Пушкин - 1833 - Анджело номер 1?

Краткая неполная хроника 1833 года - ибо именно в октябре был дописан "Анджело" - лучшее, по мнению А.С. Пушкина, его сочинение

январь  - Пушкин избран в Академию, посещает заседания регулярно месяц, с 28 января и весь февраль, затем отправляет мнения письменно

масленая - на балу за костюм Жрицы Солнца Натали Пушкина - Царица бала и вообще балы чуть ли не каждый день, что несколько меняет график работы А.С.

Работа же шла над "бунтом Пугачёва", из-за чего брошен недописанным "Дубровский", документы Военного ведомства возят на дом к поэту - всего проработано более 5 тысяч неопубликованных документов.

В мае заболела дочь Маша. Резались зубки, но ...в общем и бабушка с дедушкой из Москвы приехали помогать поднимать дитя.

В июне Пушкины сняли дачу на Чёрной речке, А.С. ходил пешком в архивы и обратно, работал очень напряженно, купался в Чёрной речке и это возвращало ему силы.  Но место - Черная речка...

6 июля родился сын, которого назвали Александром. Поэт признавался Нащокину, что плакал при первых родах жены и хотел убежать от вторых, но не убежал.

17 августа А.С. покинул столицу, поездка в Казань и Оренбург и т.д - подробное письмо об этом Государю извещает, что действие романа будет там... С трудом выехал из-за непогоды, на Неве мост вздыбился, коляска ломалась, часть пути пешком... Но не вернулся, поехал.

23 сентября Пушкин выезжает в Болдино. Из письма к жене: «При выезде моем вечером пошел дождь, первый в моем выезде. Надобно тебе знать, что нынешний год была всеобщая засуха, и что Бог угодил на одного меня, уготовя мне везде прекраснейшую дорогу. На возвратный же путь послал он мне этот дождь, и через полчаса сделал дорогу непроходимой…»
Прибыв в Болдино, Пушкин приступает к работе над «Историей Пугачева».

Получив от жены письмо 8 октября, он тут же садится за ответное: «…Две вещи меня беспокоят: то, что я оставил тебя без денег, а может быть и брюхатою. Воображаю твои хлопоты и твою досаду; слава Богу, что ты здорова, что Машка и Сашка живы. Не стращай меня, женка, не говори, что ты искокетничалась; я приеду к тебе, ничего не успев написать – а без денег сядем на мель. Ты лучше оставь уж меня в покое, а я буду работать и спешить.
Вот уже неделю, как я в Болдине, привожу в порядок мои записки о Пугачеве, а стихи пока что спят. Коли Царь позволит мне Записки, то у нас будет тысяч 30 чистых денег. Заплатим половину долгов, и заживем припеваючи».

В конце октября Пушкин пишет домой: «…Теперь, мой Ангел, цалую тебя как ни в чем не бывало; и благодарю за то, что ты подробно и откровенно описываешь мне свою беспутную жизнь. Гуляй, женка; только не загуливайся, и меня не забывай. Мочи нет, хочется мне увидать тебя причесанную a la Ninon; ты должна быть чудо как мила. Опиши мне свое появление на балах, которые, как ты пишешь, вероятно уже открылись – да, Ангел мой, пожалуйста, не кокетничай.…
Ты спрашиваешь, как я живу и похорошел ли я? Во-первых, отпустил я себе бороду ус да борода – молодцу похвала; выйду на улицу, Дядюшкой зовут. 2- просыпаюсь в 7 часов, пью кофей и лежу до 3-х часов. В 3 часа сажусь верхом, в 5 в ванну со льдом и потом обедаю картофелем, да гречневой кашей. До 9 часов – читаю. Вот тебе мой день, и все на одно лицо. Недавно расписался, и уже написал пропасть».

Накануне отъезда из Болдина Пушкин подводит итоги.Он
за пять недель было написано:
«Медный всадник»,
«История Пугачева»,
«Анджело»,
«Осень»,
«Сват Иван, как пить мы станем»,
«Когда б не смутное влеченье»,
«Пиковая дама»,
«Воевода»,
«Будрыс и его сыновья»,
две сказки в стихах: о рыбаке и рыбке и о мертвой царевне.
Этой осенью поэт сумел завершить свои замыслы, которые он обдумывал в течение нескольких лет.

9 ноября Пушкин покинул Болдино. В Москве он останавливается у Нащокина.В этот раз поэт избегал визитов к московским литераторам и знакомым. Из письма П.В. Киреевского к Н.М. Языкову: «Когда он проезжал через Москву, его никто почти не видал; он пробыл здесь только три дня и никуда не показывался, потому что ехал с бородою, в которой ему хотелось показаться жене.Уральских песен, обещанных перед отъездом туда, он кажется, ни одной не привез; по крайней мере, мне не присылал».