Мане для Берты Моризо

Дарить – нет лучшего глагола
для  нескольких   цветков виолы,
как звали римляне фиалку,
да и доныне  нет  подарка
туманнее лиловой тайны,
как  шлейфа  от духов   Kenzo,
как посвященья  уникального:
«Мане  – для  Берты  Моризо».

Всегда вдвоём и вечно порознь.
Но кто теперь про это помнит?!
И лишь фиалки в тон индиго,
да  надпись, ставшая безликой,   
да  неприметные  букеты
у  горловин в её портретах,
да  веер, брошенный небрежно, –
всё ту же источают нежность…



Худ. Эдуард Мане. Букет фиалок и веер, 1872, частная коллекция.
 
История искусства знает всего несколько романов такого же страстного и тайного накала, каким был роман Берты  Моризо и Эдуарда Мане. Художник часто её писал, портреты не равноценны, но «Портрет Берты Моризо в чёрном»  Поль Валери, например,  считал таким же шедевром, как «Девушка с жемчужной серьгой Вермеера Дельфтского». Художник со своей женой  так и не расстался, а Берта Моризо позднее вышла замуж за его брата, Эжена Мане. В натюрморте Эдуард Мане  изображает и красный веер (с полотна «Балкон», где этот веер –   в руке  Берты Моризо), и дарственную надпись…  Вспомнила эту историю из-за весны и любимых, трогательных  цветов фиалки.