Политика

Эта история произошла в далёком 1992-м году. Мы тогда учились в 5 классе. Спустя годы я поняла, что это было самое беззаботное время: мы – уже не малыши, но по-прежнему дети, резвящиеся, мечтающие, умеющие дружить. Никакой тебе несчастной любви – одни приключения! Нам часто сходили с рук наши шалости, – да с чего бы им не сходить, ведь они действительно были безобидными и детскими. Мы не заморачивались тем, кто во что одет. К удивлению взрослых, нас больше волновало, по какому принципу живёт и существует тот или иной мальчик или девочка, ибо воспитание молодого поколения все еще зижделось на основах советского государства и права.
Ленин жил! Ленин жив! Ленин будет жить! С помощью этого постулата можно было легко изучать время глаголов 2 лица единственного числа, потому что Владимир Ильич был единственным, на кого с гордостью равнялся каждый школьник нашей необъятной страны.
Вы не поверите, но я в детстве мечтала стать учителем. И, как истинный будущий педагог, выискивала где-то доски наподобие школьных, покупала мелки и в свободные от уроков и гулянок на улице часы, не обращая внимания на протестующие возгласы брата и его товарищей, командным тоном загоняла их всех за импровизированную парту и объявляла урок, который всегда почему-то начинался с диктанта. А записать нужно было следующее: «Ленин – жил. Ленин – жив. Ленин будет жить!»
Подозреваю, что меня тихо ненавидела добрая половина «учеников», вторая же просто посмеивалась над новоиспечённой учительницей. Но на моих уроках должен был царить исключительный порядок, поэтому я истошно орала на всякого, кто посмел ослушаться или нарушал дисциплину. Как правило, больше 10 минут не выдерживал никто, и наполненный патриотизмом урок был сорван.
В наше время дисциплине уделялось очень много внимания. Учитель всегда был прав. По умолчанию. А как же, вы спросите, ученик? А ученик в любой ситуации и тоже по умолчанию был не прав. Вот такая простая истина, которую мы, кстати, усвоили очень хорошо. И именно поэтому у наших родителей никогда, ну, или почти никогда, не было с нами проблем. А у учителей, соотвественно, не было проблем с родителями.
Но вернёмся к советскому прошлому. Союз распался, когда я окончила 4 класс. Переходный возраст у меня и переходный период у страны. Детям свойственно воспринимать действительность в более лёгкий форме, нежели взрослым. А потому в нашей жизни ровным счётом ничего не изменилось, разве что взрослые стали более тревожными и за столом все чаще поднимались политические вопросы. Ничего не понятно, но очень интересно.
Именно из этих разговоров за столом мы запомнили фамилии наиболее часто звучащих политиков. Среди них были Ленин, Сталин, Брежнев, Горбачёв, Ельцин и какой-то там Андропов. Были ещё Рыжков, Назарбаев, Шеварнадзе и другие, менее значимые для нас, как ребятни, чиновники. Но где мы, а где – политика! Своим детским умом мы составили свой рейтинг значимости для каждого правителя. Брали самых популярных. Таким образом, большинством голосов на первое место был избран Ленин, на второе – Брежнев, на третье – Горбачёв, на четвёртое – почему-то Ельцин, а пятое разделили Сталин и Андропов.
Как хорошо, что мы жили не в 37-м году!
Потому что то, чем закончилось деление на  первых и последних в данной истории, в 1937-м могло бы закончиться гораздо хуже. Об этом мой рассказ.
Был обычный, то ли февральский, то ли мартовский день. Вы спросите, почему именно февральский или мартовский? Да потому что погода стояла тёплая, но снега было достаточно для того, чтобы кататься на санках с горы в родном Деневском переулке. Снег, уже мокрый, противно налипал на полозья, поэтому после каждого спуска приходилось с силой очищать их блестящую алюминиевую поверхность, чтобы при следующем заходе не терять скорость. А так как молча кататься было не интересно, мы вовсю обсуждали какое-нибудь событие. На этот раз тема была живая: политическая. Всё началось с безобидного сравнения правителей нашей страны и их принципов правления. А закончилось тем, что каждый из нас примерил на себя определенную роль, представив, кем бы из политиков он хотел стать.
Я хотела быть Лениным. И Димка хотел быть Лениным. И Колька. И Наташка. Все, кроме Славки, – а ему, на минутку, было всего лет пять, – хотели стать Лениным! Но Ленин – один, а нас – пятеро.
И тут началась перепалка:
–Я!
–Нет я!
–Я!
–Я!...
В один прекрасный момент Наташка вскочила на санки и, направив их в сторону реки с криком:
– Чур, я – Ленин! – первая рванула с горы.
За ней спохватился Димка:
– Чур, я – Брежнев! – и тоже отчалил.
Следом поспел Колька:
– А я – Горбачев!
– А я – тоже Горбачёв! – крикнул Славка, но ему быстро намекнули, что Горбачёв уже занят, бери Ельцина!
В общем, мне достался Сталин. А Сталиным я быть не хотела. Что тут началось! Обида жгла изнутри так, что хотелось кого-нибудь прибить. Как же так! Ведь это я, я, а не они люблю Ленина больше всех! Это же у меня Ленин – жил, Ленин – жив, Ленин будет жить! Я не хочу быть Сталиным! Но это уже никого не волнует, и в мой адрес несется издевательское: «Наташка – Сталин! Наташка – Сталин! Ха-ха-ха!..»
И тогда я отчётливо поняла, что в этом мире побеждает не умнейший, а сильнейший. Ребята, заметив, что я расстроена не на шутку, сначала попытались меня успокоить: мол, чего ты, Наташка паришься, это же всё фигня, Сталин – тоже молодец! Но дорого яичко в Христов день. У меня отняли моего Ленина. А потом и Горбачева, и Брежнева. И даже проклятый Ельцин достался Славке. А мне оставили Сталина! Сталина, мать его! И я, не выдержав такого позора, разревелась и убежала домой.
Дома на кухне сидели родители. Увидев меня, зареванную, они поинтересовались, что случилось. Я, как смогла, вкратце обрисовала ситуацию в надежде на понимание со стороны взрослых. Видимо я была настолько убедительна, что, не дослушав мой рассказ до конца, и мать, и отец рассмеялись в голос. Успокоившись, они объяснили мне, что Сталин был великим диктатором и все его боялись, поэтому мне не из-за чего переживать, ведь я – настоящий Сталин.
Стоит ли говорить о том, что я в тот же час вернулась на горку и с видом истинного диктатора проехалась на глазах у изумлённой ребятни, гордо воскликнув:
– А я – Сталин!