Мидас

Морозный ветер в пустой квартире.
Когда я возвращаюсь, первым делом –
освобождаю стол от лишних предметов;
всё, что даже в перспективе может мне мешать –
отправляется на подоконник, куда угодно,
только бы не светиться, не заслонять собой
мои переживания и мысли,
отложенные за целый день
в накопительный фонд подсознания.
Это как в банке с количеством годового процента
или с мотыльком – сколько оставишь места
между крышкой и стеклом, небом и потолком,
сколько воздуха ты оставишь
для преломившихся в тебе историй,
как пустишь по рельсам трагедии
собственный мономиф.
Я достаю чистый лист, черную ручку и карандаш.
Бумага – посредник и свидетель того,
что я говорю с вами честно, она вместо библии,
на которую принято класть руку в суде.
И на самом деле – писать стихотворение,
это и есть настоящий судебный процесс.
Мертвые кумиры – твои присяжные,
читатель – пресса,
а сам стих – судья,
и он же – обвинитель,
а просодия – неведомый адвокат,
отсутствующий на прении,
проявляющийся лишь в эпилоге,
когда приговор уже свершен,
но именно ради этого и было
задумано всё действо.
Ручка – это просто инструмент,
как медицинский скальпель или ланцет,
где-то нужно только надрезать,
где-то располовинить, где-то располосовать,
где-то нанести шов для будущей перевязки.
Карандаш же служит для пометок
и внезапных наваждений, которые
не успеваешь начертать черной,
требующей времени и волевого усилия, ручкой.
У каждого инструмента своя скорость,
свои плюсы и минусы,
своя предумышленность,
свой замысел и рок,
характер и воля;
от этого зависит итоговый результат –
от тонкости твоих чувств,
от уровня твоего контроля реальности и тем,
что выходит за рамки любых представлений,
как, например, магические последовательности в наскальной живописи
и потоки месопотамцев, руны древних северных народов.
Итак, когда всё готово для работы,
я закрываю глаза и отворяю зеркальный мир.
Комната выворачивается наизнанку,
все предметы и вещи вздымаются на воздух.
Улица, на которой я родился,
перемешивается с той, на какой не бывал никогда,
лощина памяти надрывается...
и Мрак опустошает любую видимую местность.
Наступает Великая Полночь
и Автор ложится спать...
Необъяснимая материя заставляет реальность работать по-другому,
это похоже на квантовую суперпозицию или на черную дыру,
на антиматерию, вторгшуюся в действительность,
севшую на трон причинности, скинув логику и абсурд в одну яму.
И то, как она работает до конца, неведомо даже мне.
Я – ребенок на ярмарке фантазмов,
остается лишь подмечать и записывать.
Воображение – это магическая память,
фантазия в умелых руках –
это дар предсказателя, то есть
человека с подвешенным языком,
или подвешенного человека, если вспомнить карты Таро.
Таким образом, в моём ремесле ложь –
неотличима от правды, если
пишущий, то есть нагло лгущий...
сам начинает беспечно верить в слова,
которыми он водит по странице.
После этого таинственного ритуала
стоит пойти умыться, или просто попить воды.
Пусть твоя тень на стуле
оправдывается за грехи, вываленные на бумагу.
Сегодняшний текст закончен.
Пора бы уже идти койку,
но незримое нечто не отпускает меня,
забирается в мои сны, вмешивая их во бденье,
в мою жизнь, личное замещая уникально безличным,
в самого меня, подменяя всё – от внешности до имени,
вручая очередную маску под названием
Авторская Позиция,
превращая всё, чего я касаюсь
в бесконечный,
безнравственный
и беспредельный
кошмар.


<декабрь 2023>