Всего лишь работа

Свеча.
Ее пламя дрожит от сквозняка, словно крылья ночного мотылька. Темнота в углах комнаты настолько густая, что напоминает непроницаемый черный бархат. Будто бы
поверхность ночного пруда, дьявольское зеркало, в котором отражается бездна неба. Нужна немалая отвага, чтобы войти в темную торфяную воду. Что там, под чернилами поверхности? Живет ли кто-то? Какие сущности только и ждут своего часа, чтобы схватить своими щупальцами незадачливого купальщика и утащить на дно?
Свеча горит.
Тени вьются вокруг, трепеща как крылья летучей мыши. Я читаю заклинание. Мерзкая темная магия сдавливает горло, холодит душу, неприятно щекочет сердце. Меня воротит от каждого произнесенного слова, от каждого проделанного пасса, но таково уж мое ремесло. Сегодня приходил человек. Не молодой, лет сорока - сорока пяти, довольно крепкий. Из тех, которым зрелость лишь добавляет привлекательности. Я сразу разглядел за показной уверенностью бегающие глазки шкодливого мальчишки, который после пакости думает как бы свалить вину на другого. За годы моей работы я повидал стольких, что уже с порога вижу зачем пришел человек.  Он кое-что попросил. У меня всегда мурашки по коже от подобных просьб, но с другими ко мне и не приходят. Он просил, чтобы я убил его жену. Сказал, что разлюбил и что хочет быть с другой. Меня вообще мало трогают эти подробности и обстоятельства. Они говорят это мне, но на самом деле обращаются к себе, впервые проговаривая немыслимые слова вслух, сбрасывая, наконец, все маски и, начиная робким полушепотом, под конец уже чуть ли не кричат: убей, убей, убей!!!
Тише, тише. Плати и я выполню твой заказ. Я беру плату только золотом. Деньги лгут. Золото - никогда. В зависимости от сложности ритуалов я назначаю цену от 400 граммов до килограмма желтого металла. Вполне посильная цена за смерть. Ничто не ценится так дорого, как смерть врага. За врагов платят не скупясь. А вот с родственниками все иначе. Многим хочется уладить "дельце" как-нибудь подешевле. Чертовы лицемеры!
Пламя свечи сияет.
Словно звезда в темной глубине неба. В этом месте мой голос всегда немного дрожит, но потом превращается в яростный и дикий звериный рык. Живи я в обычной панельке, соседи бы с первого раза разбежались от страха. Даже мне, делающему это уже не один десяток раз становится не по себе. Всего лишь маленькая толика бездны, крошечная щель в мир мертвых наделяет огромной силой. Откат, правда, чудовищный, но ничего не поделаешь, издержки профессии. Я беру фото. На нем женщина за сорок, совершенно обычная, как все. Призывая смерть последовательно на десяти мертвых наречиях, я подпалил уголок фотографии. Пламя свечи задрожало и погасло, в то время как снимок полыхал в моей руке. Я не буду просить прощения, ведь для меня это всего лишь работа. Кто-то чистит канализацию, кто-то готовит пиццу, а я убиваю людей. Вернее, предоставляю возможность. Убивают на самом деле те трусливые ублюдки, что приходят ко мне, позвякивая банковскими золотыми слитками. Во многих случаях убийства можно избежать, но люди так боятся, что скорее замарают руки в крови, чем найдут в себе смелость поговорить. Я никогда не понимал этого. Сейчас фотография догорит и судьба этой женщины будет решена. Мерзкое чувство. С другой стороны, в этом мире трусов и лжецов я никогда не останусь без работы!