Голубки

Голубки

Жили-были две голубки. Мать и дочь. Белочка и Розочка. Жили они одни. Отец Розочки, красивый, сизый голубь попал однажды на огромный океанский лайнер, который перевёз его в другую страну, на другой конец земного шара. Он больше никогда не сумел оттуда вернуться. Он нашёл себе другую голубку и жил с ней в мире и счастье. От этой любви у них появилась маленькая милая девочка-птичка. Так и жили они в громадном новом городе по имени Новый Амстердам.
   И осталась Розочка с мамой в свои два годика. Мама очень любила свою Розочку. В приливах любви она обнимала её своими крыльями и целовала клювиком. Целовала так страстно, что от этих проявлений материнской любви оставались царапины, ссадины, синяки, вырванные перья. Розочка очень любила свою маму, но страдала без отца. Миновав период Птенца и став подростком, её тоска по отцу стала настолько невыносимой, что она отправилась к нему через океан.
  У отца она прожила долгие годы. Она хорошо выучила язык той страны, но не получила желанного и такого вожделенного тепла. Большинство любви её дорогого отца пошла на её маленькую сестрёнку. Сердце Розочки все больше тянулось обратно к матери. Розочка стала собираться обратно в дальнюю дорогу через океан.
   Мама Белла была несказанно рада своей дочечке. За все эти годы она привыкла жить одна в просторном гнезде, чувствуя себя ничем не сковано и привольно. Теперь надо было потесниться. Любовь к дочери и чувство тесноты сталкивались в сердце у Белочки и она ещё сильнее сдавливала свою дочь, так что хрустели косточки и острый клювик любящей матери оставлял больные следы.
   Розочка любила жизнь, ей нравился это серый пыльный город. Она летала по нему, упиваясь простором и редкой, жалкой природой, задавленной и стиснутой этим самым городом. Когда Розочка возвращалась в свое гнездышко, она уже издалека слышала недовольно-обеспокоенное клохтание матери. А когда мать обнимала свою Розочку была лишь боль. И из глаз повзрослевшей птички катились и катились большие, крупные слёзы. Розочка стала меньше улыбаться и радоваться. Теперь уже она вздрагивала и отталкивала от себя любое нежное прикосновение знакомых и не знакомых. От любых утешений и ласк она ждала только боль и не хотела их.
   Розочка стала всё больше походить на мать. Теперь её когда-то очень нежное воркование стало всё больше напоминать сварливое клохтание её матери. Беллочка в своей необоримой любви вырывала не только перья и оставляла синяки, но и забирала по-тихоньку душу дочери. Уже не только голос стал подобен голосу матери, видение мира, его восприятие делались более и более материнской копией. Ей всё больше хотелось быть одной. Чаще и чаще сидела она в своём гнёздышке печально глядя на разрушенный двор, покрытый грязью и пылью с редкими голыми деревьями. Видение это плыло и расплывалось перед взором Розочки, катились крупные слёзы. За туманом слёз виднелся яркий, неоновый, необозримый город, где жили её папа и сестрёнка. Далёкий-далёкий город через океан.
   Так и сидела Розочка в этом тесном гнездышке. У неё сильно болела спина и крылья. Она плакала и грезела Новым Амстердамом и заокеанской семьёй. И не могла даже подумать о том, что бы теперь покинуть свою Беллочку, любовь которой приносила столько боли.
   Так и жили они вместе в своём крохотном гнёздышке, эти голубки Розочка и Белочка, становясь больше и больше сходны, как близнецы. Удушающая пыль Серого города лежала, казалось, везде.


29.04.2004. Ст.-Петерсбург Ари рассказывает.