Души

Мы меняем души, не тела
Н. Гумилёв

Здесь девочка бежала,
Вприпрыжку, по весне,
И душу обнажала,
Как будто в полусне.
Весна была так близко,
А жизнь – так широка,
И здесь, у Обелиска,
В морях текла река.
Да, жизнь была магична,
Страшна и хороша.
И девочка привычно
И робко, не спеша,
Прокладывала тропку
В большой влекущий мир
И подшивала кромку,
И слушала эфир.
Вот знамя и дошито –
«Любовь и Красота»,
Вот вдохновенье слито
Со всем, что длит мечта.
Вот мгла и разрушенье:
 - О Боже, всё не так!
Но всё же – удивленье,
Судьба, духовность, знак.
Служение благое
И пелены молитв.
Любовно-дорогое
Лишь душу веселит.
Послушничество в младость
Вплело свои цветы,
Но вдруг прервалась радость,
С бедой теперь на «ты».
И всё перекосилось,
Что раньше не срослось,
Ушло и развалилось.
Несчастие плелось
И дико разрасталось,
И женщина жила,
Надеясь лишь на малость:
«пройдёт, пройдёт,прошла».
И тягостью осталась –
Пожизненно тянуть,
Как древнюю усталость.
И вдруг – опять вдохнуть!
Лететь за счастьем новым,
Нежданным, молодым,
И снова ткать основы!
Развеялось, как дым.
Мучительный, тлетворный,
Обманчивый, густой.
Сначала – белый, горный
Над хижиной простой
Прекрасного селенья –
Всё там, на Небесах.
Одно, одно мгновенье,
И роза в волосах.
Потом всё глуше, тише,
Предательство, обман.
Душа всё это слышит,
Бинты плетёт для ран.
Потом война большая.
И так понятно Ей,
Что жизнь прошла, мешая
Отвары из теней:
Не корень – призрак, сумрак,
Не травка – облик, зрак.
За словом, за рисунком
Уже молчащий знак.
Заброшена сторожка,
Тропы давно к ней нет.
Олень лесной сторожко
Лишь взглядывает в свет.

18.03.2024

___________________________

Замечательно и психологически глубоко и верно стихотворение Гумилёва "Память". Я откликнулась на него, потому что проживаю так же. Будто бы в постоянных творениях кругов - любое увлечение доходит до пика, потом уходит, и с этим умирает и меняется личность. Чаще всего она умирает оттого, что умирает в душе какая-то любовь и дружба, другая личность, с которой была сплетена судьбой.
Это всё жизненные периоды, но из-за вот этих маленьких смертей часто невозможно выстроить единую линию личности, где эти маленькие субличности были бы в гармонии меж собой, как у Гумилёва. Может быть, он в жизни был сложным человеком или некомфортным для общения, но поэт он замечательный и настоящий пророческий дар сквозит в его прозрениях. Я часто читаю его именно по весне, потому что он даёт мне дополнительную энергию - очень яркую, смелую, рыцарскую.
Вот, своё духовное развитие он доводит в стихе и мысли своей до встречи с путником-пророком... Настоящий поэт всегда медиум, и настоящий мёд поэзии именно свыше. Эта сила всегда ощущается, и если её нет - то и нечего писать ритмические слова. Но многие пишущие этого не понимают, более того, как Гёте сказал: каждый поэт, даже самый посредственный, всегда думает, что ему Бог диктует, что сверху его осеняют. А для графоманов ( вечной писательской чесотки) есть замечательное определение в скандинавской легенде про Одина и мёд поэзии. Но они этого не чувствуют - настолько психотерапевтичен и упоителен сам процесс писания и проявления бессознательного. Ну и на благо! Пусть человек пишет, лишь бы не убивал никого. А потреблять эту "продукцию" или вообще любое творческое изъявление - нужно иметь чутьё или развитый вкус, чтобы различать. Это или врождённое или нужно обучиться.
Раньше я переживала о том, что люди не различают хороших и плохих стихов, теперь перестала. До этого ли сейчас... Вот Николай Степанович довёл себя до образа пророка и великого делателя, строящего Новый Иерусалим, новую жизнь, причём в пределах своего отечества ( так часто кажется на сломе эпох, что будет что-то новое - непременно лучшее, а человечество по своему циклу движется: извечные мир и война, нет, даже так - постоянная война с небольшими перемириями, в которых тоже бесконечная борьба за место под солнцем, как во всей животной природе). А не видел Гумилёв свой последний образ - смелого воина, смеющегося смерти и чекистскому отребью в лицо. Вот эти расстреливавшие демоны оказались жителями Нового Иерусалима. В такую иллюзию часто попадают творческие личности, потому что добра в них гораздо больше, чем зла.
А когда зло превалирует, волна развития личности спадает, мир ( маленький внутренний) рушится, наступает разочарование и сумерки богов ( только без смыслов Ницше, а именно -  как мифы северные говорят: время перед Рагнарёком).
Вот сейчас я изучаю, как длинным послевкусием от моего общения с Григом и природой Норвегии, северный легендарный мир. Удивляюсь многому. Например, тому, что в той моей другой жизни другой личности, начинавшей писать сказки, вдруг мелькнули в сказке образы волка и змеи -  а это скандинавские образы. Бессознательное всё знает, если освободить его, и не мешает ему общая от жизни усталость, захламляющая чистое видение.
Чистое видение и талант, и хороший вкус - всё, что нужно поэту. Остальное будут лепетать графоманы, наполняя пространство множеством слов.
Почему же так трудно объединить эти круги отживших личностей, словно круги в дереве( мировое дерево - тоже очень близкий мне образ) -  в одно единое? Это же всё один человек. Быть может, более просто устроенный человек и воспринимает себя, как одного, на протяжении всей жизни и не мучается подобными вопросами? Но как часто я, вспоминая себя тогда-то и тогда-то, думаю - неужели это была я?
Я даже завидовала одной особенности другого великого поэта, высказанной в Евгении Онегине - не проживать всё до конца, а оставлять в недосказанности. Быть может, тогда личность и не умирает. Какая счастливая особенность - расставаться с тем, что уже не твоё, легко! И идти по жизни дальше, без разочарований, обид, наращивания плохих чувств.
Что же даёт вся мифология всех времён и народов Земли? Представление о цельности человека. Ведь это можно действительно восхититься тем, как викинг, уверенный в своём попадании в Вальхаллу, идёт себе и спокойно бьётся в сражении, и не ждёт ужасной и выматывающей старости -  ибо в старости умереть не почётно и в Асгард тебя не возьмут. Умирать нужно в силах и энергии, а не так, словно увядший листок. Хотя цикличность у них тоже присутствует. Мир, созданный на неправедном убийстве ( великана, из которого всё сотворили), обязательно закончится, и дерево Игдрасиль постоянно портится и подгрызается, оно не будет вечным. Но потом после конца света наступит какой-то новый мир, где люди будут другие и перестанут убивать друг друга, новый Золотой век, о котором саги уже не говорят.
Какой же новой личности можно ожидать от себя, какого нового возрождения, если силы сходят на нет уже просто физические, если нет никого вдохновляющего, никого, кому можно доверять? Если мир так преисполнился зла, что сама атмосфера не способствует возрождению? Жить в иллюзиях какой-нибудь благоглупости, чего тоже сейчас немало - люди уходят в свои мечты о лучшем будущем, как древние люди в свои надежды на потусторонний мир. Вот и Гумилёв о грядущей духовности писал, а пришли хамы и расстреляли лучших. Грубая животная сила вместо духовности и цивилизованности. Вот закон этого мира. И под тоненькой корочкой цивилизованности всегда сидят животные инстинкты - отодвинуть ближнего и занять своё место под солнцем.
Но есть и самоотверженные служители. Ими и держится мир. Даже такой циничный и коммерческий, как сейчас.
И да, кстати, рун тоже - 24. Какое, однако, универсальное число завершённости.

Что же является мне небольшими утешениями. Исполненные неожиданных и внутренне принимаемых смыслов слова. То, что душе нужно. Ведь нет у неё мотивации и сил писать, понимает она, что уже всё сказано и все темы раскрыты, и нет ни одного поддерживающего друга, кто бы просто утешил в жизни и творчестве, в образовавшейся пустоте. Люди так жестоки, что часто они вместо сочувствия, ещё и осудят. Сейчас - особенно, когда агрессии так много.
Но вот я читаю понемногу Китса. И вдруг - такое стихотворение.

Что сказал дрозд

                Ты, чье лицо жгла зимней ночи стужа,
                Кто различал во мгле на небосклоне
                Верхушки вязов между звезд замерзших -
                Ты в мае урожай сберёшь богатый.
                Ты, чьи глаза по тёмной книге ночи
                Пытливо и без устали читали
                За строчкой строчку в ожиданье Феба -
                Ты в мае встретишь свой рассвет счастливый.

                Забудь о знанье! Трель моя проста,
                Но о весне она разносит вести.
                Забудь о знанье! Трель моя проста,
                Но ей внимает вечер. Нет, не может
                Быть праздным тот, кого печалит праздность,
                И тот не спит, кто думает, что спит.

                (Сергей Сухарев)
Огромная мудрость -  и в простоте трели, в её естественности, то есть в проживании жизни, как она есть, без претензий даже к самому себе. И ценны две последние строки. Я не изучала другие переводы, этот мне полностью подходит. Строки эти дают оправдание и так обвиняющему себя человеку, дают надежду просто жить, даже если нет смысла. Они, будто друг, поддерживают тебя -  в тот момент, когда все, кто когда-либо клялись тебе в дружбе и любви, куда-то испарились вместе с твоими ожиданиями. Строчки эти говорят: расслабься и просто живи - очень тихо, очень плавно.
Разве ты не чувствуешь, Читатель ( кто б ты ни был, сейчас читающий это), что из этого состояния возникает такая тихая, молчаливая радость? И будто бы всё отступает -  и война, и разочарования, и пустота...
Вот что даёт доброе и мудрое слово.

01.04.2024