Гость

Зимы мороз – заветный вклад,
Дом кроток, как молчальник.
Играет в танки младший брат,
Шипит электрочайник.
А напряжение в зенит,
Вошло и загружает;
И нечто в воздухе искрит,
А сердце предвкушает.
Что час? - и жизнь не дорога,
Пусть шибче пробегают.
Проходят многие века,
Но долю не меняют.
Узором кроется стекло,
В часах мерцают числа,
И ей становится тепло,
В противоречьи смысла.

Её томление таит,
Взгляд припадает к дверкам,
И от придумки весь искрит,
Почти что фейерверком.
В гнезде тепло, разложен плед,
И хочется остаться.
Что может быть в пятнадцать лет?
Да, что уж, и в шестнадцать.

День скушен был, как протокол,
Не смея выделяться,
Совпало вдруг, он подошел,
Он предложил встречаться.
И отдаляя все дела,
Как тон глухой регистра,
Боясь упустит - прокляла,
Что согласилась быстро.
Никто не думал в суете,
В своих мирах блуждают;
А ей казалось будто все,
Глядят и осуждают.
Расклад минувшего прогорк,
Как слушают кликушу:
Весь оперившийся восторг,
Взмывал на небо душу.
Пошло учение не впрок,
Как глупые мотивы.
Она прослушала урок,
В наркозе перспективы.
Её пленял в сугробах луг,
В окне к оврагу с боку,
Она помаялась и вдруг,
Рукой подпёрла щеку.
Она заснула вот итог,
Взяла такая сила,
И очень зоркий педагог,
Над нею подтрунила.
В ребятах зло, когда кипит,
Выходит: едко, колко.
Все засмеялись: «Надя спит!
Всю жизнь проспит, без толку!»
Мир омерзительно осклиз,
Сознанье обварилось;
Упало сердце, камнем вниз,
И в щелку закатилось.
Весь мир представился в парше,
Смеялись и подруги,
Так вот по девичьей душе,
Прошли бичом упругим.
Но тот, что был, как вешний сад,
Над всеми возвышался:
А он никак не прятал взгляд,
Один не потешался.
И это выковало связь,
Без пошлого совета;
Душа без торга предалась,
Избраннику за это.
Лишь удивлённо сдвинув бровь,
Не зная выход в споре…
Вот так, рождается любовь,
Признательностью в горе.
И вот неоспоримый факт,
Согласья в полном виде;
Гуляют, дышат люди в такт,
Домой из школы идя.
Вот так шагать, она бы шла,
И ничего не надо.
О, юность сердца, как светла,
Надежд твоих отрада!
Ну что ж сближайтесь без затей,
Чтобы глаза искрились;

На расхождении путей:
До вечера простились.
Лелея будущий досуг,
За дело сладко браться.
Она не повернулась: вдруг,
Он поспешил смотаться.
А так, ей кажется он с ней,
Глядит и провожает.
А он хороший, ей видней,
Их многое сближает.

Увидев дочь, сложив дела,
На сердце потеплело.
Мать поняла – пора пришла,
Девчонка повзрослела.
Остановившись у межи,
В апофеозе пыла
Спросить хотела «расскажи»,
Но вовремя остыла.
С предупреждением спешить,
Не стоит, хоть и рада;
Ведь чувства первые прожить,
Своей душою надо.
И всё случилось так, точь-в-точь,
Как времена минулись;
Глазами встретясь – мать и дочь,
Друг-другу улыбнулись.
Улыбка разлилась весьма,
В ней бушевала сила;
Надежда начала сама:
«Я в гости пригласила».

И поминая, как прошло;
Её свиданья с мужем;
Мать вдруг сказала: «Хорошо,
Давай готовить ужин?»
Чтоб дочке цену жизни знать,
Не пожалевши злата;
С ушей снимает серьги мать,
Как мать её когда-то.
Надела в уши, с глубиной,
Исчезли прочь сомненья.
Да я не бедная, за мной:
Семейства поколенья.
Как будто взрослая точь-в-точь,
Уже о жизни судит:
«И у меня когда-то дочь,
Наверно тоже будет».

Восторг – пронзительней иглы,
Сплетение забавно;
Все умилительно милы,
Всё протекает славно.
И лишь одно нельзя лечить,
Предчувствием объята,
Она успела изучить
Подробность циферблата.
Давно пирог в духовке ждёт,
К трюмо Надежду тянет?
«Ну что же, что же не идёт,
Чего же не заглянет?»
Котлеты жирные скворчат,
А студень сносят в сени.
Все звуки в странности звучат,
Мелькают мрачно тени.
Вот и кагор прибережен,
Предъявлен из подполья,
Но с напряженье слышит звон,
Как будто уж застолье.

Прождали зря, почти уж ночь,
Мать с дочерью не споря.
Она всё знает, видит дочь,
Вся не своя от горя.

Но вдруг звонок, залаял пёс,
Снег скрипнул у порога.
«Ну наконец-то черт принёс,
И гостя слава богу!»
Скорей, скорей – звучал мотив,
Сжигая в пепел душу;
Заметку мамы пропустив,
Бежит к дверям Надюша.
Под лаком челку шевелит,
Так – нет ли? Ну не знаю…
И спехом в зеркало глядит,
В духах благоухая.
Ну что судьба, удостоверь,
Удачу этой встречи;
Щелчок, другой, открыта дверь.
Ну что же: «Добрый вечер».
«Привет!» - он встал, хотел соврать
Метался черт во взгляде.
Ну, как бы вам теперь сказать:
Чужим казался Наде.
И щурясь с темени в огни,
Был без затеи точен:
«Я не на долго. Извини.
Меня заждались очень».
Он неуклюже пули лил,
Что по рукам мол связан;
Ну раз уж мимо проходил,
Представиться обязан.

Взгляд в даль по улице стрельнул,
Прохожих не заметил,
Фонарь в метели маякнул,
Она - вдохнула ветер.
Боль проскользнула по губе,
Улыбку взяв натужно.
«А то, быть может… да тебе,
Идти конечно нужно».

Держать накал не стало сил,
Как малый не пытался.
Он виновато опустил,
Свой взгляд и затоптался.
«Пойду?..» - и ворот подтянул,
Вот и конец волынке.
Перчаткой кожаной смахнул,
С перил крыльца снежинки.
Другого слова не нашел,
Вот и развязка дела.
И всё, то время, как он шел,
Она во след смотрела.
А слёзы стыли в горький лёд:
Влюблённым чувство правит.
Вдруг передумает, поймёт,
Вернётся, всё исправит,
Но не дождалась сей сюрприз,
Он к ней не обернулся,
Но не упало небо вниз,
Лишь месяц улыбнулся.
А дверь прикрыв напала злость:
- Ни купит, не обманет!
Тут мать спросила: «Где же гость?»
- Он на сегодня занят.
Надежда много поняла,
В ней есть большая сила.
С ушей сережки вдруг сняла,
И маме возвратила.

Всё затихает в снегопад,
Дом кроток, как молчальник;
Давно уж дрыхнет младший брат,
Шипит электрочайник.
Два сердца тайну утаят,
Печали унимая.
Две женщины совсем не спят,
Друг друга понимая.
Сказала мать от доброты,
Мешая чай в бокале:
«Счастливая Надежда ты.
Вся жизнь ещё в начале».