Рисую дождь

Рисую дождь. Пусть будет он жемчужным
и струями сшивает землю с небом.
Деревьев голос сыростью простужен.
Скрипят, шуршат сквозь хрипоту натужно
и вниз летят промокшим пухом белым.

Трава пригнулась малахитом тёмным
вдоль тротуаров и трепещет влажно.
А я рисую розовый подсолнух.
Что нет таких – сейчас совсем неважно.
Стоит он, подбоченясь эпатажно.

В нём семечки, как частые веснушки.
Дождь музыкантом озорно и лихо
стучит в них, словно бьёт по колотушкам.
Выводит развесёлые частушки.
Пред буйством этим всё иное стихло.

Рисую дождь. На небе комья-тучи.
Их взгляд тяжёлый, грозный и колючий,
и, странно, но, по-моему, усталый,
как будто снег на грани лужи талой.
И вдруг сквозь них пробился тонкий лучик.

Теплом скользнул к деревьям. И простуда
исчезла тотчас. Это, право, чудо.
Запели чисто колокольцы-листья,
в душе непревзойдённые артисты.
И травы заискрились изумрудом.

Дырявым решетом на небе тучи –
не одинок уж золотистый лучик,
игривый и задиристый везунчик.
Не струями, а мелких капель строчкой
спешит в своём шитье дождь ставить точку.

Сверкает дождь под солнечным оркестром,
гуляка разудалый и повеса.
Любовно жемчугами всё украсил
и упорхнул. А мир умыт и ясен.
И радуги раскинулась завеса.