, я ведь так давно никуда тебя не водил. Да я вообще никуда никогда тебя не водил! Подумать только… Ну, ты же не сильно сердишься на меня, правда? Нет? Немного сердишься? Да я понимаю. Я бы и сам сердился. Уже две недели как знакомы, а никуда не сходили. Всё работа да работа. Давай так: обещаю тебе, что на этих выходных обязательно свожу тебя в кино. Или в театр. Ты куда больше хочешь? Да ты не стесняйся, Элиза, говори.
Полицейский.  Молодой человек, объясните же мне, в конце концов, с кем вы тут разговариваете битый час?! Со своей тенью, что ли? Ведь тут, кроме вас, никого больше нет!
Пётр. Со своей девушкой.
Полицейский (освещает фонарём скамейку. Наводит фонарик на куклу размером с реальный человеческий рост. На кукле зелёное платье). Да это же кукла!
Пётр. Не смейте называть её куклой! У неё есть душа, есть сердце. Она любит меня так, что вам и не снилась такая любовь.
Полицейский. Безответно?
Пётр. Ах, нет! Она не скажет вам ни слова. Она вас боится. Она не любит полицейских.
Полицейский. Да она и с вами-то не шибко болтлива.
Пётр. Это она при вас боится говорить.
Полицейский. Ишь ты, какая робкая! Чёрт возьми, да в своём ли вы уме?! Убеждаете себя и других в том, что кукла – живой человек, способный к чувствам! Не стыдно? А впрочем, пускай, пускай… Совет вам да любовь...  Не будет вам добра с этой куклой.
Пётр. Нам вдвоём хорошо.
Полицейский. Рад за вас. Особенно за девушку – очень уж счастливая у неё улыбка. Ну, до свидания, влюблённые.
Пётр. Странный тип, мрачный. Завистливый… Да и как нам с тобою не завидовать? Что ты сказала? Ах, нет, не могу, я же уже говорил тебе. Прости. Никак не смогу взять тебя на работу. Сама понимаешь, всё у нас на виду, и гостей там не любят. Дома ведь тоже неплохо, правда же? Что? Тараканы? Ах, извини, но они мне очень нужны. Я пишу о них материал. Поэтому и развёл у себя по всей квартире. Но ведь за ними так интересно наблюдать. А ты… Ты не любишь тараканов? Я не знал. Я думал, все любят тараканов. Я вот их обожаю. А если их под микроскопом разглядывать, то они такие милые оказываются. Люди многого не знают об их сильных сторонах. К примеру, знаешь ли ты, что таракан больше недели  может прожить без головы? Пока с голоду не умрёт. Жить может, а есть – нечем… Ну не глупая ли смерть?... Пойдём спать, я что-то подустал. Ты тоже? (Берёт её на руки). Такая ты лёгкая, как пушинка!(Уходит, унося Элизу на руках)

Сцена на работе. Пётр приходит на работу один из последних, почти все уже сидят за компьютерами и печатают.
Пётр. Привет всем.
Голоса. Привет.
Колян. Здорово, Пётр. Слушай, можешь мне косарь одолжить. Я верну, обещаю.
Пётр. Ну ладно, но чтоб вернул... Не забудь.
Колян. Честное слово, верну. И семь предыдущих долгов тоже верну. Я ведь всё записываю, сколько у кого взял, сколько кому отдал. Я человек бедный, но честный. Просто ситуация такая, что врагу не пожелаешь.
Пётр. Я всё понимаю, Колян. Верю, что вернёшь.
Колян. Конечно, верну. Я бы никогда не брал. Просто ситуация такая...  Ну, противная очень. Ну никак не могу иначе. Ну хоть ты тресни...
Ванесса. Пётр, ты не мог бы мне помочь одну вещь перенести?
Костя. Давай я помогу, Ванесса!
Ванесса. Да Пётр уже согласился. Правда, Пётр?
Пётр. (Лениво). Да... Ладно...
(Выходят в коридор)
Ванесса. Пётр, а ты ничего не замечаешь?
Пётр. А что я должен замечать?
Ванесса. Ну... Что я постоянно  к тебе обращаюсь. Постоянно взгляды на тебя кидаю.
Пётр. Ты намекаешь на то, что втюрилась в меня? (Смеётся). Не - е, это невозможно. Нет, в смысле, влюбиться - то в меня возможно. И даже ещё как! Но моё сердце уже занято другой.
Ванесса. Да нет у тебя никого! Неужели ты думаешь, что я не вижу!
Ты же был таким ярким, весёлым, амбициозным. Уверенным в себе. Месяц назад в кресло главреда метил вместо Самуил Григорича. Что с тобой случилось? Коле Лодочкину вон в долг давать стал, а раньше посылал его, как и все! Он же тупо на водку да сигареты их тратит! Что же за перемены в тебе... Ты стал каким-то другим... И я... я хочу помочь тебе. Хочу вернуть тебя прошлого. Вот пригласи меня на свидание. Сейчас же!
Некстати проходящая мимо пара друзей - сотрудников. Неплохо! А с намм не пойдёшь?
(Ванесса не обращает внимания. Они уходят).
Ванесса. Пригласи, я же знаю, ты хочешь! Я помню, как месяц назад ты делал мне комплименты, всегда вызывался помочь. Ты был в меня влюблён, а я не отвечала взаимностью, потому что хотела узнать тебя получше. Потом я ненароком нагрубила тебе, потому что была в паршивом настроении: мало того, что болела, так меня ещё чуть не уволили тогда. Но я же извинилась, даже дважды. Но теперь ты как будто полностью ушёл в себя и я не понимаю, почему. Что причина этому?
Пётр. Я просто нашёл ту самую, и мне с нею очень хорошо и уютно.
Ванесса. Кто эта «та самая», как её зовут?
Пётр. Элизой.
Ванесса. Красивое имя. (В сторону). Хотя моё куда красивее. (Петру.) А сколько ей лет, чем занимается?
Пётр. Ей... Эээ... Двадцать четыре где-то. Она пока не нашла работы.
Ванесса. Так что же ты не предложишь ей работать у нас? Как раз одно место пустует - после того, как Прохоров уволился.
Пётр. Да ей не нравятся насекомые. Представляешь, ей даже не нравится моя коллекция тараканов.
Ванесса. Как она живёт - то с тобой - ведь у тебя, судя по всему, и в голове их навалом.
Пётр. Ей хорошо со мною.
Ванесса. Ну, а откуда она?
Пётр. Что за дурацкие вопросы? Из Москвы она, в самом центре забрал... В смысле, мы познакомились в самом центре.
Ванесса. Ах, в самом центре. Как романтично. В самом центре... Ну ладно, Пётр. Я очень рада за тебя. Ты вырос над собой и наконец-то нашёл свою судьбу. Что ж, не буду мешать твоему счастью.
(Уходит).

Сцена на улице. Перерыв на работе. Пётр и Костя курят.
Костя. Ну вот как сделать так, чтобы Ванесса поняла, что я жить без неё не хочу?
Пётр. Подари ей домашнего таракана.
Костя. Пфф. Пётр, я же серьёзно... Всё в жизни настолько несправедливо, что просто диву даёшься. Она влюблена в тебя, но в то же время стала безразлична тебе, я влюблён в неё, но ей безразличен я. И подумай только, ну сколько в мире таких треугольников, квадратов, многоугольников и ещё чёрт знает чего! Сколько их было, есть и будет! А сколько в жизни несчастных пар! И представь, что все эти люди страдают только из-за того, что злой рок распорядился так, что они как-то неправильно друг друга полюбили, не в той комбинации, в которой следовало... Поменять бы их местами - и будет им счастье! Всего лишь поменять местами. Разве это так трудно? Вот скажи мне, ты счастлив со своей Элизой?
Пётр. Да, и очень.
Костя. Она, наверное, вкусно тебе готовит.
Пётр. Нууу... Да.
Костя. Наверное, как и ты, многогранная личность.
Пётр. Да...  Многогранная.
Костя. Ты же у нас и рисуешь, и на гитаре, и на трубе играть умеешь. А она? Что умеет она?
Пётр. Да не знаю... Я пока как-то не спрашивал...
Костя. А сама она не говорила тебе, чем увлекается?
Пётр. Она... Она чем только не увлекается. Ей всё, всё интересно.
Костя. Ого! Ну, такую девку грех было упустить!
Пётр. Согласен. Только она очень скромна и редко рассказывает о себе.
Костя. Да она просто ангел. Я думал, таких уж давно нет.
Пётр. Ну, как видишь.
Костя. Блин, перерыв закончился! И поесть-то толком не успел... Ну, да ладно. Честное слово, Пётр, с тобою пару минут поговорить - обзавидоваться можно. Везучий ты человек... А я для Ванессы ничто, пустое место. Ну ничего, я своего добьюсь. Пошли?

Сцена дома. Пётр один (Элища в другой комнате). В комнате Петра ужасный беспорядок. Холодильник стоит в прихожей, на нём телевизор. Вплотную к холодильнику стоит открытый шкаф с одеждой. Около окна стоит кровать, она не убрана. На маленьком столе стоят грязные тарелки с остатками еды. По пыльному ковру бегают тараканы.
Пётр. Тысячу раз я, наверное, это переживал.... Женщины меня отшивали сразу, смотря на меня так, как будто я какое-то насекомое, таракан какой-то.  Паразит и тунеядец. Последней была Ванесса. Но теперь всё кончено, дорогая. (Пётр идёт в другую комнаьу и приносит оттуда Элизу)
Теперь у меня есть человек, который любит меня и никогда не предаст. Никогда не будет истерить и ломать мне мозг. Никогда не будет у нас ссор, никогда не будет упрёков ни в мою, ни в её сторону, никогда! Если я приду слишком поздно, если я разобью вазу или чашку, если я что-то не смогу сделать, то она всё так же своими милыми, никогда не закрывающимися глазками будет смотреть на меня, понимая, что самое главное - я люблю её, а всё остальное чепуха. В конце концов, не так уж важно, разговаривает она или нет. Да и приготовить я и сам себе могу. Ну, накрайняк в Яндекс. Еде заказать. Это не беда. Зато она готова сколько угодно терпеть моих (берёт с пола таракана, рассматривает). тараканчиков. Ну, беги, куда бежал. (Отпускает). А какие у неё красивые, чёрные глаза... (Звучит романс «Очи чёрные». В это время Пётр продолжает шептать Элизе ласковые слова и устраивает её фотосессию).

Сцена на улице возле дома, в котором живёт Пётр. Пётр и Элиза сидят на скамейке.
Пётр. Ты знаешь, Элиза, вот смотрю я на тебя и думаю - всё в тебе идеально. Ну хоть бы один недостаток какой, но нет. Ты знаешь, я всегда так волнуюсь за тебя - мало ли тебя украдёт кто. Наш мир людей очень, очень жесток, Элиза. Но я никогда и никому не дам тебя похитить, никогда и никому!
Ванесса. О, Пётр, привет! Какая неожиданная встреча!
Пётр. Здравствуй. Ужасно неожиданная.
Ванесса (осматривая Элизу).  Так это и есть твоя девушка?!
Пётр. Да. И я люблю её.
Ванесса. Да ты просто спятил!
Пётр. Почему?!
Ванесса. Ты не понимаешь? Ты влюблён в неодушевлённое существо? Блин, да это прикол какой-то! Ладно, признаю, это довольно смешно. Ты у нас с чувством юмора, оказывается.
Пётр. Почему прикол? Она чудесная девушка.
Ванесса. Ага, чудесная! Ещё бы настоящая была - и вообще идеал! А знаешь, я поняла. Мне тоже, наверное, надо себе куклу - мужчину, и я буду счастлива. И так каждому человеку. А то зачем эти беготня, ссоры, ревность, измены, скандалы?! Надо жить легко: двадцать первый век на дворе.
Пётр. Верно.
Ванесса. Жаль, что она тебе ни слова ласкового не скажет.
Пётр. Я и без слов понимаю, что она меня любит.
Ванесса. Ты даже не понимаешь, что выдумал это!
Пётр. Я не выдумывал, она... Всегда добра и ласкова со мной.
Ванесса. Да ты что? И верна тебе, и не ревнует тебя ни к кому.
Пётр. Именно так.
Ванесса. Послушай, Пётр. Самое глупое, что можно делать с жизнью - это бояться её. Бояться и из-за этого упрощать донельзя. Жить сложно очень увлекательно и интересно. Пусть сегодня ссора. Зато завтра, глядишь, прекрасное примирение. Живой человек может рассердиться, накричать на тебя, зато он может сказать «я тебя люблю». И ты когда-то тоже очень хотел мне сказать эти слова.
Пётр. А теперь - нет! Теперь я не хочу! Мне нравится жить так, как я живу: без всякой суеты, истерик, перетягивания  одеяло в кровати!
Ванесса. Перетягивание одеяла в кровати! Господи, что может быть увлекательнее, чем это! Ты совершенно сошёл с ума. Как же мне помочь тебе, как тебя спасти? Знай, Пётр. Я спасу тебя. Пока не знаю, как, но спасу, и ты будешь благодарен мне.
Пётр. От чего меня спасать? От чего?! Скажи мне!
Ванесса. От себя самого.
(Уходит).
Пётр. Да не обращай внимание, Элиза! Всё у нас будет хорошо. На субботу я взял билеты в кино. На какой-то фантастический боевик. Ты как относишься к такому жанру? (Пауза). Вот и я точно так же думаю. Ты считаешь, что Ванесса говорит глупости? Согласен! Полные! Но ты не бойся её, хорошо? Не бойся!

Сцена в доме Ванессы. Ванесса, её брат Иван и лучшая подруга Ира сидят за столом и разговаривают.
Ванесса. Послушай, Ира, ну я так дальше не могу. Не хочу жить без него, а он всё никак со своей куколкой не наиграется. Я ведь понимаю, что это временно, но сил моих больше нет.
Ира. Ну нахера он тебе такой? Я понимаю, будь у него бабла много, а так - чё с него взять -то? Ведь он уже псих, и тебя такой же сделает.
Ванесса. И всё-таки, Ира, Ваня, помогите мне.
Иван. Давай ещё раз, Ванесса. Ты договариваешься с Петром о встрече. В назначенное время ты и Ира подбегаете к Петру и просите его о помощи, после уводите его, уведомляете меня об этом,  в это время подбегаю я и краду оставленную на скамейке куклу. А после он влюбляется в тебя, так?
Ванесса. Ну, вроде того. Он поймёт наконец, что Элиза - лишь плод его ненадолго разыгравшегося воображения. Поймёт, что жизнь его без меня совершенно не имеет смысла. Потому что он любит меня, но боится признаться в этом и мне, и себе.
Иван. Ладно, я готов помочь. Хотя и мне это не то чтобы больно нравится.
Ира. Да на кой чёрт он тебе сдался?! Найди другого чувака, нормального!
Ванесса. Любовь - штука необъяснимая. Ему же на кой - то чёрт сдалась эта кукла.
Ира. Ты уже его к кукле ревнуешь. Да ты с катушек съехала, Элиза!
Ванесса. От истинной любви ещё не так съезжают.
Ира. Ладно, я помогу тебе, но знай, что добром эта херня не кончится! Ещё и психолуха ему оплачивать придётся! Чур не я!
Ванесса. Ну, хватит ёрничать, Ира.
Ира. Ну ладно. Молчу. Но ненадолго.

Сцена в парке. Пётр кормит Элизу мороженым, но у него ничего не выходит.
Пётр. Тебе не нравится мороженое? Прости, я не знал. (Вытирает ей губы). Ну, тогда я съем второе. (Ест). Скажи, а ты работать у нас не хочешь? (Пауза) У нас немаленькие зарплаты... Всё равно не хочешь? Ну и ладно. В принципе, у тебя такие маленькие запросы, что нам с лихвой хватает на двоих. Погоди... Да ты никогда ничего у меня не просила! Никогда ничего не просила! Ах! (Целует её). Ну что ты за прелесть! Ведь любая девушка чего-нибудь просит: одна - сводить её в ресторан, другая - свозить в Италию, третья - денег, четвёртая - ммм... Много денег. А ты... Ты ничего у меня не просишь, никогда. Как это здорово. Ты так скромна. Но тебе, наверное, жутко не хватает романтики. Я исправлюсь, Элиза, обещаю, я исправлюсь. Сейчас сюда подойдут Ванесса с сестрой. Зачем-то им надо со мною встретиться. Зачем, интересно? Ох и не нравится мне это.  Чего они все хотят от меня, почему не оставят меня в покое! Ты знаешь, они как будто не считают тебя за человека, и это так раздражает! Как это не человек - когда есть глаза, нос, уши, рот, руки, ноги... Конечно, ты не разговариваешь, но это потому, что ты особенная. Элиза, я клянусь тебе, что мы будем очень счастливы!Вот чем хочешь - клянусь! Я сделаю тебя самой счастливой девушкой на свете! Мы построим себе рай при жизни - рай, в который никого не пустим. Тебе никогда не будет больно, Элиза. Ты будешь плакать только от радости.
Ванесса (подслушивает за большим деревом). Когда-то он мог говорить это мне! Мне! Он говорит это мне!
Пётр. У тебя всегда будет всё, что ты ни пожелаешь. А у меня всегда будешь ты - и это, одно это делает меня счастливейшим на свете человеком!
Ира (тоже за деревом). Вот дурак!
Ванесса. Как приятно мне слышать эти речи! Ведь он говорит их мне, мне!
Пётр. Мне достаточно смотреть на твои глаза - и я так счастлив, Элиза!
Ванесса. Ира, ведь эта Элиза так похожа на меня!
Ира. Интеллектом? Соглашусь.
Ванесса. Нет, внешне! Он любит меня, любит! Пора выходить.
Ира. Ну, недаром у меня незаконченное актёрское образование.
Ванесса.  Пётр, Пётр!
Ира. Скорее! На помощь!
Ванесса. Скорее!
Пётр. Да что случилось?!
Ванесса.  Моему брату нужна помощь, срочно, сейчас же!
Пётр. Но я же не врач.
Ванесса. Ты можешь очень помочь мне.
Пётр. Да чем же?
Ира. У тебя совесть есть?! Помоги нам сейчас же! На разговоры нет времени!
Ванесса. Скорее, идём! Скорее! Он там, возле дома!
(Пётр поднимает Элизу).
Ванесса. Ах, быстрее! Оставь её здесь!
Пётр. Но...
Ира. Уж поздно, улицы пустые, никто не пристанет к ней, не бойся.
Пётр. Ох, ну  ладно, хорошо. Только очень быстро. Элиза, жди. Я сейчас, я мигом.
(Бегут «на помощь». Иван подбегает к Элизе, останавливается).
Иван. Кхе-кхе... Позвольте познакомиться. Меня  зовут Иван. Можно просто Ваня. Пойдёмте немного прогуляемся вдвоём. (Берёт Элизу). Вот каждая бы так соглашалась!
(Убегает).
Пётр. Ну и где он? Где твой брат, которому так нужна помощь?
Ванесса. Нету. Ушёл...
Ира. Видимо, ему стало лучше, и он пошёл домой.
Ванесса. Я сейчас позвоню ему. Я...
Пётр. Что за спектакль вы тут устроили?! Назначили встречу, хотели мне что-то важное передать! В итоге прибежали с криками о помощи, совсем меня запутали! Моя помощь вам, как вижу, больше не нужна, я пошёл. (Уходит, через полминуты слышится душераздирающий крик). Элиза!!! Элиза!!!! Где она, где?! Кто её украл?!
Ира. А может, сама ушла? Нашла кого побогаче.
Пётр. Это вы, это всё вы подстроили! Какой я дурак! Всё это из-за вас!
Ванесса. Пётр, да ты чего...
Пётр. Ненавижу вас! Ненавижу! Презираю всей душой!
Ира. Ой-ой-ой, подумаешь, игрушку у мальчика отняли.
Пётр. Да хватит называть её игрушкой! Хватит! Пусть, пусть даже игрушка, но намного лучше многих, многих людей! Зачем вы две влезли в чужую жизнь? Зачем влезать в чью-то жизнь, пусть даже она смешна, нелепа, ну и что?! Любая жизнь смешна, ибо в конце концов приходит когда-нибудь к концу! Почему вы не даёте жить мне так, как я хочу - вы, чужие мне люди!
Ванесса. (в сердцах). Это я-то тебе чужая!
Пётр. Куда вы дели Элизу?!
Ира. Она изменила тебе. С моим братом. (В сторону, Ванессе). Чёрт, как бы он Ваньку теперь не побил. Поверит ведь. Поганый мой язык!
Пётр. Где она? Куда он её унёс?!
Ванесса. Он выбросил её в реку. И её мощным течением Элиза была унесена далеко - далеко - туда, где её теперь не найти.
Пётр. (Чуть не плачет). Что же вы сделали! Что вы натворили! Ведь её же не вернуть теперь....
Ванесса. Пётр! Зачем тебе эта кукла? Ну для чего?
Пётр. С ней я был счастлив, а теперь просто повеситься хочется.
Ванесса. Не переживай ты так. Первые дни тебе будет сложно принять новую жизнь, а после привыкнешь.
Пётр. Не привыкну.
Ира. Да не парься. Привыкнешь. Найдёшь себе настоящую, живую женщину, а не это чучело. Вы будете ссориться из-за всякой херни, ты будешь думать, что она спит с соседом, она будет думать, что ты спишь с соседкой... И первое, и второе , скорее всего, будет ложью, но что поделать, любовь - такая херня, может и в могилу загнать. Вы будете ругаться из-за каждой ерунды, иначе сдохнете со скуки. Затем у вас родятся дети, они, конечно, вырастут, и будут делать вам обоим больно, очень больно, порою даже охереть как больно, но зато порою, раз в году, они вас будут чем-нибудь радовать.... Потом женятся дети, потом у вас появятся внуки, и они также будут делать больно и вашим детям, и вам. И так всё и будет повторяться и повторяться, потому что кто-то очень важный когда-то ударил кулаком по столу и сказал нам, что нехер по-другому жить. Вот и вся правда жизни тебе в двух словах. А секс -куклы эти нормальному чуваку нахер не сдались, в толчок слитое время. Сечёшь?.. Ах, какую же херь я говорю - и нихера непонятно зачем. Но я ж женщина - мне простительно.
Пётр. Нет, я... Я не хочу... мне надоело быть частью стада. Я не хочу быть, как все. Посмотришь на влюблённые парочки, на семьи, и всё у всех почти одинаково, разве что у кого-то похуже, потому что или денег меньше, или дети сильнее доводят, или болезни, или ещё что. Я это у чужих - то людей наблюдать устал. А каково будет точно это же видеть у себя! Нет, я был поистине спокоен с Элизой. Мне было с ней интересно. Она же из другого мира. Неживого, но в то же время... Живого. Не знаю, как объяснить... вы считаете, что я сошёл с ума. А может быть, наоборот - все поголовно сумасшедшие, а я один - нет! Все люди - ненастоящие как будто! Все живут по одним и тем же законам и боятся хоть немного отойти от них. А потом жалеют, что не отошли - ведь жизнь - то прошла! Но представьте себе, сколько на свете несчастных людей! Каждый из них имеет возможность выдумать свой мирок - мирок, в котором он или она счастливее, чем есть - в котором человек принц или принцесса, герцог, известный артист, любимец дам, известная балерина, путешественник. И пусть создаёт, и пусть другие говорят про это: «тараканы в голове», но они же не мешают никому! Я был счастлив с Элизой. Вам просто не понять этого, потому что вы такие же, как все кругом - глупые и жалкие.
Ира. Слышь, чёрт, ты за трёпом-то следи!
Ванесса. Оставь.
Ира. С чего это?
Пётр. Вы точно такие же - серая масса, живущая так, как написано. В наш век так легко быть высмеянным - о, как вы боитесь этого злорадного смеха! Как вы боитесь стать для кого - то смешными и глупыми! А я не боюсь. Мне всё равно. Пускай смеются. Лишь бы не плакали. Ах, Элиза... Элиза...
(Уходит).

Ира. Нет, ну не чудик ли?

Сцена в магазине.
Пётр. Здравствуйте.
(Продавец в солнцезащитных очках и с длинной чёрной бородой. Переключает радио, но везде максимально дурацкие песни).
Продавец. Привет!
Пётр. Помните, месяц назад...
Продавец (Не давая Петру вставить слово). Парень, я не помню, что было минуту назад. Ну, ритм жизни такой, понимаешь. Насыщенная жизнь. Я даже не помню, как ты вошёл. Так что не надо мне этих «месяц», «год», «семь лет», «семнадцать лет». Я только две вещи помню: как меня зовут и кем я работаю. А больше мне ничё и не нужно знать. Да и это я иногда забываю, благо дочка есть, напоминает. А остального не помню. Где родился, не помню, где учился, не помню, где мой дом, не помню, женат ли... Не помню. Так и живу. Хорошая жизнь, каждому такую желаю! Так зачем пришёл - то? Говори.
Пётр. За куклой, точно такой же, которую я брал месяц назад.
Продавец. Послушай, парень. Что месяц назад привозили - то месяц назад и купили. У нас залежавшегося товара не бывает, сам знаешь. Работаем на результат. Мы великая фирма, известная. Таких ответственных и трудолюбивых работников, как у нас, не только в Москве - во всей России нет! Меня ещё дед мой приучал: работа прежде всего! Вот я и пашу, как сивый мерин. (В то время, как продавец говорит, Пётр осматривает товар - кукол много, но похожей на Элизу нет). Кто больше работает, тому больше платят! А то некоторые говорят: ой, нам платят мало, нам не хватает ни на что! Так вы работайте усердно, и на всё вам будет хватать! Мне вот на всё хватает. Потому что я усердный. Я старательный. Но в школе, кстати, я был троечником. Хотя не всегда. Как по бабам стал ходить в старших классах, вот и скатился. Ну так это же природа мужская, против неё не попрёшь. Но это ничего, это ерунда всё. Оценки школьные вообще ничего не значат.  И медали золотые, и красные дипломы - всё это так, своё самолюбие потешить да перед родными выпендриться пару раз. А сейчас всё-таки работа у меня на первом месте. Семьёю я обзавёлся - и словно меня кто-то подменил! Нет, ну а что тут теперь? Теперь крутись, как белка в колесе! Ведь надо, чтобы все были сыты, одеты да обуты хорошо. Дочке семнадцать, поступать скоро. Она не знает, куда, на кого... К этому - как его - ЕГЭ? Даже не начинала готовиться. Если поступит, то на платку, скорее всего. Ну, ладно, батя оплатит. Лишь бы поступила - а там, глядишь, может, мужика богатого найдёт... Тоже как вариант. (Пауза). Вот... Какую же пытку для ушей крутят по радио! Ну вот что это такое? (Переключает). А это? (Снова переключает и смеётся). А это - вообще! На кого, блин, рассчитано! (Выключает радио). Н -да... Вот так и крутят эту попсу день и ночь. Нет бы что-нибудь великое, вечное!
Пётр. Значит, такой же куклы больше нет?
Продавец. Ну да, конечно, у нас всё в единственном экземпляре! Нельзя же так, чтобы у двоих человек были одинаковые куклы! Они же чокнутся, если нечаянно узнают об этом! Странный  ты, ну посмотри других кукол. У нас выбор не большой, а очень большой. Каждый находит себе игрушку по вкусу.
Пётр. У этой как будто нос сломан....
Продавец. Починим.
Пётр. Эта как будто три дня не ела....
Продавец. Накормим.
Пётр. Эта больно старая.
Продавец. Омолодим.
Пётр. Эта как будто алкоголем или наркотой балуется.
Продавец. Отучим.
Пётр. Нет, мне нужна только Элиза. А таких у вас нет. Нет таких нигде...
Продавец. Каждая кукла уникальна, как и каждый человек. Но зато к нам постоянно завозят новых кукол! И у нас очень хорошие продажи - лучшие по Москве. Мы фирма, работающая на результат. Мы - фирма с большой буквы! А ещё мы держим очень низкие цены. Да мы иногда... Да мы иногда себе в убыток работаем. А куклы такой, как тебе надо, больше нет. А зачем тебе две, другу подарить хочешь, что ли? Подари другую.
Пётр. Не две - одну. Прошлую у меня украли.
Продавец. Ну и дела пошли. Уже кукол не всем хватает! Но ты не расстраивайся, авось и найдётся твоя  прошлая кукла -  их же не так сложно не заметить! Это же всё-таки экзотика, можно сказать. (Пётр выходит из магазина, но продавец этого не замечает и продолжает болтать без умолку). Тут главное поверить в себя, собраться и начать искать! Не найдёшь - ну, значит, не судьба, наплюй. Живи как ни в чём не бывало! Я вот так и живу. Я фаталист. Это очень удобно и хорошо. От меня всё равно ничего не зависит, нет, ну, что - то зависит, конечно... К примеру, стиралка недавно сломалась, починить надо - а кто, как не я? Я же мужчина, я же глава семьи! Я и стиралку починю, и холодильник в прошлом году починил. Жена мастера вызвала, тот сказал: «Починке не подлежит». Выбрасывать хотела. Пришёл я - и починил! А где, интересно мне знать, учился этот мастер? Если вообще где - то учился. Тоже мне, починке не подлежит! Ещё как подлежал! Вот такое у нас образование в стране... Не везде, конечно, но очень много где. Нет, ну какую же ерунду, какую же полную ерунду крутят по радио! Да я пьяный и стоя на голове лучше спою! Зуб даю! А этот где... (Оглядывается). Ушёл! Вот тебе и постсоветское воспитание. Ни тебе «спасибо», ни «до свидания», нихрена. Ты дослушай сначала, а после уходи.

Пётр в своём доме один.
Пётр. Девятый день я без Элизы, и жизнь отвратительна и пуста. Она проходит совершенно бессмысленно. В поисках Элизы я обходил весь город, я все подъезды объявлениями обклеил. И ничего.  Я не могу её вернуть - от неё остались только тёплые воспоминания, и больше ничего не осталось. Стадо людей без разбору топчет тех, кто захотел быть вне его...  Затоптали и меня. Они хотели сделать меня нормальным, таким, как все. Но я не хочу быть, как все. Я не хочу жить с ними. Я хочу жить с Элизой - или вовсе не хочу... (Открывает ящик стола и достаёт оттуда охотничье ружьё). Вот и закончилось всё. Больше никаких людей, никакой жизни и любви. И ничего больше. Ничего больше... Ничего больше!   
(Застреливается). 

Сцена в доме Ванессы. Ванесса ,Иван и Ира. Ванесса плачет, Ира довольно спокойна.
Ванесса. Нет, я не верю в это. Неужели это правда?
Иван. Всё-таки псих он был. Если уж из-за куклы так.
Ира. Да поехавший. Если не «полетевший». Мы тебе говорили, Ванесса. Хорошо, что общество от таких очищается.
Ванесса. Да что вы такое говорите! Псих не псих, а живой человек! А я убила его! Убила! Ведь это всё из-за меня, из - за меня одной! Какой ужас!
Ира. Не бойся, не посодят. За самоубийство несёт ответственность только совершивший его.
Ванесса. Но как же так... Я думала, он сильнее. Умнее. Я и подумать не могла. Даже мысли такой не было, что он убьётся. Ах, это ужасно, ужасно! Я любила его - и до такого довела своей любовью! Я хотела его спасти, я хотела сделать его счастливым, а сделала трупом! Это такой ужас, такой грех!
Ира. Да ладно, подумаешь, я знаешь, скольких так довела. Ну я стерва ещё та, конечно, ты-то божий одуванчик по сравнению со мной.
Ванесса. Зачем я вас в это втянула? Какая же я бессердечная!
Иван. Да брось, Ванесса, ты ни капли не виновата. Мало ли психов вокруг. И он был всего лишь один из них. Не стоило вообще с ним общаться.
Ванесса. А может, это я сделала его психом? А потом добила? Он меня любил... Однажды букет цветов на восьмое марта подарил. Другим сотрудницам - ничего, а...
Ира. (Встревает). А чё это другим ничего?
Ванесса. ...а мне - такой красивый, нежный букет. Если бы он пригласил меня на свидание, я бы не думая пошла. Но он стеснялся как будто. А теперь - вот. Покончил жизнь самоубийством.
Ира. Да, дурак! Из - за такой херни , что смешно просто! Когда бы не было так ... жалко. Жалкий человек был, и даже смерть жалкая. Ванесса, ну харе себя мучить уже. Вся зарёванная сидишь, смотреть тошно, ей - богу! Иди умойся, причешись, помолись, если хошь, и забудь ты наконец про этого дурака, из детства не вышедшего. Его именно такой исход и ждал.
Ванесса. Но я ведь его любила, понимаете вы? Любила! Я так виновата! Просто чудовищно! Безумно! Ох...
Иван. Да он сам себя довёл до такого! А может быть, он вообще из-за другого убился!
Ванесса. Он оставил предсмертную записку. Там он признавался Элизе в любви. Она окончательно стала для него живым человеком. А я убила Элизу. Он любил Элизу, а я не понимала этого. Я думала, он играет, думала, что он так выпендривается передо мной! Элиза была для него любовью всей жизни, а я помешала их счастью... Из - за меня умер человек. Человек, которого я любила. И что теперь рассуждать, псих он или нет, когда его больше нету в живых. Ах, какой кошмар! Чёрт дёрнул меня испортить ему жизнь! Испортить и прервать! Зачем мы вообще работали в одной редакции?!
Ира. Судьба.
Иван. Злой рок.
Ванесса.  Я пойду покурю. Одна. Оставьте меня в покое.

Сцена в редакции.
Главный редактор. Дорогие товарищи! Я ненадолго собрал вас по одному важному делу. Впервые за довольно продолжительное время у нас жуткий недобор сотрудников. Всё произошло с удивительной, я бы сказал, невероятной быстротой. Мы потеряли троих сотрудников. Покойный Пётр, как вы знаете, застрелился, Ванесса не выходит из психиатрической больницы, а Константин уволился и уехал жить за границу.
Колян. (Тихо, коллеге). Он очень страдал из-за Ванессы. Потому и уехал подальше от горя.
Главный редактор. Попрошу не перешёптываться! Так вот. Если через неделю - две не найдётся хотя бы одного нового сотрудника, то журналу придётся на какое-то время закрыться. Не бойтесь, это временно, пока мы не найдём новых сотрудников. Если у кого-нибудь есть безработные и ладящие с компьютером люди, то скажите - быть может, это именно тот, кто нам нужен. На этом я вас отпускаю. Хороших вам выходных.
Голоса. Спасибо! И вам, Самуил Григорьевич!
(Главный редактор уходит).
Роман. Эх, опять зарплату небось урежут!
Джек. Что делать, времена такие нынче.
Колян. Да ладно вам, чуваки! Вы что, забыли! Пятница же! Выходные! Давайте веселиться!
Голоса. Давайте!
Джек. Вот умный ты человек, Колян!
Роман. Идёмте в бар сегодня! Дуня, ты с нами?
Дуня. В другой раз.
Роман. А другого раза не будет, я в прошлый раз предупреждал.
Колян. И в позапрошлый раз предупреждал! А ты всё несогласна да несогласна!
Дуня. Нет, не пойду, ребята, я же не пью.
Роман . Ну что ж такое! Опять ранен и убит! Ты об этом ещё пожалеешь, Дуня! (Все смеются и веселятся).

Заключительная сцена. Берег возле реки. Элиза лежит на берегу, вынесенная на берег волной. Её подбирает рыбак.
Рыбак. Ух - ты, ничего себе... какая красивая! Кто ж тебя в реку - то кинул и зачем? Небось всю рыбу нам распугала!  А знаешь, ты мне нравишься...
Товарищ рыбака. Да оставь ты её. От этих кукол, так сказать, многие с ума сходят. Я буквально на днях в газете о таком случае читал. Жил один, так сказать, парнишка, в редакции работал, о насекомых писал. Не жизнь, а сказка: сиди и пиши о бабочках, гусеницах, жучках и тараканах. А застрелился. И поводом этому была потеря такой вот, так сказать, куклы. Так что брось ты её лучше обратно в воду от греха подальше. Кто её знает, что она захочет с тобою сделать. Мне всегда старший брат говорит: «Ты делаешь преступление, когда время, которое можешь потратить, так сказать, на родных и близких людей, тратишь на бесполезную ерунду».
Рыбак. Эх! (Бросает). Жаль. Красивая... А впрочем, староват я для такой. Да и темпераменты у нас разные. Давай лучше рыбу дальше ловить. А вообще знаешь... Я тут подумал после твоих слов... Тётю бы навестить. Я к ней не ездил...Сколько? Уж шесть лет! Подумать только... (Вскакивает).
Товарищ рыбака. Ты куда собрался?
Рыбак. Лови сегодня один. К тёте съезжу.(Рыбак убегает)
Товарищ рыбака. Ну... Ладно...
(Товарищ кричит ему вдогонку: "Привет передавай"! Остаётся удить один, задумчиво смотрит на Элизу).
Товарищ рыбака. А красивая, конечно... Но, так сказать, убиться из-за подобной! Глупость... А впрочем, ведь мы все... Ведь мы все делаем глупости (в течение довольно продолжительного времени смотрит на Элизу). Как страшно!
(Занавес).


 
 В ПОИСКАХ ЯЗЫКА
(Пьеса в шести картинах)

Действующие лица:
Ваня, 17 лет
Ульяна, его девушка, 17 лет
Ирина Львовна, мать Ульяны, 40 лет
Семён, сосед Вани, 70 лет
Гриша, 20 лет
Костя, 17 лет
Настя, 19 лет
Двое полицейских
Рассказчик, мужчина неопределённого возраста


КАРТИНА ПЕРВАЯ
Небольшой ухоженный сквер в провинциальном городке. На улице царит самая прекрасное время года - середина мая, лунный вечер. Ваня, высокий и очень серьёзный парень, в очках и с кучей книг - их настолько много, что они выглядывают из расстёгнутого рюкзака - ждёт свою девушку Ульяну. Вдруг на сцену выходит Рассказчик и начинает свой монолог, однако Ваня как бы не слышит его и совершенно не обращает на него внимания. Впоследствии рассказчик ещё несколько раз будет появляться на сцене и говорить, но его никто не будет замечать - он представляет собой кого-то вроде призрака-невидимки.
Рассказчик. Любовь... По-английски - лав. По-итальянски - аморе. По-немецки - либе. По-французски - амур. По-португальски - амор. По-сербски - льубав. По-чешски - ласка. По-эстонски - армастус. По-монгольски - хайр. По-китайски - ай. По- польски - любоу. По-румынски - драгосте. По-словенски - любизен. По-турецки - ашк. На эсперанто - амо. Как много разных слов существует для того, чтобы выразить то, что переполняет грудь юного Вани.(Медленно уходит. Ваня внезапно замечает сидящего на скамейке соседа Семёна, читающего газету).
Ваня. Семён Александрович, здравствуйте!
Семён. Здравствуй, Ваня. А я думал, ты поздороваешься со мной по-французски... Или по-китайски!
Ваня. Я подумал, это будет похоже на глупую шутку.
Семён. Возможно... Однако глупая шутка - не самое страшное, что может быть, уж поверь мне... (Складывает и убирает газету и достаёт сигарету). Не куришь?
Ваня (улыбаясь). Ноу. Па. Но ай. Нет, не курю.
Семён. Сколько ты иностранных языков знаешь?
Ваня. Восемнадцать.
Семён. Я к твоим годам и десяти не знал. А свободно разговаривать мог только на трёх - итальянском, английском и испанском...Мы с тобою единственные в этом городе полиглоты.
Ваня. Знание языков всегда пригодится в жизни.
Семён. Разумеется! И мне отрадно, что ты осознал это так рано!Ты умён не по годам. А ещё, как погляжу, учёба не мешает тебе в личной жизни... Это не моё дело, но... Ты ведь девушку ждёшь?
Ваня. Да. Мы не так давно познакомились, дело в том, что моя мама дружит с её мамой. Мы с Ульяной уж больше недели как встречаемся, но мне, признаться, с ней сложновато...
Семён. Ох, Ванька... Эти девчонки - это тебе не грамматику языков учить, их никогда не понять, сколько ты времени и усилий ни потрать на это.
Ваня. С ней сложно, потому что она не разговаривает.
Семён. В смысле - не разговаривает? Обиделась, что ли, на тебя? Бойкот объявила?
Ваня. Эх, Семён Александрович, если бы! Она с детства немая.
Семён. (Вскакивает).Боже! Немая? Кошмар какой! (Затем довольно  быстро успокаивается и садится снова). Хотя с другой стороны... Для тебя в этом уйма плюсов.
Ваня. Семён Александрович, ну какие плюсы в этом могут быть, ну о чём вы! Это трагедия, и мне очень больно от этого.
Семён. Зачем же ты начал встречаться с ней?
Ваня. Полюбил.
Семён. Вот оно в чём дело... Полюбил... Знаешь, в какой-то степени тебе повезло с ней. Она тебе ни грубить не станет, ни критиковать ни за что - тупо не сможет. Даже если ты... заведёшь любовницу, например, и она узнает об этом, то что она тебе сделает? Даст пощёчину, не сказав ни слова. Что бы ты ни сделал - отреагировать она на это сможет только жестом или, в крайнем случае, каким-то действием, а сказать ничего не сможет... Весьма недурно! Из-за чего же она немая?
Ваня. Она с детства говорить не умеет. Просто не научилась. Хотя русскую речь понимает прекрасно.
Семён. Может, она симулянтка?
Ваня. Если бы! Я так хочу, чтобы она заговорила. Её родители этого хотят уже семнадцать лет - я бы уже с ума сошёл бы на их месте! Что они только ни предпринимали - даже к знахарю водили, всё тщетно. Я так хочу услышать её голос, наверняка он очень приятный. Пусть она скажет любую глупость на любом языке - хоть слово «дурак» на суахили - мне всё равно! Лишь бы услышать её голос, лишь бы она начала говорить, а не только слушать меня... Знаете, Семён Александрович, я выучил итальянский язык за два с половиной месяца, чешский и сербский и того быстрее - их я учил параллельно, так как они похожи, но не в этом дело... А дело в том, что при Ульяне я совершенно беспомощен. И я перестаю понимать, зачем мне это всё?! Зачем мне знание этих восемнадцати языков, если от Ульяны я никогда не услышу ни одного слова ни на одном языке? Её родители так надеются, что в силу своих лингвистических способностей я смогу научить её говорить. Они видят во мне кого-то вроде  великого знахаря или Мессии. Но я бессилен. По-моему, всё это бесполезно. Юзлессли. Нуцлус. Ахристос. Бесполезно...
(В углу сцены появляется Ульяна - стройная рыжеволосая девушка с голубыми глазами и аккуратной шляпкой на голове, однако ни Ваня, ни Семён  поначалу не замечают девушку. Рядом с девушкой стоит Рассказчик и произносит свой монолог).
Рассказчик. Молчание. По-английски - сайлэнс. По-французски - силёс. По-японски - чинмоку. По-киргизски - унчукпай. По-итальянски - силенсьо. По-гречески - сьопи. По-чешски - млчени. По-шведски - тистнад. По-нидерландски - стилте. По-украинси - мовчання. По-венгерски - ченд. По-китайски - ченмо. По-словацки - тихо. По-фински - хилиайсус. На эсперанто - силенто. Как много совершенно разных слов обозначают молчание одной хрупкой девочки.
(Уходит).
Ваня (замечает Ульяну). Ульяна, привет! (Ульяна улыбается и кивает ему). Познакомься, это мой сосед. Мы в одном подъезде живём. Он больше тридцати языков знает. (Ульяна кивает Семёну, положив руку на сердце).
Семён. И мне тоже очень приятно познакомиться с вами. Жалею, что не могу слышать вашего голоса, однако то, что я могу лицезреть вашу удивительную красоту - само по себе прекрасно.
Ваня. Мы, наверное, пойдём, Семён Александрович. Было очень приятно с вами встретиться и поговорить. Но нам пора.
Семён. Взаимно, Ваня...  Не смею вас задерживать. Ну, тогда сьяумст хресс.
Ваня. Что?
Семён. Да ты не подумай, я не чихнул вовсе! Это исландский. Сложный язык, но ты со своей фотографической памятью быстро выучишь. Ну, до встречи!
Ваня. До встречи, Семён Александрович.
(Ваня и Ульяна уходят, Семён остаётся в сквере один).
Семён. Молодость... Такое длинное слово - и так быстро проходит. Гораздо справедливее это слово звучит по-эстонски - нур. Всего один слог. За долю секунды произносишь. По-фински, кстати, похоже, но длиннее - нуори... Господи, как хочется порою вернуться лет на сорок назад... Хорошо Ване, он молод и пока не наделал ошибок. И даже не представляет, сколько их наделает. Ульяне его тоже хорошо, она хоть не умеет говорить, ну да Ванька на что - он всё за неё скажет и расскажет, да на разных языках. Если бы только существовал такой язык, который позволил бы договориться со смертью, позволил бы попросить её не приходить ещё лет сто пятьдесят! Ну хотя бы сто! Чем старее становишься, тем сильнее веришь - может быть, и вправду есть такой язык? Может быть, это какой-нибудь японский диалект - японцы же у нас долгожители... Или какой-нибудь затерянный язык горцев? Нет... Я прекрасно понимаю, что такого языка нет, а если бы и существовал такой язык, разве со смертью договоришься?
(К Семёну подходят двое парней. Одного зовут Костя, другого - Гришу. Они родные братья, Гриша - на три года старше. По всем их чертам и манерам - походкам, взглядам, речи и интонации - видно, что они представляют собой далеко не самых вежливых ребят).
Гриша. Слышь, дед, закурить есть?
Семён. Какой я тебе дед?! (Видно, что Семён очень раздражён, однако достаёт пачку сигарет). Тебе бы сначала разговаривать научиться, а потом... (Гриша вырывает пачку из рук Семёна).
Гриша. А тебе надо было боксу учиться в далёкой юности твоей - и тогда бы в штаны от страха не наделал бы.
Костя. Но ты, наверное, вместо бокса какие-нибудь книжки дебильные читал или... в компе зависал!
Семён. Да как вы смеете...
Гриша. Замолчи, дед, выпей корвалольчика своего, а то на нервяке весь.
Семён (срывается на крик). Прочь, кретины! Хватит мне глаза мозолить, забирайте сигареты и проваливайте! Чтобы я вас больше не видел, а то полицию позову!
Гриша. Ладно-ладно, ты, дед, не сердись, а то перебудишь весь район. Уходим.
(Костя и Гриша уходят).
Семён. Неандертальцы чернобыльские! Интересно, где они живут, ух я бы их родителям! Про то, как надо своих чад воспитывать, пару лекций прочитал бы! Идиоты, неужели они думают, что в мою юность были компьютеры? Или я уже настолько стар?
 
КАРТИНА ВТОРАЯ
Ваня и Ульяна гуляют по ночному городу. Ваня рассказывает о себе, а Ульяна слушает, периодически либо кивая, либо улыбаясь, либо кладя руку на сердце.
Ваня. А после школы я собираюсь ехать в Москву и поступать в лингвистический. Правда, я боюсь, что мне там будет скучно, ибо я всё и так знаю... Если поступлю, то, надеюсь, мне повезёт с однокурсниками. Одноклассники с первого дня обучения меня называли ботаном и всезнайкой, это было так неприятно... Я ведь никакой не всезнайка, быть всезнающим в принципе невозможно, даже когда у тебя фотографическая память... Мне в восьмом классе кличку придумали - Многоязыкий. А мне даже нравилось, я ведь действительно многоязыкий - в том смысле, что языков много знаю. Была однажды забавная ситуация на уроке литературы... Рассказать? (Ульяна кивает).Это было в десятом классе. Мы проходили «Войну и мир» Толстого, это такой роман-эпопея в четырёх томах... Отчасти исторический, отчасти - нет. Но суть в том, что в этом романе Лев Толстой очень часто наделяет героев не только русской, но и французской речью. И что же ты думаешь - на уроке я начинаю характеризовать образ Андрея Болконского не по-русски, а по-французски! Причём, остановили меня только тогда, когда я договорил! Сначала никто ничего не понял, а под конец все начали ржать, как кони. Даже учительница.  Я очень пожалел в итоге, что полночи перед этим французский учил. Потом мне пришлось повторить всё мною сказанное на русском, а класс придумал мне новую кликуху - Наполеон... Мне нравилось. Величественно звучало... Меня до сих пор так иногда называют.(Ульяна улыбается и показывает большой палец). А ты ведь рисуешь, Ульяна? (Ульяна кивает). А покажи мне свои рисунки. У тебя ведь они с собой? (Ульяна кивает и достаёт из сумки несколько прекрасно нарисованных пейзажей. Ваня внимательно разглядывает их). Как красиво! Море как настоящее! И лес - так и чувствую через картину хвойный запах! Ты просто талантище! Ульяна... Я очень хочу, чтобы ты когда-нибудь заговорила. Ты, наверное, столько хочешь сказать... (Ульяна кивает и кладёт руку себе на сердце, а затем - кладёт руку на сердце Ване). Скажи, а ты же вообще не училась в школе? (Ульяна отрицательно качает головой). Что ж... В русском алфавите тридцать три буквы. Первая из них - буква А. Если долго смотреть на букву, то она может рождать разные образы. Треугольник на двух ножках. Или же - крыша домика. Ещё она напоминает человека, начинающего садиться на шпагат. А -  первая буква алфавита, а в твоём имени она последняя. А - гласная буква. Её можно крикнуть или протянуть, пропеть. Вот буква Б, например, нельзя пропеть, не исказив её, Б  - буква согласная. Та же самая история и с буквой В. Однако если мы будем разбирать весь алфавит, то нам ночи не хватит. Из букв складываются слова. Моё имя - Ваня. Как видишь, в этом имени есть буквы В, А. А ещё в нём есть буква Н и есть буква Я. В, А, Н, Я. ВА-НЯ. Такое мне дали имя. Это одно из самых распространённых русских имён, оно часто встречается в народных сказках... (Ваня ненадолго замолкает). Какая красивая луна, правда?.. (Ульяна кивает). Ох и много же с тобой приходится говорить, Ульяна... Я чувствую себя дотошным учителем, ведущим урок. У меня всё во рту пересохло, если честно... Я схожу куплю воды. Подожди меня здесь, я мигом. (Ульяна улыбается и кивает. Ваня заходит в магазин, ненадолго оставляя её одну. Внезапно к ней подходит уже знакомая зрителю компания - братья Гриша и Костя).
Гриша. Привет, красотка! Познакомимся?
(Ульяна робко опускает голову и отходит немного в сторону, пытаясь дать понять, что не собирается знакомиться).
Гриша. Что, не хочешь? Мы, типа, недостаточно красивы для такой барышни?
(Ульяна неуверенно качает головой, пытается уйти, но Гриша хватает её за руку).
Гриша. Минуточку! Одно дельце есть. Не хочешь с нами разговаривать - не надо. Это необязательно. Мы с братом, понимаешь, по девкам изголодались... (Ульяна пытается вырваться, но Гриша держит её очень крепко). Лучше не сопротивляйся, а то хуже будет! Мы сейчас поедем к себе на хату, и ты... Утолишь наш голод.
Ульяна. (жалобно) Ва...
Костя. Чё?!
Гриша. Какое такое ва? Я говорю: утолишь наш голод.
Ульяна. Ваня...
Гриша. Я не Ваня, я Гриша. А это мой брат Костя.
Костя. Либо можно Костик - мне нравится, когда меня так...
Гриша. Заткнись. Пойдём с нами, мы парни хорошие. Мы тебе плохого не сделаем, если только это ... Если сама не напросишься.
Костя. Ну пошлите уже!
Гриша. Да погодь. Видишь, вырваться хочет.
Ульяна (кричит). Ваня!
Гриша. Ваню какого-то зовёт. (Ульяне). Забудь ты уже про этого Ваню, нет никакого Вани, тебе... это ...как называется... Почудилось! Приснилось! (Гриша ещё сильнее вцепляется в руку Ульяны). Пошли уже! Не то пожалеешь! Пошли! (Ульяна покорно уходит с ними).
(На сцену выходит Рассказчик).
Рассказчик. Ужас. По-английски - хоре. По-словенски - гроза. По-белорусски - жах. По-украински - жах. По-итальянски - орроре. По-хорватски - ужас. По-монгольски - аймшиг. По-эстонски - оудус. На суахили - хофу. На эсперанто - хороро. И всё это творится сейчас в сердце девушки, которую похитили два хулигана... (Уходит).
Ваня (выходя из магазина). Фух, ну и очередь! Я думал, что состарюсь и поседею... (Замечает, что вокруг ни души). Ульяна? Ты где? Что за шутки, Ульяна, ты в прятки решила поиграть? (Обходит вокруг здание супермаркета). Сдаюсь! Ты выиграла. Выходи, пожалуйста, а то я волнуюсь. Не смешно совсем! Ульяна, где ты?!.. (Пауза). Чёрт возьми, зашёл, называется, за водичкой. Боже мой... (Смотрит на землю). Это же её шляпка!.. Её похитили! Ульяна! Ульяна!!
 
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Семён сидит на скамейке около подъезда и тихо напевает.
Ich geh' mit meiner Laterne
und meine Laterne mit mir.
Dort oben leuchten die Sterne,
und unten, da leuchten wir.

Mein Licht ist aus,
ich geh' nach Haus,
rabimmel, rabammel, rabum.

Ein Lichtermeer
zu Martins Ehr,
rabimmel, rabammel, rabum.

Der Martinsmann,
der zieht voran,
rabimmel, rabammel, rabum.[ Немецкая песенка].
 (Внезапно замечает Костю, Гришу и Ульяну, идущих в соседний подъезд).
Семён. Эй! Парни! Пар-ни! Орангутаны!
Костя. Чего?
Семён. О, наконец-то откликнулись.
Гриша. Тебе чего, дед?
Семён. Да вот интересно мне знать, куда это вы идёте с такой красивой девушкой.
Костя. А тебе-то что? Куда надо, туда и идём!
Семён. А-а-а... Верно, верно, не поспоришь! А по своей ли ты воле с ними идёшь, красавица?
(Ульяна изо всех сил мотает головой).
Костя. Ты чё, дедок, в юности не нагулялся?
Семён. С чего ты взял?
Костя. Больно приставучий.
Семён. На такую красавицу любой позарится.
Гриша. Внешне норм, но рыбина, блин. Ни слова не скажет. Только один раз про какого-то Ваню затирала. Короче, неговорливая. Ну да это не помеха.
Костя. Мы, дед, ща с ней так оторвёмся! Задохнёшься от зависти!
Семён. А знаете ли вы, что никуда не пойдёте?
Гриша. Ты, типа, это... Помешаешь типа нам? Жить надоело?
Семён. Ну что вы, ребята... Жизнь прекрасна.
Костя. Так заткнись тогда и не мешай нам делать то, что хотим. Ты сегодня уже порядочно нам надоел.
Семён. Ах, извините, как это мерзко, чудовищно мерзко с моей стороны...Но вы не подумайте, я не со зла. В старости просто все такие - индюки ворчливые...  А у меня ещё знак зодиака - Скорпион, не самый приятный, скажем так, знак зодиака... Да ещё и в год свиньи родился... Тоже, наверное, как-то влияет на характер, а может, и нет. А впрочем, разве можно в такие глупости верить? Вот вы верите в гороскопы?
Гриша. Нет. Чего тебе нужно?
Семён. Я просто хочу узнать и понять вас получше. Вы же как дети мне, как внуки. Ой, сейчас, подождите, важное письмо, надо ответить, простите, ну как всегда не вовремя, секунду. (Достаёт мобильный телефон и спешно что-то печатает). Опять жена забыла, где у нас в доме аптечка... Всё, ответил! Так вот - девушка, как вижу, согласна с вами идти... Но не подумали ли вы о том, что, быть может, сначала... Быть может, сначала надо получше узнать её, узнать её внутренний мир... Нужен хоть какой-то диалог, а то...
Гриша. Слушай, старый хрен, ты задолбал нас своими советами!
Костя. Учи своих внуков, если они у тебя есть вообще!
Гриша. Очень сомневаюсь, что у тебя хоть когда-нибудь была девка. Ты невыносим просто. Мы пошли, счастливо оставаться!
Семён. Стойте! Последнее, что скажу...
Костя. Давай быстрее только роди.
Гриша. И покороче.
Семён. Я знаком с этой девушкой. Она немая с рождения. Она не умеет говорить.
Гриша. Дед, ну вот сейчас не ври. Ты вконец заврался уже. Мы оба слышали, как она какого-то то ли Ваню, то ли Вову звала. Пойдём, Костя! И ты пойдём!
(Заходят в подъезд. Через несколько секунд появляется запыхавшийся Ваня).
Ваня. Фух... Семён... Александрович... Как хорошо, что у вас есть мой номер... Фух... Где они? Неужели уже вошли?!
Семён. Да, я пытался тянуть резину, как мог. Ты полицию вызвал?
Ваня. Вызвал. Но в городе сейчас большие пробки, они ещё не очень скоро приедут.
Семён. Странно. Мне казалось, в нашем городе не бывает пробок - у нас машины-то редкость. Ладно. Что делать будем? Чего ждём? Они же её сейчас обесчестят...
Ваня. Гниды, сволочи!
Семён. Ваня, слушай... Ты ещё на всех языках их обзови - и точно делу поможешь. Ты этими словами только воздух сотрясаешь. Давай, беги и спасай её! У них на первом этаже квартира, вон, видишь -  в окне свет горит?
Ваня. Вижу.
Семён. Это их квартира. Код подъезда - ноль девять четырнадцать. Видишь, со мной в разведку можно идти.
Ваня. Ноль девять четырнадцать, ноль девять четырнадцать... Семён Александрович, а они... Крепкие?
Семён. Ваня! Хватит вопросов! Беги и спасай её! Знаешь, на каком языке с ними разговаривать? Подскажу: на языке силы!
Ваня. Семён Александрович!
Семён. Ну?
Ваня. Можно вы тоже со мной пойдёте? Вдвоём у нас точно получится.
Семён. В себя ты совсем не веришь?
Ваня. А вы боитесь, что ли?
Семён. Ничего я не боюсь.
Ваня. Тогда помогите мне...
Семён. Да чем я помогу тебе, Ваня? Я стар для таких приключений.
Ваня. А может быть, вам просто всё равно.
Семён. (Не выдерживает). Так, послушай! Я что, недостаточно тебе помог? Ты хочешь, чтобы я ещё и благодаря тебе на кладбище оказался? Ты их видел, бегемотов этих? Их людьми-то не назовёшь! Ничего не соображают, берегов не чуют! Сам упустил девку - сам и возвращай! Нечего меня в это дело втягивать! Или ты только и умеешь, что языки зубрить?!
Ваня. Я думал....
Семён. Что ты думал, скажи мне, ну что ты думал? Думал, я сейчас, как верный пёсик, побегу твою бабу спасать? Нет, не побегу! Я и так очень много для тебя только что сделал, ты даже не поблагодарил меня...
Ваня. Да я просто...
Семён. Иди домой, выучи какой-нибудь алеутский, и забудь про то, что два говорящих дуба лишили тебя твоей возлюбленной и совершили с ней грязное дело!
Ваня. Где ж полиция-то застряла?!
Семён. Ты на полицию надеешься?! Пока они приедут, зима наступит!
Ваня. Что же мне делать?
Семён. Ну придумай что-нибудь!
Ваня. Ладно... Я пошёл...
Семён. Надо было тебе боксом заниматься... (Ваня набирает код и медленно, неуверенно, явно сильно волнуясь заходит в подъезд. Семён провожает его сочувствующим взглядом). Как, впрочем, и мне... Жалко его. Не справиться ему с ними. Пропадёт... А виноват в этом буду я и моя трусость... Он же мне как сын родной.  Вот напасть! Всю жизнь я гордился, что знаю тридцать языков. Я считал себя гением, единственным человеком, который может учить языки так быстро. А недавно, встретив Ваню, я понял, что он будет знать тридцать языков уже к двадцати пяти. И такая зависть меня берёт, что хоть тресни! Он талантливее меня, и с этим никак не поспоришь. А в то же время - он так похож на меня в юности. Даже внешне. Что могут сделать с ними эти уроды?! Забавно, он свободно говорит на русском и на восемнадцати иностранных языках... А те двое и по-русски двух слов связать не в силах. Однако они явно превосходят его в физической силе. Изобьют небось до полусмерти. Как бы они вообще не убили его... С них станется! Почему так происходит? Почему судьба хорошего человека так часто перечёркивается людьми ужасными, омерзительными и ни на что не годными? Никчёмными, бездарными, живущими совершенно зря и только портящими человечеству воздух? Я потратил на изучение языков всю свою жизнь. Я учил, учил, я ночами не спал, я перечитал в оригинале всю зарубежную классику, всю славянскую литературу... Я перевёл огромное количество рассказов, стихотворений и пьес. А сейчас... Сейчас я понимаю, что готов все эти знания, все мои переводы, все книги - всё это я готов отдать за жизнь и здоровье невиновного человека. Нет ничего важнее жизни! Отобрать её - значит забронировать себе место в аду. В молодости кажется, что всё это так далеко, что ад, рай - просто слова, выдумки и мифы. Но я уверен, что Ад существует. И Рай существует. Просто, пока мы живём, мы не видим их, точно так же, как плод в утробе матери не видит предстоящей жизни. Нет, всё-таки я должен помочь Ване... Я должен в этой жизни сделать хоть что-то хорошее, хоть что-то ради другого, а не только ради себя самого. Я не должен оставлять его в беде! Нет у меня такого права!
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

Квартира Гриши и Кости. Ульяна сидит на диване ни жива ни мертва. Гриша и Костя сидят за столом, едят и пьют водку. Звонок в дверь.
Гриша. Если это снова старый хрыч, клянусь, я его убью! (Подходит к двери). Кто там?! 
Ваня. Бонжурно!
Костя. Чё?
Гриша. Чё тебе, блин, надо?
(Гриша смотрит в глазок и открывает).
Ваня. Bongeiurno! Come va? Io sono Italiano.
Гриша. Итальянец, чё ли?
Ваня. Si. Io sono stanco, voglio mangare[ Я устал, я хочу есть ].
Костя. Да что за фигня творится сёдня? Чё ему надо?
Гриша. Жаре... Фиг знает, может, у него жар? (Трогает Ванин лоб). Да не, вроде.
Костя. А может, у него с балдой непорядок - а то как ещё понимать, что он заполз к нам? Почему именно к нам? Мы никого не звали.
Гриша. Может и с балдой.
Костя. Ну так давай турнём его.
Гриша. Погодь-погодь. Итальянец. Прикольно же.
Костя. Чё прикольного - всё равно непонятно ни черта. К тому же, ему лет шестнадцать-семнадцать на вид, с ним вообще сурово надо.
Гриша. Давай видос с ним запишем. (Достаёт телефон и снимает). Смотри, какой у него рюкзак смачный - того гляди от книг лопнет!
Ваня. (Ульяне). O, mio cara[ О, моя дорогая!]!
Гриша. Кара?
Костя. Типа, её кара ждёт?
Гриша. Ну по ходу...
Костя. Интересно, за что это?
Гриша. За то, что молчит, как рыба.
Ваня. Ti amo moltissimo.[ Я очень люблю тебя]
Гриша. Ничё не понятно....
Ваня. (Поворачивается к ребятам) Voi due puzzolenti Neanderthal[ Вы два вонючих неандертальца].
Костя. Это он про нас.
Гриша. Неандерталь... Что-то очень зачётное. Этот чудик типа... Как это сказать...Уважает нас!
Ваня.Ti odio, mostri che la luce non ha visto[ Ненавижу вас, вы - уроды, каких свет не видел].
Гриша. Ну да, ну да... Верно, верно. Красиво шпаришь...  Только вот непонятно ни фига... Будь добр, перейди на русский язык. Мы не уважаем тех, кто по-русски не могёт.
Ваня. Ti uccidero[ Убью!]!
Костя. Чё учить?!
Гриша. Ну всё, теперь и мне это надоело...
Ваня. Nove navi nuove navigano. Sopra quattro rossi sassi quattro grossi gatti rossi. Il Papa pesa e pesta il pepe a Pisa, Pisa pesa e pesta il pepe al Papa.
Гриша. Когда ж он заткнётся?!
Костя. У меня уже голова болит...
Ваня. Sopra la panca la capra campa, sotto la panca la capra crepa.
Гриша (указывает на шкаф). Так, а ну полезай в шкаф! (Ваня смолкает и  стоит как вкопанный). Ты не расслышал? В шкаф!!! В шкаф полезай, я не знаю, как это по-твойски... На итальянски... Быстро!!!
(Ваня понимает, что лучше не спорить, и залезает в пустой шкаф, закрывая за собой дверцы).
Костя. А в шкаф-то зачем? Чё мы его не выперли просто?
Гриша. Болван! С ним можно столько мемных видосов заснять! Он так смачно говорит. А чё мы говорим - вообще... Не втыкает... Мы можем, к примеру... Не знаю там... Назвать его уродом, каких свет не видел, а он будет лыбиться, как идиот, и кивать: «Ага, ага, верно». Вот угар!
(Дверь квартиры открывается, в квартиру вбегает Семён).
Семён. Вот вы где, черти! Я вам сейчас покажу угар!
Гриша. Опять ты!
Семён. Живо освободите Ваню!
Гриша. Дед, иди лечись, какого Ваню, блин? Что ж тебе мерещится дичь всякая, нет тут никакого Вани!
Семён. Не врите мне! Я прекрасно знаю, что он здесь! Я слышал его голос! Я знаю, что он  в шкафу!
Гриша. Дед, ты совсем берега попутал? Мы щас полицию вызовем, тебя посадят на фиг, будешь на зоне жизнь доживать.
Костя. Либо в психушке.
Семён. Ваня!
Гриша. Да нет тут никакого Вани!
(Внезапно в квартиру вбегает высокая девушка на каблуках и со всего размаху даёт Грише пощёчину. Девушку зовут Настей. Все в замешательстве, первым нарушает молчание Костя).
Костя. Проходной двор, а не квартира!.. А всё из-за того, что первый этаж.
Настя. Ну и как ты можешь это объяснить мне?!
Гриша. Было больно.
Настя. Ты парень мой или нет?!
Гриша. (Потирая щёку). Да, Настя, я твой парень...
Настя. А что тогда тут делает эта?! Что, раз мы в ссоре - можно и на гулянки сразу?
Гриша. Настя, клянусь... Я не виноват, это она... Это она приказала, чтобы мы привели её к себе домой и... и всё такое...
Настя. Она приказала?!
Костя. Да, она это... того...  первая начала.
Настя. Да за кого вы меня принимаете?! Я же знаю её, я с ней когда-то на рисование ходила. Она - немая! Она говорить с рождения не умеет!  Как она могла приказать тебе?!
Костя. Взглядом.
Настя. Очень остроумно.
Костя. Не, ну, может, она это... Вампир какой-нибудь. Я читал...
Семён. Ты умеешь читать!
Настя. Да сами вы вампиры. Ещё какие... (Плачет).
Гриша. Настенька... (Пытается обнять её, но она его отталкивает).Ну прости меня... Я просто после нашей ссоры весь как на иголках, Настенька...
Семён. Сразу говорить научился!
Настя. И что, это повод изменять мне с кем попало?!
Гриша. У нас ничего с ней не было.
Настя. Но могло быть!
Костя. Но ведь не было!
Настя. Если бы не я, то было бы!
Гриша. Да, ты очень вовремя зашла и спасла меня.
Настя. Я пошла к тебе сразу же, как узнала, что ты с девушкой в подъезд зашёл.
Костя. И как же ты об этом узнала?
Настя. Мне позвонила сестра. Она узнала об этом от нашей общей подруги. Наша общая подруга узнала об этом от своей подруги, а та - от своей подруги - она видела вас из окна и сразу заподозрила неладное. Это не важно, как я узнала! Главное, Гриша, нам всё-таки надо расстаться...
(Гриша падает перед Настей на колени).
Гриша. Нет, Настя, только не это... Только не расстаться... Только не расстаться, Настя, ты у меня самая красивая, красивее Анджелины Джоли.
Семён. Сейчас расплачусь... Мастер комплиментов, блин...
Настя. Встань, не веди себя, как тряпка! Смотреть противно.
(Гриша моментально встаёт)
Я устала от твоего характера. От твоего эгоцентризма и нарциссизма.
Гриша. Опять какой-то непонятный мне язык...
Настя. Что значит - опять?
Костя. Да у нас итальянец тут поселился, смешной такой, мы его в шкафу заперли!
Ваня (вываливается из шкафа). Бонжуууурно!
Гриша. Это на самом деле его девушка, а он - просто наш знакомый приятель.
Ваня. Си.
Настя. Ничего не понимаю... Что-то я совсем запуталась.
Гриша. Вот видишь, сама запуталась - а на меня бочку катишь!
Костя. Он смешной такой, по-русски - ни бум-бум!
Настя. Погоди... (Только сейчас замечает наблюдающего за комедией Семёна). А это кто?
Гриша. Мой дедушка.
Семён (громко кашляет, все внимательно смотрят на него). Троюродный дедушка. Очень-очень далёкий дедушка.
Настя. И как он здесь оказался?
Гриша. В общем... Всё произошло следующим...эээ... Всё произошло так... Короче... Мы с Костей сидели и пили чай...
Настя. Ты всегда говорил мне, что терпеть не можешь чай!
Гриша. Я так тебе говорил? Возможно... Значит, мы пили что-то другое.
Настя. Что же?
Гриша. Ну, наверное, молоко...
Настя. У тебя с детства аллергия на лактозу, ты рассказывал мне об этом ещё год назад.
Гриша. Ну... Да, очень может быть. Тогда, возможно, мы пили что-то алкогольное...
Настя. Вот это уже ближе к истине. Значит, насчёт того, что ты бросил пить, ты мне тоже врал!
Гриша. Получается, что да. Мы пили что-то алкогольное... Так вот...
Настя. Так что именно пили?
Гриша. Вино. Красное. Марку называть?
Настя. Необязательно. Пили вино. Как романтично! (Бросает взгляд на стол, на нём стоит откупоренная бутылка водки и отсутствуют рюмки) На самом деле вы пили водку. Да ещё из горла, как алкоголики. Ну ладно, продолжай!
Гриша. Так вот... Мы пили водку. Как алкоголики. Затем к нам стучится этот итальянец...
Настя. Очень необычная ситуация. В дверь или в окно?
Гриша. В дверь, конечно, зачем же ему в окно стучаться?
Настя. А может быть, у итальянцев так принято - в окно стучаться и через окно залезать?
Костя. Даже если одиннадцатый этаж?
Настя. А кто их знает! У нас-то не одиннадцатый. Ладно. И что дальше?
Гриша. Да, так вот... Мы открываем ему дверь, а он - с этой девушкой.
Настя. То есть, сначала вы не заметили девушку?
Гриша. Ну да, именно так.
Настя. А как вы могли её не заметить?
Гриша. А она сначала, видимо, боялась нас и спряталась за спиной этого... Итальянца. А когда открыли дверь, она...
Настя. Перестала бояться. Понятно-понятно. Продолжай-продолжай. Мне интересно, почему итальянец оказался в шкафу.
Гриша. Да, вот как раз об этом... Как раз  вот об этом...(Немного теряется). Они.... они решили поиграть в прятки! Эти итальянцы ведь весёлый народ... Вот и наш недавний знакомый - очень весёлый, в общем...
Ваня. Си!
Настя. То есть они зашли к вам и сразу стали играть в прятки?
Гриша. Нет, конечно же, не сразу! Сначала мы... Сначала мы их немного угостили.
Настя. Чем же вы их угощали?
Гриша. Эээ... Чем угощали? Хм...
Костя. Водкой!
Ваня. Си! (С акцентом). Водкай.
Настя. А разве итальянцы пьют водку?
Гриша. А с чего им её не пить? Ещё как пьют!
Настя. То есть вы напоили их водкой, а затем они начали играть в прятки?
Гриша. Ну типа того... А что им ещё делать было, по-твоему?
Настя. Ну не знаю. Беседовать с вами.
Костя. А как! Мы по-ихнему не могём, они по-нашенски тоже не понимают ни черта.
Настя. А что им от вас нужно-то?
Гриша. А пёс их знает, что им нужно. Может, обобрать нас решили.
Костя. А может, им просто скучно стало - вот они и решили зайти к нам и... Не просто поиграть в прятки, а поиграть в прятки в компании.
Ваня. Си. Кампанья!
Настя. (Показывает на Ульяну) Получается, она встречается с вот этим итальянцем, так?
Гриша. Ну да, наконец-то ты всё это...короче...  верно поняла.
Настя. Ну, а потом?
Гриша. А что потом? Потом к нам в гости вошёл мой дед...
Семён. Троюродный дед.
Гриша. Да, троюродный.
Настя (усмехается). Он тебя недолюбливает... Я его понимаю!
Гриша. Он приехал погостить у нас.
Настя. И как он отреагировал на то, что у вас итальянец?
Гриша. (Семёну).И как ты отреагировал на то, что у нас итальянец?
Семён. Я был приятно удивлён.
Гриша. Он был приятно удивлён... А потом вбежала ты и дала мне пощёчину. И это было больно... очень больно.
Настя. Ладно. Так и быть, верю тебе..... Хотя так странно - она (показывает пальцем на Ульяну) - с ним (показывает на Ваню). Итальянцем. Очень необычно.
Гриша. И незачем было этот допрос устраивать.
Настя. Прости. Я просто... Я просто испугалась, что ты правда бросил меня.
Гриша. Ну что ты!
Настя. Прости.
Гриша. Настенька, я тебя очень люблю (Целует её)
Ваня (шёпотом Семёну и Ульяне). Пойдёмте, пока всё наладилось...
Семён. Ты прав. (Громко). Нам троим пора!
Гриша. Было очень приятно пообщаться с вами... До свидания, девушка, простите, не знаю, как вас зовут... До свидания, дед, троюродный дед. (Ване, очень громко и протяжно). Бонжуууурно!
(Вдруг в дверях появляются двое полицейских).
Полицейский. Это вы полицию вызывали?
(Довольно долгая пауза).
Семён. Нет, не мы, вы ошиблись адресом.
Полицейский (своему напарнику). Говорил я тебе, без навигатора худо!
(Полиция уходит).
Настя. Нет, всё-таки что ни говори, а у нас тут весело!
КАРТИНА ПЯТАЯ
Ваня и Семён на улице.
Семён. Ну что, как она?
Ваня. Да нормально. Я её домой, к её родителям отвёл. Устала она очень за сегодня, измучилась.
Семён. Да, натерпелась она, конечно! Ты, Ваня, ловко с итальянцем придумал! Я бы до такого не додумался.
Ваня. Я хотел время потянуть до приезда полиции. Вот и попробовал застать их обоих врасплох.
Семён. Ты уж прости меня, что струсил. Да-да, именно струсил! Только не говори никому... А то совестно.
Ваня. Семён Александрович...
Семён. Да?
Ваня. А почему вы полицию прогнали?
Семён. Честно сказать, жалко мне стало.
Ваня. Кого?
Семён. Девку его. Любит она его, кретина... Сильно любит.
Ваня. Она же с ним расстаться хотела!
Семён. Ох, Ваня... Ничего-то ты ещё не понимаешь... Молодой ты ещё.
Ваня. Вы думаете, они изменятся?
Семён. Кто, эти двое? Да вряд ли. Знаешь, Ваня, люди - они... Они не меняются. Никогда.
Ваня. А вы знаете, какое сегодня произошло чудо? Ульяна наконец-то заговорила!
Семён. Вот это да! И что же она сказала?
Ваня. Моё имя!
Семён. Поразительно!
Ваня. Так что люди очень даже меняются, Семён Александрович.
Семён. Физиологически - может быть. А внутренне - нет.
Ваня. Но ведь это чудо, просто чудо! Волшебство какое-то. Семён Александрович, я так счастлив!
Семён. Да, истинное чудо. Послушай, Ваня, ты, может быть, очень обидишься на мои слова, но... Хм... Как бы тебе сказать...В общем... Зачем она такая тебе? Её же, почти как ребёнка, нужно учить теперь грамотной речи! Зачем тебе это всё?
Ваня. Так я же люблю её, Семён Александрович.
Семён. Вот оно что... Ну, если любишь - тогда конечно.... Тогда понятно... Однако же трудный путь тебе с ней предстоит.
Ваня. Может быть и трудный, зато - счастливый.
Семён Александрович напевает немецкую песенку.
Laternenlicht,
verl;sch mir nicht!
rabimmel, rabammel, rabum.

Mein Licht ist aus,
ich geh' nach Haus,
rabimmel, rabammel, rabum.
Ваня. Вы очень красиво поёте.
Семён. Правда? Тебе нравится?
Ваня. Да, у вас очень красивый голос.
Семён. Хмм... Знаешь, ты первый, кто говорит мне об этом. А впрочем, ты, кажется, первый, кто услышал моё пение.
Ваня. Правда? Неужели вы всегда поёте только наедине с собой?
Семён. Да я вообще редко пою.
Ваня. А зря! У вас сильный голос.
Семён. Да... Прокуренный только немного...  Я с семнадцати лет курю. Представь себе! Больше пятидесяти лет... Не повторяй моей ошибки... Главное, Ваня, здоровье. Остальное - дело наживное.
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Ваня, Ульяна и Ирина Львовна сидят на веранде и пьют чай.
Ирина Львовна. Я, Иван, даже не знаю, как вас отблагодарить. Ведь Ульяна-то моя именно благодаря вам заговорила! Вы не просто полиглот, вы самый настоящий волшебник!
Ваня. Я не меньше вас хотел услышать её прекрасный голос... Самый прекрасный голос на свете...
Ульяна. Ваня! Ты меня смущаешь...
Ваня. Перед кем же?
Ирина Львовна. Ну вот, Ваня, теперь придётся слушать тебе женское недовольство.
Ульяна. Да, придётся...
Ваня. Знаете, меня удивляет, как быстро она научилась произносить слова. Русский язык в этом деле довольно тяжёлый. В нём очень непростая фонетика. Взять букву «Р» - десять процентов россиян испытывают трудности с её произношением. Но она так прекрасно справилась, она огромная молодец! У неё все буквы отличные,а ещё - прекрасная память.
Ирина Львовна. Господи, как вы нам помогли! Чем же нам вас отблагодарить?
Ваня. Ничем. Просто дайте быть мне вместе с вашей дочерью. Её голос делает меня самым счастливым человеком на свете, и он будет делать счастливым меня везде, где бы я ни находился.
Ирина Львовна. Да разве могу я отказать вам?
Ваня. Я скоро поеду в Москву. Поступать в лингвистический.
Ульяна. Уже скоро?
Ваня. Да. Уже очень скоро... Если поступлю, то мне придётся переехать в Москву, жить там в общежитии, а приезжать я смогу только на каникулах.
Ирина Львовна. Никаких если, Иван! Вы не просто поступите - вы их там всех порвёте! Вы знаете столько языков, сколько не знает никто!
Ваня. Да, разве что кроме Семёна Александровича... Но я это говорю к тому, что... Я буду очень сильно скучать - и по вас, и по Ульяне... Как только я смогу приехать обратно - обещаю, первым же рейсом приеду, обещаю...
Ульяна. Я тоже буду по тебе скучать.
Ирина Львовна. Да хватит вам... Как будто уже сейчас уезжаешь. Это ведь только в июле?
Ваня. Да, в июле... Получается, ещё почти целый месяц у нас есть.
Ирина Львовна. Дети мои, какой месяц -  у вас вся жизнь впереди!
(Обнимает их и прижимает к себе. В такой позе они замирают, и появляется Рассказчик).
Рассказчик. По-английски - хэпинис. По-французски - бонёр. По-итальянски - феличита. По-немецки - глюк. По-корейски - хинбок. По-литовски - лайме. По-турецки - мутлулук. По- эстонски - онекс. На суахили - фураха. По-румынски - феричире. По-белорусски - шчасце. По-украински - щастя. По-фински - онни. А по-русски - счастье. Люди, на каком бы языке ни было ваше счастье, в какой части земного шара ни находилось - цените его и делайте всё, чтобы не упустить и чтобы сохранить его. Помните о том, что любовь и дружба - самое важное, что может быть у человека. Язык любви ценнее всех на свете, но понятен он только тем, в чьём сердце нет жадности, мести и злобы и тем, кто воистину умеет любить и ценить ближнего.
Занавес.