В глубине сибирских руд

Бабка Шишкина – зануда,
Матерщинница, глуха.
Весу в ней четыре пуда.
Вот такая требуха!

Мамка – Шишке: «… муж еёный,
Это ж надо, паразит…»
Шишка - громко: «Глистогоны!»
Палкой длинной пригрозит.

Шишкин дед – суровый слишком,
Был на зоне, уцелел.
Вышел вон опять с ружьишком
И прохожих – на прицел.

Тут прохожих – я да мамка,
Наш телёночек Дебил,
Тётя Дуся, сука Дамка,
А Валета дед убил.

Говорил, что для острастки,
Чтоб все знали, что их ждёт.
Мамка: «Надо бы нам каски.
Дед, как выпьет, - идиот».

Утром – с маслом макароны,
И на волю, благодать!
Шишка снова: «Глистогоны!»
Палкой норовит поддать.

Мамку просит Шишка: «Йода
Принеси мне для крестца».
В детстве главное – свобода,
Так – в карман два огурца.

Скажет мать:
«Нам всем тут крышка…»
Я не понял, я – фефёл.
Матерится громко Шишка,
Шишкин дед ружьё навёл.

Только нам совсем не жутко,
Ни телёночку, ни мне.
Дед бормочет: «Проститутка»,
Кобчик кружит в вышине.

Погребён был труп Валета
Под кустом, а рядом – пруд.
Кобчик кружит, вёдро, лето
В глубине сибирских руд.