Томас Диш. Прогулка по Москве

Томас Майкл Диш (1940-2008) - американский писатель, поэт и критик



апрель 1988


Ожидаешь, что будет скучно, без разочарования,
здесь многое отсутствует из простых удовольствий
не сделав по этому старому алфавиту домашней работы
даже те немногие витрины непросто толковать. К примеру
эта. Что здесь продается? Обувь? Газеты? Есть намёки?

Но я здесь не затем, чтоб выдвигать упрёки.
чтобы потратить время и несколько рублей. негодования
я прячу, стараюсь выглядеть туристом-легковером,
которым я являюсь, и получая удовольствия
(до возвращения домой) стараюсь не толковать
неудовольствие людей от их работы,

делающие их невежливыми. И у меня были работы
столь же тяжёлые, но я же не озлобился в итоге,
Как спесь пытались мои джинсы Левис толковать,
ну как шпион, приставленный ко мне, как в наказание 
не терпит американцев: наши деньги, наши удовольствия,
даже кроссовки на ногах заносчивого сэра.

В его глазах все это запрещённое, как все примеры
мира (нашего), который награждает тех, кто без работы,
за счёт (его) тех, кто с работой. Все виды удовольствий
здесь сомнительны. "Не расслабляйтесь по дороге",
сказали мне в посольстве, когда я выразил желание
увидеть Кремль, совет, который мне не просто толковать

А нужно ли официально приглашённому поэту толковать
параноидальную загадку? я отпираться вежливо намерен.


A Stroll Though Moscow

One expects it to be dull, and is not disappointed.
Many of the usual pedestrian pleasures
Are absent here, and not having done my homework
In this odd alphabet. I'm at a loss to interpret
Even the few shopfronts that exist. This one, for instance:
What does it sell? Shoes? Newspapers? The cues

Are minimal. But I'm not here to indite one more J'accuse!
Only to spend some time and rubles. I ask no pointed
Questions and try to adopt the ingenuous stance
Of a tourist, which, after all, I am. Whatever pleasures
Mere looking allows I'll have, and try not to interpret
(Till I'm home) the frowns and snubs of those whose work

Requires them to be impolite. I've had to work
At jobs almost as onerous, though I hadn't their excuse
(No ideology, that is) for rudeness. How the spy appointed
To tail me must hate Americans: our cash, our pleasures,
The very sneakers on our feet, each an illicit substance

In his eyes, each another hateful instance
Of a world (ours) that rewards Those Who Don't Work
At the expense (his) of those who do. But pleasures
Of any sort are suspect here. "Mind your P's and Q's,"
I was told at the embassy, when I asked to be pointed
The way to the Kremlin, advice I find hard to interpret.

Should an official "visiting poet" have to interpret
Every paranoid enigma? Isn't a polite resistance.