Я всё ещё люблю тебя. Я всё ещё живу надеждой

Он ушёл. Ушёл навсегда. И я никогда не смогу вернуть его обратно. Я не мог в это поверить. Он спрыгнул. Он спрыгнул из-за меня. Он ушёл. Мой, Максим, мой красивый Максим был мёртв.

Я не мог в это поверь. Это было похоже на мысль, плавающую в воздухе, но я не мог протянуть руку и схватить её. Максим не может быть мёртв. Я оставил его, чтобы защитить! Почему он это сделал? Почему он не послушал меня, хоть и обещал? Почему он должен был умереть? «Мёртвый» - это слово летало вокруг меня. Он не должен быть мёртв, он должен быть полон жизни. Он не может быть мёртв. Почему он не должен умереть? Он ушёл.

Воскресенье – мрачное.

Часы проходят в бессоннице.
Дорогие мне тени, которыми я живу, бесчисленны.

Маленькие белые цветочки не разбудят тебя.

Я зажал переносицу и откинул голову назад. Это была моя вина. Это была моя вина. Он ушёл. Это была моя вина. Он обещал. Почему именно его? Почему именно Максима? Я не могу жить без него! Я не мог жить, без него это было простое существование. Может он не замечал этого? Я не мог жить без него.


Там, куда чёрный экипаж горя увёз тебя.
У ангелов нет помыслов, когда-либо вернуть тебя.

Разозлятся ли они, если я решу присоединиться к тебе?

Мрачное воскресенье...

Смерть казалась выходом, на мой взгляд.

Я не мог жить без него. Я не мог жить в мире без моего Максима. Мой Максим. Как бы я не любил свою семью, своих родителей, братьев и сестёр, я не мог жить без него. Я не мог жить без моего Максима. Он ушёл.

Я закрыл глаза, чтобы увидеть его прекрасное лицо, смотрящее на меня. Почему он? Почему он ушёл? Я подумал о своей семье ещё раз, но только на секунду. Они бы поняли меня. Они должны. Я не мог себе представить их живущих без друг друга. Они поняли бы.

Воскресенье – мрачное.
С тенями я провожу его.

Моё сердце и я решили прекратить это всё.

Скоро будут цветы и молитвы, которые, знаю, произносят.

Пусть только никто не рыдает,

Пусть все знают, что я рад уйти.

Лицо его сияло в моих воспоминаниях. Он хотел бы понять, почему я должен это сделать. Я не мог жить без него. Я не мог жить без своего Максима. Боль томилась в отверстии, там, где когда-то было моё сердце, и казалось, как будто кто-то вырвал его. Боль тянула меня под землю, я не мог дышать, она задушила меня. Она убьёт меня, так или иначе.

Смерть не сон,
Ведь в смерти я ласкаю тебя.

И вздыхая последний раз всей душой

Я благословлю тебя.

Мрачное воскресенье...

Я добрался до аэропорта в рекордно короткие сроки. И прежде чем я что-то понял, я уже покупал билет в Италию. Он поймёт. Он хотел бы знать, почему я должен это сделать.

- Ближайший самолёт в Италию, - сказал я, мужчина кивнул, передавая мне билет. Я глянул на часы, ещё час до взлёта.

- Нет багажа?

- Нет, - ответил я, снова смотря на часы, а мужчина просто удивился.

- Удачного полёта, сэр, - я повернулся, чтобы уйти, и мысли мужчины просочились ко мне: «надеюсь, ты найдёшь того, кого ты, кажется, ищешь».

Я улыбнулся сам себе. Я могу только надеяться, что найду его. Но я сомневался, ведь мой ангел не мог попасть в ад.


Спал,
Я всего лишь спал...

Я просыпаюсь и понимаю, что ты тоже спишь

В моём сердце,

Дорогой.

Когда самолёт взлетел, мои мысли вернулись к Максиму. Он поймёт. Должен понять. И моя семья поймёт. Это я во всём виноват. Я не мог жить с этим; я не мог жить без Максима. Максим. Возможно, в аду я всё ещё смогу видеть его прекрасное лицо?

Милый, надеюсь, что сон мой не потревожил твой покой,
Моё сердце просто говорит тебе, как сильно я хочу быть с тобой...

Мрачное воскресенье...

Он ушёл. Но надеясь на удачу, я найду его.

В окровавленной постели, тело нежного ребёнка.
Нет, увы, его не съели, мысль уловите только.
Он и есть исчадие ада, что живёт под мраком ночи,
Устремившись только взглядом, убивает всё, что хочет.

Он живёт, питаясь кровью, вырастая сеет смерть,
Поклоняет всех безволию, и попробуй сказать нет.
Он идёт по головам, насажав их на колы,
Кровь, прильнув к его губам, станет чернее всей золы.

И надежды больше нет, рядом с этим порождением.
Что же, он не человек? Иль терзают Вас сомнения?
Оглянитесь, Вы, слепцы! Ваши души полны чернью.
Сердца Ваши так пусты, в них то зло засело тенью.

Нет на свете порождения, что ужасней Вас самих,
Ваше алчное затмение, убивает светлый миг.
Вы полны той чернотою, что врывается во свет.
Убивав себе подобных, Вы изгадили тот цвет.

Цвет надежды и любви, что сиял чистейшим белым,
Разрубили на куски, и пустили кровь по стенам.
Так умрите же, вы - люди, от рук адского создания.
Вопли Ваши - просто звуки. Не видать Вам сострадания!