Максим

Максиму было двадцать пять...
Он — инвалид-"колясочник"...
Откуда было ему знать,
Что смерть бывает красочной?
В то утро он мечтал, и ждал
Вечернего концерта.
Невесту он с собой позвал...
Он не был интровертом!
Он был хорош собой. Красив.
И взгляд без укоризны...
Хоть он не шел, а — колесил
По перипетьям жизни.
Но в этот вечер он уйдет,
Оставив здесь коляску!
Он исцеленье обретёт...
Но лишь на миг. Как в сказке.
Да, он не знал, что не споёт
"Пикник" про "Театр абсурда"...
Но что сейчас произойдет —
Совсем не театр будет!
Минута. Выстрел с "калашей"
И лужи крови... Лужи!
Четверо гнид, отпрысков вшей,
Людей огнем утюжат.
Послы тех инфернальных сил,
Что милости не знают!
Огонь безжалостно косил
Всех тех, кто убегает.
И стар, и млад... Палач жесток,
Мясник дьявольской школы!
Максим не ждёт!.. Один рывок,
И поравнялся с полом.
Всю жизнь он силы собирал
Лишь для одной минуты!
Смотря в лицо ей, прокричал:
"Замри, умри как будто!"
Собой накрыл свою любовь...
В упор лишь пуля свистнув,
Прошла через него... И кровь
Пошла из раны. Стиснув
Он зубы, еле произнес:
"Прощай, моя родная!
Я крест свой на колесах нес...
И вот — донес... Я знаю..."
И он ушел... И он взлетел,
Оставив здесь коляску...
Об этом, как бы не хотел,
Споёт однажды Шклярский!
О том, что было двадцать пять
Герою колесившему...
Простому парню... Что сказать —
Ради любви погибшему!

(Посвящается Максиму Вербенину, ценой жизни спасшему свою любимую женщину во время атаки террористов в "Крокусе")