хроники жизни такой как любая другая жизнь

хроники  жизни  такой  как  любая  другая  жизнь

с  незначительной  поправкой  на  не  совсем  четкий 

а  временами  даже  вполне  расплывчатый  формат  действительности

с  тремя  любящими  друг  друга  даже  после  гроба  персонажами

и  одной  ослепшей  от  непосильного  труда  бытия  собакой

рыжей  паршивой  цваняцкой  кошкой

рассказаные  единственным  в  своем  роде  очевидцем

и  безумовно  последним  на  этой  безгрешной  земле  гениальным  поэтом 

Сергеем  Борисовичем  нах  Муценко

Мариуш  это  был  эго  кэгэбистский  псевдоним 

просим  упжэймье  не  пользовать  с  риском  для  жизни

он  хайли  инфлэммэбыл  и  жутко  обидчивый   

 

два  привиденья  только  что  прошли



я  живу  за границей  безумия

сам  в  одиночестве 

со  мной  только  моя  собака  без  имени

и  одна  слепая  девочка   которая  хорошо  готовит

каждое  утро  перестирывает 

все  наше  убогое  несоответсвие  стандартам

и  ходит  за  два огорода 

к  белокурой  пасечнице  когда-то  очень  мною  любимой

а  теперь  совершенно  мертвой


она  что-то  нежно  шепчет  ей 

в  пришитое  ею  же  ухо 

и  они  вместе  идут собирать гречаный   мед

в  глубокие  колодцы  на  нашем  подвурку


там  живут  поющие  тараканы  и  глазастые  кроты

они  охотно  отдалживают  моей  безымянной  девочке

свои  дальнозоркие  очи 

и  мы  часами  любуемся  полохливыми рассветами

табунами  коней  летящими  со  скал   в  ласковую  безвестность

и  шорохом  трав  когда  по  ним  приближается

но  никогда  с  нами  на  садится  за  стол 

смерть


она  обычно  сидит  в  глубоком  овраге

только  что  поверженная  исходящей  густым 

шорохом  буден

но  не  с  неприятным  смрадом  прогнившей  плоти

раскачивется  сама 

раскачивает  всю  вселенную

безымянная девочка  бросается  прятаться  под кровать

а  я  вытаскиваю  её  за  шлепанцы

шлепаю  по  попе  и  заверяю 

а  это  почти-что  правда 

что  это  поднимают  шлакбаумы 

на  ближайшей шоколадной  фабрике

и  последний  ночной  экспресс

уже  завербован для  перевозки  наших  сутулых  попутчиков


она  мне  конечно  не  верит  но  виду  не  подает 

и  мы  сидим  в  обнимку

я  она  и  вся  наша  родная  придорожная  пыль 

пьем  стаканами  медный  кисель 

и  делимся  последними  новостями 


а  последние  новости  к  нам  на  хутор

уже  давненько  не  захаживают 

после  десятой  и  как все  утверждают

последней  мировой  войны

сто пятьдесят  сто  сорок  девятой  части  населения

улетело  в  космосы  покорять  кого-то  там  или  где-то  там

и  нести  светоч  цивилизации  и  просвещения

давно уже  просвещенным  и  освещенным  цивилизациям

никто  из  них и  близко  не  долетел  до  пункта  назначения

и  теперь они  все  живут  в  соседней черной  дыре

у  них  там  царят   нищета  и  анархия  и зараза

они  настойчиво  просятся  к нам  на  поруки

строчат  дипломатические  депеши   грозятся  нейтронной  войной 

хотя  по-честному  мы  правда  не  вовсем  уже  помним 

что  это  такое  война 

и  почему  именно  нейтронная  а  не  скажем   

не  безбашенная  или  безпринциная  или  гололедная 

а  нам  все  равно   и  так  далее  и  тому  подобное

но  звучит  прикольно  и  даже  заманчиво


хотя  и звучит  все  вышесказанное  весьма

как  я  уже  упомянул  ранее  заманчиво

в  целом  нам  не  скучно  и  мы  не  бездельничаем

телевизор  работает  исправно

день  и  ночь  нам  показывают  советские  мультики

а  потом  классические  диснеевские

которые  мы  не  особенно любим

но  все  как  как-нибудь  смотрим

из  уваженья  к  проклятым   союзникам

а  потом  мы  все вместе  откушиваем 

раритеты  мирового  кино

артхаузы  киноэксперименты 

с  тараканами  крысами   и  дельфинами

а  когда  нам  все  это  порядком  надоедает

мы  ласкаемся  но  совершенно  не  винно

черенками  для  вбирання  обуви 

и  замирающими  от  удовольствия  половниками

а  потом  мы  все  вместечки  ложимся  спать 

чирвовыми  валетами  и  трефовыми  дамами  и  мирно  засыпаем


нам  снятся  океаны  и  бородатые  сказочники

бороздящие  космические  корабали  и  вулканические  острова

мы  спускаемся  глубоко  в  море   на  глубоководые  экскурсии

и  привозим  с  собой  уникальные  экспонаты


утром  проснушись и  приняв  душ  все  вместе

и  у  незрячей  девочки  начало  уже  прорезаться 

первое   ромашкино - ангельское   крылышко

пес  этого  не  понимает   

он  прижимается  к  моим  раздробленным  коленям 

лижет  их  по-старчески  охает  и жалеет

а  потом  жует  косточку  из  моего  правого бедра

и  ласково  мурлычет


а  мы  все  это  время   хвалимся  экспроприированными  из  сна 

экспонатами   пъем  виски  фъяхменное   из  подорожника  чтиво 

и  ласково  друг другу  улыбаемся


вот  крыло  жар  птицы

а  вот  трезубец  Нептуна

вот  корона  российской  империи 

а  вот волшебная  палочка  богоматери  Золушки


а  вот  и  мы 

на  санках  в  Лапландии

на  велосипедах  в Барселоне

на  дирижаблях  в  Австрии 


нас  совершенно  не  удивляет  что

на  могильных  камнях плещутся  в  безвестном  океане 

наши  клубящиеся  вечной  радостью  имена 

и  головы наши  утопают  в  римских  виньетках

в  стооких  лилиях  и несомы  в  поднебесье  драконами


вокруг  нас  царит  праздник  и  играет  музыка

аккордионы  пляшут  под  ручки  с матрешками  и  ватрушками

принесенными  в  жертву 

ослепшей  от  такого  веселья  девочки 

а  за  нами  как  звездное  марево 

плетутся  в  черном  какие-то  очень знакомые  женщины

и  непрерывно  рыдают 


в  этой  последней  темноте 

мы  оказались  внезапно  недавно

в  камине  горит  огонь 

на  столе  кипит  самовар  и  мурлыкают  чайники 

а  мы  просто  держимся  за  руки 

слышим  биение  наших  любящих  вечно  сердец 

ласково  друг  друг  улыбаемся 

и  всем  нам 

и всем  им

и  всем  вам

ну  так  всем   

просто безумно  и  хорошо