Последний еврей Винницы

Я смотрю на старое фото. Какой же тут год? Сорок первый. Иль сорок второй... И ведь сделал же его кто-то недрогнувшей вовсе рукой.
Старое фото. Неизвестный фотограф - палач нам оставил фрагмент адской своей работы. Но... Все ж за это спасибо ему.
Ведь нам он всем задал одну из труднейших задач.
Как могли эти люди? Как? Сие неизвестно даже Тому.
Будничный день айнзацгруппы. Убийства подобных себе развлечения для. Как обычно все - кровь, крики, стоны, трупы. Искромсанных тел штабеля.
И человек на краю могилы. Последние собрал силы. Нет. Ему нестрашно. Ему жалко тех. Вечно вчерашних. Из адских выпавших прорех.
 Сейчас .... Сейчас его сразит юнец в очках. По виду так прямо студент. Может, даже Хайдеггера слушал.
И пил абсент в уютненьких берлинских кабачках.
А затем - Князю Тьмы отдал душу....
Старое фото. У этих - радость ножа. Глядя на них, даже Дьявол дрожал.
И не верил - неужели же Он таковых нарожал. И из Ада им распахнул двери?!
Даже Злу стало страшно. ОН тяжко стонал. И лишь только с фото любительским этим  Люцифер всю свою Глубину до конца осознал.
До конца?! Нет, не знаю.... На лицо я взираю того молодого юнца. В очках. Студиоз. А от взгляда - мороз.
А за спиною его то ли четырнадцать (то ли двенадцать?!) антиапостолов Тьмы. Радостно им беззащитностью жертв упиваться. Радостно частью являться кровавой, палаческой, злой кутерьмы.
И Сущее будет покуда стоять. Пока Пустота со всевластьем своим на него не надвинется. Будет снова и снова сквозь Эоны молча смотреть с фотографии старой на нас без укора, но слегка изумленно - последний еврей Винницы.