Кого и как обмишуливают

Торговые сети с логистикой, как и куры щельмуют: первые на треть продают полупустые банки с консервами, типа печень трески или икра минтая, вторые производят, несут на четверть полупустые яйца. Все !!! народ честной обмишуливают.


В нынешней эпохе глобализированных торговли и логистики, где потребители утопают в океане ярких упаковок, обещающих блаженство вкуса и пышность содержимого, рынок представляет собой театр абсурда, где шулеры — пушистые куры и незримые магнаты сетевых магазинов — играют в игру под названием "Кто кидает больше и дальше".

И вот стоит зритель перед прилавком, в руках держит банку консервированной печени трески, глянцевитую и увесистую, как бы намекающую: "Внутри тебя ждет кулинарная экстаз с гламуром!".

Но о, как тщательно инсценирован данный спектакль!

С неистовым азартом первого не ….олового акта торговые сети разыгрывают фарс, даря невинному народу не более чем мираж изобилия.

Распечатав банку, оный обнаруживает, что три четверти её — пространство, заполненное лишь жидкостью похожей на масло.

Ах, невидимая рука рынка вновь извлекает из народного кармана покупателя звонкую монету на вес золота с биткоином, но воздает ему лишь иллюзию маслянной щедрости.

Аналогичный сюжет разыгрывается и в свете сельскохозяйственной идиллии, где курки - хохлатки, словно маленькие бандерохистки, поддерживают эту порочную тенденцию логистики торговых сетей и аналогично производят яйца, в эффектной скорлупе эффективно скрывающей внутреннее полупустое небытие из воздуха без масла. Причем несут они яйки, нагло, как ни в чем не бывало, подмигивая своим кровным партнерам по иронии судьбы — торговым сетям.

В этом фантасмагоричном представлении, где каждый не оловой акт — это обычный день потребления, народ довольно неохотно, но регулярно принимает роль статиста, невольно воплощая роль обманутого Полихимнио с Гервазио - обманываться рад.

В каждом действии мы сталкиваемся с абсурдным диссонансом между якобы щедрой упаковкой и реальным её содержимым, и каждая такая встреча царапает по эго, как кошка по небритой морде-лица..

Так городские крысиные гонки продолжаются, и потребитель, словно зомби, идет на поводу у рекламных трюков, каждый раз надеясь на сказочный перелом в истории.

Но ведь безысходность — почва, на которой прекрасно взращиваются ирония и цинизм.

И так потихоньку с каждым похожим на масло пространством в банке или с газом походим на воздух в яйце, обмишуленный народ виртуозно успевает щедро приправить свою жизнь каламбуром и сарказмом, превращая обыденность в комедию абсурда на бесконечном шведском столе злободневности в шведской семье.