Кириллов день

На гулянье народном, в сравненье с прогулкой по лесу,
общим духом едва ли захвачен, подавлен ты весом
плоти. Суммою задниц, голов, спин, грудей, бедер. С тою
перспективой, что станешь в ближайших кустах отбивною.
Речь о мясе. О массе. Величие замысла в части
устроения празднеств низводит нас именно к массе.
К ономастике, собственно, втиснутой в малую площадь
городскую, в недальние улицы. Вовсе не мощи
или вещи угла во главе тут, а сцена:
угол - глух, сам святой - позабыт, а чудес исцеленья
сподобляются утром в пивной. Буде иноязычных
это стоит гостей, то и вправду достоин кавычек
день Кирилла. При сорокоградусном (только внутри, а
не снаружи тел) перенагреве, ко всяческим Рио
и т. д. прилагается Вельск со своим фестивалем -
не из Александрий, а скорее уж из Букефалий,-
где фигуру сакральную чертит художник за литру
и в расход не войдет, ибо в дело не вводит палитру.

Так на плане отсутствие тела (и гипсовой маски)
компенсируют внешним пространством, заполненным краской
либо буквами. Либо людьми: ведь в империи паства
не вовнутрь прибывает, а прёт, как из тюбика паста,
ощущая приход: от укола, от той панихиды,
от концерта на воздухе; в общем, какого-то вида,
всё равно... Журналист и статистик не цифрой, так жалом
после сверлят мозги тебе, чтобы почувствовал жалость
кто туда не попал, создавая воздушные замки,
пузыри в голове, где господствуют планки и рамки.
Это - гибель империи. Апофеоз, но и гибель.
Ибо святость, божественность свойственны умершим, ибо
пустота есть природа. (С чем вряд ли согласен геолог.
Но геологу камни, эпохи - как стог из иголок.)
Архимед со своим рычагом не нашел в Сиракузах
применения сил. Видно, точка опоры - обуза
для души. Во Вселенной, которым конца и предела,
самой главною тайной является, собственно, тело.


      2010