Я пришёл посмотреть на твою погибель

Призрак этого города,
Разговаривающий с цветами
На всех языках невозможных,
На самом высоком шпиле
Оглядывает сотворенное
И не чувствует цвета,
И не чувствует света,
И не знает о нас.
Крутится шар холодный.
Число познает природа
В сумме военных баз.
Призрак этого города
На рассвете исчезнет вовсе,
Словно не было дальнего шпиля,
Словно не было этой жизни,
Словно не вбиты гвозди
В запястья этого мира,
Словно не быть отчизне
И не ломать нам кости.
Голем попал в Закулисье,
Или просто залез в гриммерку
К чужому актеру, к чужому
Читателю, или, скажем,
Именно вы пробрались
В голову мехаманта.
Искусственный разум и тело –
Фальшивые, как искусство.
Чего не сносить Атланту! –
Так это своей же туши.
Реальность должна быть, должна...
До окончанья разрушена.
И Голем идёт вперёд,
Наступая на старый город.
Когда выживаешь за счёт того,
Что кто-то другой умрёт,
Наступает творческий голод.
И в воздухе пахнет дрянью,
Угаром, развратом, песней.
Хочется быть интересней,
Но ты остаёшься жалкой
Копией, нет, копиркой,
Может быть, аппаратом,
Выдающим одну ошибку:
"Страдания без предоплаты".
Голем ломится дальше,
Взрываются мрачные стены.
Эта реальность ненастоящая,
Это Искусство её Подмены,
Самообмана, внушения,
Производственный ад любого
Произведения, жизни,
Которая,
Как вдыхаемый силикат,
Равномерно не существует,
Присутствуя в нашей крови.
Этой жизни УЖЕ не будет,
Это просто очень реалистичные сны
И звуки.
И мехамант заплакал,
Представляя себя кем-то, допустим, другом,
Допустим, знака.
К финалу!
Призрак города выпарен оловом
Рассвета. Как в чужом письме стерто чужое имя...
Говорю безымянному голему, прикидываясь поэтом:
Я пришел посмотреть на твою погибель.


<январь 24>