Они пошли и нет возврата...

                12 марта 1887 в Санкт-Петербурге сорвано покушение
                на императора Александра III. За 15 минут до проезда
                императорской четы были взяты с поличным шесть 
                революционеров-террористов из "Народной воли".
                Найдены два больших взрывных устройства и одно маленькое
                – замаскированное под старую книгу.
                Через полтора месяца пяти организаторам покушения
                вынесли смертные приговоры.

Они пошли и нет возврата,
Чтоб волю выполнить свою:
На старой площади Сената
Жизнь взрывом оборвать царю.

Сердца их местью трепетали,
Вели на подвиг роковой,
Но,как всегда,людей предали,
Чтоб путь закончили земной...

Минули годы,дни свободы
Всё так же на повестке дня,
И рвутся к ним везде народы,
Друзей и братьев хороня.

Мы не забыли братьев риска,
с которым бились за народ,
И на путях страны тернистых
Вновь поколение растёт...

Чтоб выполнить свой долг священный,
Набравшись опыта и сил,
И гнать долой с Руси надменный
Капитализм,что засмердил.

   17.03.2024г.

В числе казненных был 21-летний студент 3-го курса естественного отделения Санкт-Петербургского университета Александр Ульянов. Прочитав революционную программу, составленную А. Ульяновым, император оставил на ней пометку: "Это записка даже не сумасшедшего, а идиота".

День 12 (1 по ст. ст.) марта 1887 года — шестая годовщина убийства императора Александра II, прозванного в народе Освободителем, — мог стать последним днем жизни его младшего сына, императора Александра III, названного Миротворцем. Однако планам террористов-революционеров, одним из лидеров которых был старший брат Владимира Ленина, не суждено было сбыться. За свой революционный романтизм и неумение соблюдать требования конспирации пятеро из пятнадцати заговорщиков, представших перед судом, заплатили своими жизнями.

Подающий большие надежды молодой учёный,окончивший Симбирскую гимназию с золотой медалью и заслуживший вторую подобную награду своим первым научным трудом в области биологии,дворянин Александр Ульянов в самом начале своего студенчества решил стать революционером. Подобные настроения в то время буквально носились в воздухе,хотя общество скептически смотрело на наследников «Народной воли», прославившей себя убийством 1 марта 1881 года императора Александра II. Но романтический ореол борцов за свободу, которым были окутаны фигуры террористов-народников, будоражил студенческое воображение, и студент естественного отделения физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета Ульянов поддался этому очарованию.

Позднее, уже в ходе следствия по делу о сорванном покушении,окажется, что именно Александр Ульянов был одним из главных руководителей так называемой «Террористической фракции «Народной воли». Но эта идея пришла ему в голову не сама по себе. Её активно пропагандировал уже шесть лет занимавшийся революционной деятельностью бывший студент Казанского университета, за неё и исключенный из своей альма-матер, Василий Осипанов. Ради цареубийства этот наследник террористов-народников первой волны даже перевёлся после восстановления в Петербургский университет — так сказать, поближе к объекту возможного покушения. Идеи Осипанова упали на подготовленную почву, и Александр Ульянов вместе с другим будущим террористом, Петром Шевыревым, решили, что теперь настала их очередь включиться в революционную борьбу, которую вели народовольцы, к тому времени уже разгромленные.

Чтобы не просто продемонстрировать готовность сражаться за светлое будущее, а подчеркнуть преемственность идей и методов борьбы, свой революционный кружок Ульянов и Шевырев назвали «Террористической фракцией «Народной воли». Хотя в действительности ни они сами,ни их будущие сподвижники не имели с прежними народовольцами никакой связи,кроме идеологической: им тоже очень хотелось убить царя.

О том, что именно эта идея и стала объединяющей для боевой группы Ульянова-Шевырева, свидетельствует тот факт, что первую и единственную попытку сформулировать свое политическое кредо молодые революционеры предприняли лишь перед самым покушением на императора. Только в феврале 1887 года из-под пера Александра Ульянова вышла программа фракции, которую ознакомившийся с нею после ареста неудачливых заговорщиков Александр III назовет «идиотизмом». Документ и впрямь был весьма противоречив.

В программе декларировались вполне социалистические идеи вроде необходимости создания рабочей партии и национализации земли и средств производства,но средством достижения их почему-то объявлялась дезорганизация деятельности правительства путем последовательного террора. Как и многие террористы-революционеры до них, члены «Террористической фракции» выбрали первым объектом своих покушений самую крупную фигуру, олицетворявшую для них весь гнёт самодержавия — императора Александра III. И точно так же, как и все их предшественники, они совершенно не задумывались о «попутном уроне» – о тех людях, которые погибнут во время запланированного покушения.

Ради великой цели можно было пойти на всё, в том числе и на то, чтобы начинить три самодельные бомбы,динамит для которых отличный химик Александр Ульянов изготовил из доставленных ему химикатов,самодельной картечью со стрихнином. Радиус разлета этих отравленных кусочков металла,как напишут потом эксперты в заключении по итогам исследования взрывных устройств, составлял не менее двадцати метров,причём, как говорилось в отчете, «самое незначительное поранение» такими поражающими элементами безусловно привело бы к смерти. А «пораненных» было бы множество: взрывать бомбы террористы планировали в одном из самых людных мест на Невском проспекте Санкт-Петербурга — возле Адмиралтейства и Казанского собора, мимо которых Александр III должен был ехать в Петропавловский собор на поминальную панихиду по своему отцу.

Подготовка к покушению была в самом разгаре, когда в январе 1887 года почтовая служба перехватила письмо, отправленное из Санкт-Петербурга в Харьков и адресованное находившемуся под надзором местному студенту. В послании его автор открыто рассуждал о том, что только террор является единственно пригодным средством для революционной борьбы. Допрошенный в полиции адресат назвал отправителя — студента Пахомия Андреюшкина, однокурсника Александра Ульянова. Столь радикальных высказываний хватило, чтобы установить за Андреюшкиным негласный надзор, который в конечном итоге и привел жандармов к организаторам покушения.

Осваиваясь на местности и отрабатывая свои роли в теракте, они за пару дней до годовщины смерти Александра II начали прохаживаться по Невскому проспекту в местах, где планировали метать свои самодельные бомбы. Поскольку брать террористов решено было с поличным, пришлось дожидаться 12 (1 по ст. ст.) марта 1887 года,когда они вышли на боевые позиции,вооруженные тремя самодельными взрывными устройствами. Вышли, но бросить не успели: одновременно были задержаны и трое метателей бомб, и трое сигнальщиков.

Пока император ждал экипаж, полиция уже арестовала Андреюшкина, Генералова, Осипанова (эти трое были задержаны с бомбами), а также Михаила Канчера, Петра Горкуна и Степана Волохова. Канчер и Горкун, желая избежать смертной казни, выдали Александра Ульянова.

Кстати, одна бомба все-таки была опробована в действии. Арестованный Осипанов пытался взорвать ее непосредственно в участке, куда его доставили. Взрыва не произошло.

Очень быстро полиции в ходе допросов удалось установить, кто именно был инициатором покушения и создателем «Террористической фракции». Примечательно, что сам Александр Ульянов в покушении участвовать не собирался: он отводил себе роль руководителя (и потому был задержан позже, когда вечером в тот же день пришел на квартиру к одному из соратников, где полиция устроила засаду). А Петр Шевырев и вовсе уехал из Петербурга за несколько дней до запланированного теракта, сославшись на туберкулез и намереваясь пересидеть неизбежный после покушения шум… в Ялте. Там он был арестован 7 марта, когда следствие было в самом разгаре.

Помимо уже названных членов фракции, перед судом предстали Иосиф Лукашевич, Михаил Новорусский,Мария Ананьина, Раиса Шмидова, Бронислав Пилсудский и Тит Пашковский за организацию покушения.Анна Сердюкова была привлечена к данному процессу за недоносительство. Оресту Говорухину, который также готовил покушение,удалось бежать.
В первые же дни по делу было арестовано 25 человек, а впоследствии ещё 49. Однако к суду в Особом присутствии Сената 15-19 апреля было привлечено всего 15 человек по делу о несостоявшемся покушении на императора.

Его рассмотрением занялось Особое присутствие Правительствующего сената – специальный судебный орган, созданный для разбирательства по делам о государственных преступлениях, прежде всего революционной направленности. Император Александр III всемерно отстранился от процесса, а его отношение к террористам-революционерам, наследникам убийц его отца, было хорошо известно. И вряд ли кого-либо удивил вынесенный приговор: все 15 подсудимых были приговорены к смертной казни.

По заведенной традиции за монархом, которому предстояло утвердить приговор, оставалось право на помилование осужденных, и Александр III им воспользовался: десять человек отправились не на виселицу, а на каторгу и в ссылку.
Были пожизненно заточены в Шлиссельбургскую крепость Лукашевич и Новорусский и пробыли в ней 18 лет до революции 1905 г. Ананьина была сослана на реку Кару, на север, на границу Архангельской губернии, на 20 лет, Пилсудский был отправлен на 15 лет на Сахалин. Четверых осужденных приговорили к 10 годам каторжных работ. Шмидову сослали в Сибирь на поселение, а Сердюкову, признанную виновной в недоносительстве, заключили на 2 года в тюрьму.

Но в отношении пятерых главных деятелей «Террористической фракции — Александра Ульянова, Петра Шевырева, Пахомия Андреюшкина, Василия Осипанова и Василия Генералова — император оставил приговор в силе. Его решение не смягчило даже прошение о помиловании, которое за Александра Ульянова подала мать, недавно овдовевшая Мария Ульянова. С подобным прошением под давлением родственников обратился и сам Александр, но оно тоже осталось без удовлетворения.

4 мая пятерых приговоренных к смерти участников покушения на царя перевели из Петропавловской крепости, где они с момента ареста содержались в одиночных камерах, в такие же одиночки в Шлиссельбурге. 8 мая 1887 г они были повешены. Исполнением судебного приговора не завершилось обширное делопроизводство по процессу «1 марта 1887 г».

Вынесение административных решений по делам других привлеченных по этому процессу продолжались. 8 апреля вышло «высочайшее» повеление сослать в Восточную Сибирь на 5 лет Анну Ульянову. Заведующий полицией Н. И. Шебеко в письме к министру юстиции Н. А. Манасеину просил учесть бедственное положение Марии Александровны Ульяновой и выслать А. И. Ульянову в более благоприятную местность. В одной из имеющихся справок конкретно указывался адрес - дом семьи Ульяновых. С согласия Александра III Анне Ульяновой было предписано в течение пяти лет находиться под надзором полиции в родовом имении семьи Бланков в селе Кокушкино. Анна проживала в Кокушкино до 1889 г, а затем вместе со всей семьей, с разрешения полиции, переехала на хутор около деревни Алакаевка, купленный Марией Александровной. Их приезд в Алакаевку 4-го мая зафиксирован в донесении самарской жандармерии: «прибыла состоящая под гласным надзором полиции дочь действительного статского советника Анна Ульянова на хутор при деревне Алакаевке».

В июле 1889 г. с разрешения самарского губернатора Анна вышла замуж за Марка Тимофеевича Елизарова. С Марком Анна познакомилась еще в Петербурге. Марк учился на одном отделении университета с Александром, вошел в самарское землячество, и был его активным членом. Участвовал в кружке по изучению истории крестьянства, организованном этим землячеством. В экономическом кружке познакомился с Александром Ульяновым.Окончив в 1886 г университет, Марк Елизаров на год остался в Петербурге, где работал в Казенной палате – учреждении Министерства финансов, ведавшего поступлением доходов по губернии.

Марк Тимофеевич собирался служить в земстве. По делу о подготовке покушения на царя Александра III он был арестован и лишь за отсутствием каких-либо улик был освобожден из-под стражи, но со службы уволен и зачислен в разряд «политически неблагонадёжных». Елизарову пришлось оставить Петербург и уехать в Самару, где он работал помощником секретаря самарского мирового судьи, а после долгих хлопот ему разрешили занять место помощника делопроизводителя управления государственных имуществ. Все попытки устроиться преподавателем математики и физики, баллотироваться в мировые судьи остались безуспешными. В Самаре Марк имел квартиру на Дворянской улице. Привезти сюда молодую жену, находящуюся под надзором полиции, без разрешения властей он не мог. После настойчивых хлопот разрешение было получено. 26 сентября Анна переехала из хутора Алакаевка в Самару.

А потом вся семья Ульяновых поселилась в Самаре. После снятия «неблагонадёжности» в 1893 году Марк работал бухгалтером в Управлении железной дороги в Москве. Брак Анны с Марком оказался счастливым,хотя и бездетным.
Остальные члены семьи Ульяновых вообще ни как не пострадали от действий властей. Царь,в отличие от Сталина,не подвергал репрессиям родственников,если они были
не причастны к преступлениям.