Русского медведя класть силой на лопатки

       (Строфы, изначально не входившие в главу
       «27. Российский немец и народная дубина войны»
           http://stihi.ru/2024/04/08/5937
               романа «Вдова»)

Отходят обезвоженные… немо.
Июньская жара повергла в дрожь
Часть армии, шагнувшей через Неман…
Июльским зноем вызван был падёж
Среди наполеоновской пехоты,
а также ставших жертвами погоды
Капризных европейских лошадей.
Казак для этой армии – злодей,
Лишавший жизни «честных» фуражиров…
Российский император выбрал сам
Начальство для армейских партизан.
Гусар, как и казачьих дебоширов,
Держать мог дисциплиной Бенкендорф:
«Не дай бог, наломают черти дров»!

– Меня признали в каждой конной роте,
   Но сколько партизанить эдак дней!
   Навек ли я в отряд Винцингероде?
   Полезность императору видней...
   Часть вражеского тыла уязвима –
   Напрасно далеко к нам так из Вильно
   Продвинулся наивно Бонапарт.
   Узнав, что заигрался, битых карт
   Ему не отыграть и, знамо, скудно
   Кормиться стало полчищу в пути.
   Несытый, но с отвагою в груди
   Враг ринулся, похоже, на   Москву   днём
   Вчерашним… силой главных корпусов...
   К столице путь закроем на засов.
      
   Мой шеф Винцингероде – страж у тронов.
   Орёл среди орлов, а не щеглов!
   Пять свежеиспечённых эскадронов
   Казачьих из недавних ямщиков
   Не зря ему отдали под начало.
   Бригада пусть не слишком величаво
   Зовётся партизанской, но и мы
   Прославиться успеем до зимы.
   Казак из ямщика – отважный воин:
   И Тверь врагу не сдаст, и град Петра.
   Пусть не казак, пусть     шпага    у бедра,
   Но в нынешнюю пору я не волен
   Для службы выбирать себе род войск
   И вглядываться в облик их и в лоск...
                *                *                *
В тень въехав, Бенкендорф проворно оком
Окинул разномастный свой отряд:
– На редкость август жарким стал во многом.
– Налётами немало раз подряд
   Громили Богарне мы со смекалкой.
   Несём потери сами…              – Не накаркай,
   Сергей, чего    похуже    наперёд.
– Всё сдюжим. Чуйка вовсе мне не врёт, –
Улыбчиво сказал Сергей Волконский. –
   Припомните, как в    Велиж    ворвались.
   Французские мундиры наших лиц,
   Когда мы подошли отнюдь не горсткой,
   Пикетам не раскрыли. Повезло.
   По быстрой паре   крыльев   ремесло

   Разведки нам даёт – к уму в придачу!
– Да, армию не тронула беда.
   Налёт на Велиж нам принёс удачу.
   Манёвру неприятеля тогда
   Устроили мы вовремя огласку,
   Затеяв в городке ночную пляску.
– Скорей уж, свистопляску. Казаки
   Свистели так, что недруги с тоски
   И ужаса от сабель разбегались.
   Поди, как заяц, трясся Богарне:
   Вот-вот казак примчится на коне.
– Должно быть, с братом собственным ругаясь,
   Совсем рассвирепел Наполеон:
   Нашли мы скрытный вражеский притон…
                *                *                *
– Блокируя ходы к Санкт-Петербургу
    Отрядами армейских партизан,
    Россия ни к подбрюшию, ни к брюху
    Столичному не    сдаст    путей. Тиран
    Европы соблазняется Москвою,
     Но план его убог, – так сам с собою
Пытался рассуждать вслух Бенкендорф,
А Ржевский молча, впереди рядов
Казачьих, ехал рядом с генералом,
Внимая бормотанью всякий раз,
Когда касалась слуха горечь фраз. –
    Какой бы враг наш не был гений, ранам
    России всё ж смертельными не стать…
Поручик фыркнул: – Сгинет вражья рать…