невозможность последнего

я подвисаю у дверного проема сканируя облизанный страхом фактор:
возвращаясь домой поняла, что не подошли ключи
неужели инициатива всегда наказуема, убивает инициатора?
по каким законам всё это циркулирует?
и от первого и до энного пункта хочется взвыть дворовой собакой
и наконец положить детородный на «посчитать попытки
сделанные напрасно»
я выдвигаю возможный консенсус, но слышу возможно единственно правильное:
«код — красный»

и все же за весь свой неравный бой, сражаясь почти что на шпагах за твое внимание
я испытываю в лучшем случае спесивую недогордость
ты всегда остаешься лежать на старте, пока я жду тебя и топчусь на финише
вот такая в одни ворота сыгранная жестокость
и я никогда не в выигрыше, я скорее в ауте, в ахуе
красуюсь с пестрящим на лбу баннером «полюби меня!»
с заранее всем известным исходом событий
нет, может то воля Божья, на которую Он решился после Тайной Вечери
напоследок решил стасовать мне выкройки фраз, и крыть это нечем;
слов всегда одинаковых, всегда гласящих так обещающе — «прощай навсегда, это точно последний раз!»
может Он хотел, чтобы я возлюбила друга, ставшего и врагом, и возлюбленным, вот только рациональная часть подсознания понимает невозможность последнего

не смотри на меня так озлобленно.
я, бывает, творю необдуманно
тупые постыдные вещи
которые и вспоминать потом больно и глупо, но как бы я от них ни открещивалась —
я люблю это чувство каждой клеточкой своего тела
даже если оно ложится на плечи непосильною ношей
я отдам свою голову на отсечение за то чтобы все что я делаю ты называл хорошим

чтобы ты в итоге простил меня
за мое очередное бессилие, когда я роняю голову тебе на колени
после всех моих выпадов в сторону детского разочарования
оттого, что ты не любил в ответ
оттого, что не отболело

я когда-нибудь изучу это с доказательствами, тщательнее, углублённее
чтобы прийти и сказать тебе слаженное
выверенное:
«знаешь, так всегда
поступают
влюбленные».