Две вишни

                Две вишни.

   Первые четыре смерти: по болезни; от попадание под … сани(!) да обычные деревенские сани, после которых что-то болит внутри при нажатии на живот до сих пор, от солнечного удара; утопления, произошедшие в раннем возрасте до банального скушны обыденностью. Так умирает весь мир и никто, кроме близких, не задумывается о причинах - следствиях. Мне о них рассказывала мама, сам я ничего не помню. Пятая же... не знаю даже как о ней рассказать и стоит ли, и смерть ли то была?
   Это было, когда я учился в классе четвёртом. К этому времени мама получила новую двух комнатную(!) квартиру на улице Лидской от Универсальной базы – места маминой работы. Дом был новым и, как и все новостройки, находился на краю города, среди колхозных садов. Лето, конец июля. Мы – мальчишки – жильцы трёхэтажного дома идём купаться на Неман мимо как раз такого колхозного сада. В саду созрели первые яблоки (белый налив), но ещё висят последние вишни, крупные, налитые чёрно-красные, сладкие и липкие от выступающего сока – словом - объедение!   Нас, полдюжины городских мальчишек, разве удержишь от такого соблазна!?:
   -  Куда пойдём? – общий вопрос.
   -  За яблоками! - Так решают все, но не я. И все ушли за «белым наливом», а я за вишней.
   Сады, в наше время, охраняли колхозные сторожа с ружьями, заряженными солью. Правда, нашему дому страдать от этого не приходилось никому, но о «счастливчиках» из нашего района слышать приходилось. Помню: как проходил овраг шириной метров двадцать и глубиной метров шесть; перелезал высоченный, выше двух метров, забор; что от забора до первой вишни было метров двенадцать и что вишня была невысокой. Вот она последняя в году, сладкая ты моя, любимая ягодка!
   Рву: две вишенки, ещё две, ещё за двумя потянулся… … и, вдруг, на уровне своих глаз, замечаю два очень знакомых, что-то смутно напоминающих, и оттого страшных отверстия - стволы ружья, нацеленного мне в лицо: самих стволов я не вижу ни миллиметра! Чуть выше стволов вижу два странно белых, словно лишенных роговицы, с маленькими чёрными точками зрачков, глаза, а сразу над ними выцветшая полосатая, бело-серая в полоску кепка с пуговичкой, обтянутой этой же полосатой надорванной тканью. Нитки этой ткани торчат над пуговицей!
   Сторож!!! Стоит прямо напротив меня, с противоположной стороны кроны вишни, т. е. 3,5- 4метра!!!
   Из обоих стволов появляются клубы белого дыма, медленно, наподобие облаков, увеличивающиеся в размерах (про себя отмечаю: дым белый, значит порох – дымный, очень сильный)! Затем, так же медленно разворачиваясь, из стволов появляются пожелтевшие клочки газеты - пыжи, на них легко читаются буквы!!! И всё это «богатство» летит мне в лицо!
   Я не ожидая появления дальнейшей начинки патронов, кричу так, что крик слышат даже мои товарищи, находящиеся в соседнем яблоневом саду, мгновенно поворачиваюсь лицом к забору (помните до него 12 м) и прыгаю!.. Последнее, что помню: слегка касаюсь сандалиями верха забора и улетаю куда-то в полную темноту …
…Темнота постепенно рассеивается, я прихожу в себя и обнаруживаю что стою на противоположной стороне того самого оврага, спиной к нему и саду, где мгновение назад находился, лихорадочно ощупывая себя в поисках повреждений! Нигде ничего - ни следа, ни царапины, ни дырок в одежде, ни боли!!! Вдалеке послышались голоса и смех приятелей, бегущих ко мне на звук выстрела и мой отчаянный крик.
  - Ну, показывай, куда тебя! - Первый и естественный вопрос.
     - А, мы говорили: «пошли с нами», но ты же всегда по - своему решаешь. - с неодобрением долго осматривая мою спину.
     - Может, не в тебя стреляли?! - Вопрос с недоумением в голосе. Кто-то предложил
     - Пошли, посмотрим забор!
   Смотреть забор!? Меня!? Заставить!? Ни за какие коврижки! Забор этот, простоявший ещё лет двадцать, я не решился посмотреть до самого его сноса...
  Что это было я не знаю, сейчас, вспоминая этот случай через пятьдесят лет, нет того выброса адреналина, но волнение осталось и до сих пор.
  Конечно, возникает вопрос: что за сторож такой, стреляющий в мальчишку, целясь ему в лицо? Кто его допустил к работе с оружием? Как он работал дальше? Позже, лет через пять, его застрелили, что называется «при исполнении служебных обязанностей».
   четверг, 3 января 2019 г., 11:27