Мой бог

Мой бог

О чём молчит мой глупый бог:
Молчишь? Молчи... Всё так понятно:
Как это небо неопрятно,
а на земле мотает срок
Любовь моя, среди таких же,
гулящих жизнь напролёт,
приговорённая в расход
здесь на земле, но кем-то свыше?

Я слышу, как едва ты дышишь,
мой бог, зачем едва, едва?
Так это квест или игра
на сцене пола, но без крыши?
Мой бог, так где тот потолок
в алмазах блещущих на чёрном?
Чтоб распластаться в царстве горнем,
как землю выпнут из-под ног.

Когда в бокале "Божеле"
на мой пример гуляет тонко,
на пьяных ножках кривотолков,
как я в бесстыжем неглиже.
 На небе время "без пяти"
в тату созвездьями набито...
Напой мне нежно "Рио-Рита",
станцуем похоть во плоти.

На раз, два, три и три, два, раз,
мой бог, прибавь немного страсти
в кровосмешенье разной масти,
уже никто не скажет пас...
Как Лара Крофт, как Боло Йен,
на фифти-фифти за катраном.
И как ва-банк весь мир в кармане,
вдруг уместится без проблем.

Сорвём, что будет, заодно
вслепую всё, что пало в прикуп,
наверняка козырным трипом
всё после что и всё, что до.
Как одеянья, как бельё,
как лицемерье ветхих нравов.
Одна Любовь лишь только права,
раз на поруках у неё

и мы с тобой сейчас и здесь,
как потерявшиеся дети,
одни совсем на белом свете,
без взрослых как-то (бог ни весть).
И так же "Божоле - ново"
едва, едва прозрачней крови...
Никто, никак нас пьяных кроме
зажмурясь не нырнет на дно.

Молчишь? Молчи... Не стоит слов,
раз можно толковать на пальцах:
за "рыбок, кис и белых  зайцев"
на языке первооснов.
Дыши на ушко пустяки,
что всяких ценностей дороже.
Снимая стыд змеиной  кожей,
покровом шёлковым с руки...

С обоих рук и ног, и с тела,
чтоб до костей, чтоб "красно - белой",
опустошённой и нагой,
как ты, и я слилась с тобой.

За расфасовкой на весах
по прейскурантам "нетто", "брутто",
кради секунды и минуты,
а раз ты оказался плутом,
на ум суммируешь лишь страх.

В какао сахарный песок
не сыпь, как жемчуга на плечи.
Коль праздно зажигаешь свечи,
не дуй на свадебный пирог.
Пускай наощупь, неумело,
пусть током обжигает дрожь,
Снимай семь шкур и восемь кож,
как брызнет сок — Любовь созрела.

Мой бог, зачем ты так жесток?
Я стыну, как богиня Мара...
А в небесах горят Стожары,
как будто изморозь у ног.
 Занялся Запад и Восток,
и лёд и пламень взялись паром!
Любуйся... Разве мы не пара,
раз сотворяем свой мирок?

И то ли пар, а то ли дым
(никто не вспомнит всё, как было),
а если не избегнуть "взрыва",
Так пусть случится он Большим!

Ты ритм, ты такт, ты стиль и слог.
Тогда тебе я буду рифмой,
весталкой, музой, ладой, нимфой,
и зрадой между перемог.
Которых ты пройти не смог
(по граням острого экстаза),
по черному в дешёвых стразах
и небеса твои, мой бог.

Ну, хватит.... И пора уже
через плечо, не глядя, милый,
плеснуть с досады "Божоле"
и до краёв налить текилы.
Да через край чтоб, как судьбу,
где мёрзнут "яблоки на белом"
и истекает горьким телом
колючий кактус на спирту.

До дна, до дна на брудершафт,
меня, тебя, Любви во имя;
давай запустим этот триммер
сбривая наголо ландшафт:
желаний, чувств, мятущих мечт,
где всё и всем давно знакомо,
где под луною всё не ново,
да не о том стихами речь.

Лобзай, целуй взасос и сплюнь,
бестактно насвистев "семь - сорок".
В борьбе за вечность час не дорог
под романтичный поцелуй.
Ну, хватит, всё... Разбей бокал,
пусть лепестки хрустальной "розы"
стряхнув со дна хмельные слёзы,
ослабят хищный свой оскал.
 
Горят к чертям все "нет" и "да",
ты сыпь приправой перец с солью.
Мы разойдёмся липкой болью,
как пластырь с раной навсегда.
Всё так... Какой же ты дурак,
и я наверно больше дура.
Любовь де-факто и де-юро
под радужный восстала флаг.

P. S.
А на пролог и эпилог:
меж нами, кто-то третий лишний —
то ты, а может быть Всевышний
с расхожим именем — "мой бог"?
Здесь в многоточьях... между строк...
Посвещение И. И.
В. И. Ч.
#ИгорьЧуйский
14 03 24