Фугас Рассказ

Фугас
(Сборник рассказов „От имени и без поручения“)


фуга'с – закладка заряда взрывчатого вещества, ранее пороха, для взрыва. (фр. fougasse, от лат. focus – очаг, огонь)

От ворот комендатуры, ангажированная нами броня, до входа в „конторскую“ вотчину катилась под уклон на холостом ходу. Протяжно заскулили тормоза и десант аккуратно, опираясь на плечи уже приземлившихся, сползал, покидая насиженные места. Почему аккуратно? Потому что, нахлобученные ранним утром носимый БК*, бронебезрукавка и отболтавший голову „Алтын"*, ближе к вечеру, значительно прибавляют вам вес, и отнюдь не в глазах общественности.  Опять же, ввиду отсутствия на складах запасных частей для суставов и позвоночного столба, при прыжках в глубину в полном облачении, использование бережного режима, для вверенного вам создателем тела, вполне оправданно.
БТР крутанулся на пятаке, описав петлю, и рыча движками,  двинулся к месту стоянки, завесив нас пеленой дыма.  Сквозь клубы выхлопа прорисовалась  группа остававшихся на хозяйстве соратников, по какой-то причине навьюченных не меньше нашего, и вываливших во двор, непосредственно в сей момент, для „торжественной" встречи. Выражение их лиц было, мягко говоря, странным. – Что за повод для веселья? Бросил кто-то из прибывших, обивая грязь с протектора ботинок, о решётку, лежащую перед входом на территорию. Вытянутые лица встречающих, сбивчиво пояснили.
– Сука... Мы думали, Вас снесли!
Пока разэкипировывались, выяснилось, что по дороге из Грозного, не доезжая до моста через р.Сунжу, по направлению на Петропавловку,  на фугасе подняли БТР комендатуры. Наш маршрут возвращения в ПВД* пролегал по этой же дороге, однако вмешалась её величество оказия. Выполнив задачи в заданном районе, мы планировали проскочить в Грозный к управленцам, но заехав по пути в Побединское, выяснили по телефону, что необходимость посещения Управления отпала. Посему, мы спрыгнули с маршрута, и ушли на базу через перевал „Hollywood", вдоль обратной стороны Терского хребта.
 Утром следующего дня, мы обнаружили доставленный ночью на буксировочной сцепке, изрядно потрёпанный БТР. Вернувшиеся с места подрыва люди из группы,  обеспечившей эвакуацию пострадавших бойцов и транспорта, поведали нам о представшей перед их глазами картине.
Из восседавших на броне, остаться по эту сторону заветной черты, по краю которой приходится ходить на войне, посчастливилось не всем. Взрывная волна, играючи вытряхнула  души из тел, словно кто-то мощным ударом ноги, зафутболил книгу их жизни высоко в небеса, и падая вниз, она шелестела растрепанными страницами,  разбрасывая по ветру пепел событий, от возвестившего появление на свет первого крика, расправившего грудь младенца, до этого взрыва, проломившего её, эту грудь, как старую корзину.
 
Спустя три недели в комендатуру доставили мальчишку, на вид лет тринадцати. В сгущающихся сумерках он монтировал взрывное устройство осколочно-фугасного действия на опору разбитого фонаря освещения. Сопляк, конечно же утверждал, что людей, поручивших ему приладить увесистый свёрток к столбу, он не знает и ничего крамольного не замышлял, а обещанные за работу деньги, намеревался отдать в семью в качестве подспорья. В глазах подростка не было ни страха,  ни ненависти по отношению к федералам, лишь лёгкая тень сожаления об упущенной выгоде. Как говорится – ничего личного, просто бизнес.

Срок командировки подходил к концу. Запрокидывая кружку, и отпивая крепко заваренный, чёрный байховый …, невольно застыл в позе горниста. „Когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведёт", как пел Булат Окуджава. Рука с кружкой медленно опустились, голова же осталась запрокинутой. Небо удерживало её в таком положении невидимыми ручищами, пристально вглядываясь в глаза мириадами звёзд.
Тишина ночи, изредка прерывалась далёкой перебранкой пулемётных и автоматных очередей. Спустя некоторое время из дальнего угла периметра послышалась тихая возня. Кто-то продирался сквозь маскировочную сеть, укрывавшую расположенные там прицепы. В темноте замелькал белый маячок.
– Кто ты, зверь?
В полосе рассеянного света фонаря, освещавшего закуты заднего двора здания комендатуры, показалось нечто. Мелкое чудище, покрытое тёмно-коричневой шерстью, обильно усеянной всевозможными репьями, остановилось  на границе света и тьмы. Чуть помедлив, но всё-таки преодолев нерешительность, объект, шустро преодолел освещённое пространство. В двух метрах от меня он остановился, видимо решив, что данная дистанция вполне отвечает требованиям этикета при общении с незнакомцем, а в случае агрессивного поведения последнего, будет достаточной, чтобы благополучно ретироваться. Два уголька глаз, мелкого, но крепко сбитого, словно натромбованного детскими лопатками пёселя, смотрели на меня из темноты. Белый поплавок кончика его хвоста повис в воздухе без движения, скрывая признаки, каких либо, намерений зверя. Ни тебе дружелюбного, задранного вверх  маятника, ни подхалимски заискивающей, подметающей землю метёлки. Полный, что называется, нейтралитет. Некоторое время мы внимательно смотрели друг на друга. Я решил, что пора перейти на следующую ступень нашего знакомства, слегка вербализировав схватку телепатов.
– Привет!  Как звать?
Предложенный  мною далее, ассортимент собачьих имён, не произвёл на гостя ни какого впечатления. Неизвестный „дворянин", состоящий видимо при одном из окрестных дворов не отзывался ни на Трезора,  ни на уменьшительно-ласкательный вариант, так называемой, идеальной формы. В общем, взлом методом подбора кода, потерпел фиаско. По всей видимости, для моего незнакомца, привыкшего к какому либо из вайнахско-дагестанских  диалектов, присущих  местному населению,  оьрсийн* язык был пустым звуком. В противовес моим потугам, он лишь слегка склонил на бок голову, в остальном оставаясь недвижим, как профессиональный натурщик на сеансе живописи.
„Разговор" не клеился, и я решил зайти, как говорится, с козырей, прибегнув к законам гостеприимства.
 – Добро! Жди здесь.               
 Вернувшись, я обнаружил щенка на том же месте. Теперь он восседал, видимо не найдя в лапах правды. Консервная банка в моих руках вызвала у него неподдельный интерес. Значит с изысканными яствами знаком. При расчехлении мною ножа, с целью обеспечения доступа непосредственно к продукту, стало очевидным, что и с этим предметом гость тоже знаком. Смутно представляя, свидетелем или участником какой передряги, с использованием клинкового оружия, является этот меховой комок, я вскрыл банку, и повернувшись, воткнул нож в находящийся сзади столбик ограждения, дабы не смущать напружинившегося было пса.
– Ну? Приступить к приёму пищи!
– Лопай.               
Два раза приглашать не пришлось. Мгновение, и мой неизвестный дружок уже во всю уплетал предложенную ему тушёнку. В голове рождались позывные для принятого на довольствие бойца. Может ты Тушняк? Нет, скорее Проглот. Жаль, конечно, что наличествующие признаки кобеля, не позволяли наречь его Пиранией. В это время мой „Пираглот" активно ужинал. Голова хороняки, совершая челночные движения, отстукивала о вертикально торчащую жестяную крышку банки, бодрый джазовый ритм,  как на медной тарелке барабанной установки. Белая пипка его хвоста двигалась столь же весёло в противоположном направлении, в качестве балансира. Решив исправить свою оплошность, я потянулся, чтобы отогнуть жестянку. Ни на мгновение, не отрываясь от процесса поглощения, я бы даже сказал проездом, этот мелкий сгусток шерсти, тяпнул меня за палец.
– Фу...! Фу…! Фугас, вот ты кто! Мать твою, собачью особь, женского пола!
Свеженаречёный Фугас, как ни в чём, ни бывало, продолжал уплетать тушёнку в ритме джаза.

* БК – боекомплект.
*„Алтын“ – радиофицированный, защитный шлем ПСН ФСБ.
*ПВД –пункт временной дислокации.
*Оьрсийн – русский на чеченском языке.