Танцы на стёклах - танцы для смелых

Уже вторую ночь Грей засыпал в моих объятиях. Нежно пропуская его непослушные тёмные волосы сквозь пальцы, я полностью растворился в этом успокаивающем движении. Его голова лежала на моей груди, и звук тихого дыхания, горячо растекающегося по ней, был единственным в ночной тиши. Я ощущал небывалое спокойствие. Мне нравилось это чувство.

И держа в руках этого красивого сладкого мальчика, я позволил своим мыслям свободно дрейфовать...

Парень приготовил для меня блинчики с черникой... Сам. Как я мог не поцеловать его? Я только жалел о том, в каком состоянии я был, когда это сделал. Мне было даже как-то не по себе из-за того, как я прижал его к столешнице... Но он сказал, что ему это понравилось. Такого я не ожидал.

Чёрт, серьёзно... он приготовил мне блинчики без всякой причины, просто потому, что хотел сделать что-то приятное для меня. Для меня. Без любого на то повода. Он был таким внимательным и милым, и я знал, что его не заслуживаю.
И меня не волновало, что он парень, потому что я считал, что каждый должен быть с тем, с кем его свела судьба. Но я знал, как устроен реальный мир, и двое мальчишек не должны были чувствовать друг к другу того, что испытывали мы... или, по крайней мере, люди так считали.

Но что плохого в желании быть с кем-то, кто относится к тебе лучше, чем кто-либо другой, кто просто понимает и принимает тебя, не желая взамен ничего, кроме как быть рядом?

Иногда в мире всё чертовски неправильно.

А ещё была Мария. Задевало ли его то, что я с ней? Напрягало ли меня видеть его с Таней? Имело ли это значение? Нам всё равно необходимо было поддерживать свой имидж, а парни должны встречаться с девчонками. Боже, как всё запутано.
И это только не говоря о куче других сложностей... Я не лучший вариант для него. У меня было столько проблем, я не хотел потонуть и утащить его за собой... как и не хотел прекращать того, что было между нами... чтобы это ни было.

Я беспокоился о нём. Иногда его взгляд становился пустым и отрешённым, и я знал, что он видел что-то ужасное. Это случалось не часто... но это случалось. Возможно, стоило рассказать об этом его отцу, но я пообещал не говорить никому. И я не мог предать его... он бы никогда меня не предал.

Мне хотелось, чтобы мы уже были взрослыми. Тогда мы могли бы просто убежать вместе. Скрыться от всего мира в маленьком домике где-то в горах... Бог мой, я начинаю говорить, как сопливая девчонка.

Всё это место... Грей, Дитрихи, этот дом, эта кровать... это всё казалось таким нереальным. Как, чёрт подери, я оказался таким везунчиком, что люди подобные им действительно... полюбили меня? И когда сказка кончится? Когда моя мать разбудит меня посреди ночи, чтобы мы могли украдкой слинять и уехать из города? Однажды это всё равно случится. Если я позвоню Йону, приедет ли он забрать меня? Господи, чтобы Йон подумал, если б узнал, что я целовался с его сыном? Он бы возненавидел меня. И Кая тоже.

Я не хотел потерять никого из них... но... к чёрту всё, пока Грей сам не запретит мне, я буду продолжать целовать его – это стоило риска. Иметь и то, и другое было бы здорово... Оставалось только надеяться, что в один момент я не потеряю всё это.

В любом случае, в жизни без риска нет никакого смысла. Кроме того, если Грей просто развлекался со мной, я мог убедиться, что он в безопасности и не опережает события. Я всегда мог помочь ему успокоиться и удостовериться, что каждый его новый опыт будет лучше, чем у меня.

Дьявол, я реально забегал вперёд. Чёртов сумасшедший разум вечно несётся слишком быстро... я должен притормозить. Жить сегодняшним днём, Валера. Прекрати проскакивать сквозь свою жизнь так быстро. Мне необходимо было остановиться, потому что я никогда не простил бы себя, если б выкинул что-нибудь глупое и причинил ему боль.

Он слегка потянулся во сне, и я решил, что уже пора отпустить его, прежде чем я усну сам. Осторожно вытянув свою руку из-под него, я откатился на свою сторону кровати. Его рука бессознательно подалась вперёд, пытаясь найти меня, и я вручил ему подушку, которую он тут же сжал в объятиях.

Я невольно рассмеялся.

Чёрт возьми, Грей был привлекательным. Его раскрасневшиеся губы всё ещё были слегка припухшими от моих поцелуев... Его волосы... ну, его волосы всегда были растрёпанными, но ему это шло. Мне это нравилось. А сейчас он выглядел счастливым и умиротворённым, что нравилось мне ещё больше.

Через некоторое время и мой разум достаточно успокоился, и, в конце концов, я погрузился в сон.

Следующие несколько месяцев были фантастическими. Я часто оставался у Грея, и всю ночь напролёт мы лежали в кровати, разговаривая, смеясь и целуясь. В школе, или когда вокруг нас были люди, мы вели себя, как обычно, но оставшись наедине, мы не боялись позволить себе поцелуи и не только дружеские прикосновения.

Он, казалось, не возражал, что я был с Марией, я же, в свою очередь, был не против их отношений с Таней. Я знал, что с ней это было лишь притворство, и что сам он предпочёл бы целовать меня вместо неё. Я надеялся, он знал, что я испытывал то же самое, хотя мы никогда особо и не говорили об этом. Когда мы были только вдвоём, мы не хотели тратить время на бессмысленные разговоры.
За две недели до окончания школы, Грей порвал с Таней. Он не мог выносить её, и я сказал, что только из-за того, что я встречаюсь с девчонкой, он не обязан был делать этого. Я просто привык встречаться с ними.

С Марией мы неплохо сосуществовали вместе. Она даже мне немного нравилась, но это было не то же самое, что с Греем. Как и я, она была надломлена изнутри, так что нам было довольно легко быть вместе, так как мы оба были себе на уме, и связь между нами была лишь физической.

Но это так же и осложняло мне жизнь. Я проводил почти каждую грёбаную ночь деля невообразимые поцелуи с красивым мальчиком, абсолютно сводившим меня с ума... а днём я продолжал с Марией. И, как я уже говорил, мой самоконтроль был не из лучших. Мне ещё никогда не доводилось так часто дрочить, как в последние несколько месяцев.

Это сказывалось на мне не лучшим образом. Я знал, что могу зайти дальше с Марией, но продолжал бороться с собой. Однако это становилось всё трудней. И болезненней.

Поэтому, когда я возвращался домой от Грея в последнюю субботу перед каникулами, чувствуя себя чрезвычайно неудовлетворённым из-за своей постоянной эрекции и свиданиями только со своей собственной рукой, и мой телефон зазвонил, я знал, что звонок не принесёт ничего хорошего. И, тем не менее, я взял трубку.

- Привет, Мария. Что-то стряслось?

- Знаешь, Вэл, я тут думала о том, что ты сказал в первый день нашего разговора. И поняла, что у меня так и не было шанса убедиться в том, врал ты или нет. Мои родители уехали на целый день, и я собираюсь быть одна весь вечер... в моей спальне... думая о том, что ты сказал.

Просто зашибись...

Но мой рот опередил меня и, не успев и подумать, я протянул:

- Ты хочешь компании, дорогуша?

Чёрт!

Мой разум боролся с телом, но, очевидно, в данный момент мой член имел куда больше влияния, чем мой мозг.

- Да, папочка, - на русском промурлыкала она.

- Буду через час, - выдохнув, пробормотал я, отключившись и сунув телефон в карман. Грей весь день должен был быть со своим отцом, который устроил что-то вроде пикника со своими друзьями. А Мария была прямо здесь.

И она хотела меня. А я хотел Грея, но мой член хотел разрядки. И, словно в мультиках, мне приходилось выбирать между красивым ангелом с тёмными волосами около моего левого плеча и черноволосым, предлагающим себя дьяволом около правого.

Я хотел этого чёртового ангела, но, может, небольшое непослушное рандеву с дьяволом было не таким уж плохим? Вообще-то, было бы даже очень кстати избавиться от этого постоянного напряжения, чтобы вечно не волноваться о том, что я не смогу удержаться и потороплюсь в отношениях с Греем. К тому же, это не так уж и страшно... Мария совершенно ничего для меня не значила. Грей же значил для меня всё.

Но что он подумает? Разозлиться? Обидится? Мы никогда не называли себя парой, то есть как бы не были «вместе», а Мария моя девушка, так что не то, чтобы я изменяю...

Но тебе придётся сказать ему, и это определённо причинит ему боль... чёрт бы побрал. Я не могу пойти. Я должен расстаться с Марией. Мне нужно что-нибудь придумать, потому что я просто не могу так дальше. И, так как кажется, что обману я именно Грея... очевидно, что это он тот, кого я хочу.

По пути к выходу я наткнулся на маму, забивающую косяк на журнальном столике. Подняв на меня взгляд, она улыбнулась:

- Привет, малыш. Хочешь покурить?

- О, да, - кивнул я, присаживаясь рядом с ней и взяв самокрутку. Пару минут мы курили молча.

- У меня пропало полпачки Викодина и пачка Ксанакса, плюс где-то восьмая часть травки, - в конце концов, вздохнула она. – Ты это взял, Валера?

Я закатил глаза.

- Да, но знаешь, я решил, что ты в долгу передо мной.

Она затянулась, закашлявшись:

- Я ни хрена тебе не должна! Ты уже достаточно взрослый, чтобы самому начинать доставать себе дурь. Меня задрало тебя обеспечивать, Валерка. Твой день рождения был совсем недавно, сколько тебе сейчас, шестнадцать?

- Пятнадцать, - прорычал я, забирая у неё косяк.

- Ой, не нуди. В любом случае, ты уже почти мужчина, так что думаю, этим летом тебе не помешало бы найти работу, и тратить собственные деньги на это дерьмо.
Откинув голову на спинку дивана, я прикрыл глаза, сделав ещё одну затяжку.

- Ну и отлично! Мне всё равно нужна работа, хотя бы, чтобы купить себе новые шмотки, ты ведь не намерена этого делать! - поднялся я, и, всучив недокуренную папиросу обратно ей в руки, направился в душ.

Горячая вода помогла немного расслабиться... и да, мастурбация помогла тоже. Вернувшись в комнату, я натянул старые джинсы и майку, и когда я надевал ботинки, пристроившись на старом матрасе, раздался стук в дверь.

- Вот, - заглянула в комнату моя мать, кидая мне клочок бумаги.

- Что это?

- Номер моего поставщика, Джеймса, - улыбнулась она. – Он уже знает кто ты, так что он продаст тебе. Только не доставай его слишком часто, и он не будет загибать цены. И не говори после этого, что я не сделала для тебя ничего хорошего, маленький засранец.

- Спасибо, мам, - отозвался я, забивая номер в телефон. – С чего ты вдруг так раздобрилась сегодня? Какого чёрта происходит?

Она сгримасничала:

- Нуу... твой отец скоро приезжает в город, так что я решила постараться быть особенно милой.

Теперь скривился я.

- Просто отпад. Почему ты раньше мне не сказала?

- Тебя же никогда не бывает дома, Валера! – вспылила она, закатив глаза. – Ты вечно пропадаешь у этого странного мальчика, Бобби...

- Его зовут Грей...

- Плевать, - пожала плечами она.

- Он мой лучший друг уже два года, - раздражённо покачал головой я. – Господи, ты ужасная мать! Слава Богу, у тебя нет других детей.

- Не о том речь... этот твой друг странный, а ты проводишь с ним слишком много времени. Люди решат, что ты педик, если будешь неосторожен. О, стой! Это папочка, да? Ты развлекаешься со славненьким дядей доктором? Вот почему он так хорошо к тебе относится...

- Ты больная сучка! – впился я в неё взглядом. – Не смей говорить ни о ком из Дитрихов! Заткни свой сраный рот и никогда не упоминай их, потому что ты недостойна даже называть их чёртовы имена!

Она лишь закатила глаза:

- Всё что я хочу сказать, Валер, ни один мужчина не будет таким добреньким к тебе, и не будет покупать тебе вещи, если ты не дашь ему достойной на то причины...

- Веришь или нет, но в этом проклятом мире ещё есть просто хорошие люди, которые не хотят от меня ничего взамен... - поднялся я, проходя мимо неё. Она начала смеяться.

- Ты ещё такой наивный глупый мальчишка. Ты действительно думаешь, что нравишься людям из-за того, кто ты есть? Ты нравишься им потому, что хорошо выглядишь, Валера! Не потому, что ты смешной или забавный, потому что видит Бог, ты грёбаная задница, прямо как и твой отец, и ума у тебя не больше, чем у него! И однажды, ты уже не будешь таким хорошеньким, и вот, что я скажу тебе, мальчик – когда ты станешь старым и одиноким, никто не будет возиться с тобой... уж тем более твои драгоценные Дитрихи. Помяни мои слова, Валерка, ты не того поля ягода, и они поймут это, как только я выперу твою жалкую задницу на улицу. Ты ничтожество, вот кто ты, и ты всегда им останешься! Так начни же жить в реальном мире и спустись с долбанных облаков, в которых ты витаешь!

Я как мог пытался успокоиться по дороге на кухню, но сумасшедшая сука не оставляла меня в покое, идя сзади и не переставая вопить. Схватив бутылку Джек Дэниэлса, я сделал большой глоток.

Пожалуйста, Господи, просто заставь её заткнуться... пожалуйста...

Она всё ещё продолжала орать, когда в дверях появился её дружок:

- Какое дерьмо ты выкинул на этот раз, сопляк?

От его грязной одежды разило алкоголем. Я окинул его оценивающим взглядом. За последние несколько месяцев я прилично вырос, так что теперь он был только на пару дюймов выше меня, и перевешивал, наверное, килограммов на десять.
Я отчаянно нуждался ударить что-нибудь, и прямо сейчас он казался вполне неплохой целью.

Так что когда он опустил руку на моё плечо... мои глаза застлало красной пеленой ярости.

Я схватил его запястье, и, использовав каждую унцию силу, заломил его руку назад. Моя мама с криками пыталась остановить меня, но было слишком поздно. Знакомый хруст костей и его пронзительные визги заставили меня улыбнуться.
Я сломал уроду руку. Чёрт возьми, я был весьма горд собой.

Он лежал на кухонном полу, схватившись за сломанное запястье и крича, пока моя мать пыталась его успокоить, угрожая мне, что вызовет копов, если я не уйду.

- Я предупреждал, что сломаю твою руку, если ты когда-нибудь снова ко мне прикоснёшься, - спокойно сказал я ему, наклонившись. – Я больше не ребёнок, ты, тупица, так что может это научит тебя держать свои проклятые руки при себе.

Схватив свой телефон, Ipod, пачку маминых сигарет и последнюю припрятанную пачку Ксанакса, я вышел из дома. Идти мне было не куда, поэтому я просто брёл по улице. Больше всего мне хотелось, чтобы Грей сейчас был здесь и помог мне успокоиться.

Не выдержав, я вытащил телефон, быстро набирая смс.

Привет, Серж! Ты уже дома? – Вэл.

Ответ пришёл меньше, чем через минуту.

Привет! Ещё нет. Буду к шести. Ты в порядке? – Серж.

Не особо. Ты мне нужен. Позвони когда будешь дома. – Вэл.

Мой телефон зазвонил почти сразу же. Улыбнувшись, я открыл его:

- Привет, Серж. Тебе необязательно было звонить мне прямо сейчас.

- Всё в порядке, Вэл, - беспокойство проскальзывало в его голосе. – Что случилось?

Присев на бордюр, я зажёг сигарету:

- Я отвлекаю тебя от веселья. Мы можем поговорить позже, когда ты вернёшься домой...

Но я знал, что он не собирается вешать трубку... и скорее всего, он и сам сейчас скрывается где-нибудь ото всех...

- Всё в порядке, - рассмеялся он. – Я в некотором роде прячусь. Я нашёл славное маленькое местечко в лесу, где никто не сможет меня увидеть. Маме с папой я сказал, что прогуляюсь, так что они не волнуются обо мне. Так что случилось, Вэл? Что не так?

Выдохнув, я начал рассказывать ему о ссоре со своей матерью и её дружком, упустив при этом часть с оскорблениями в адрес его семьи.

- Мне так жаль, Вэл, - вздохнул Грей, когда я закончил. – Ты же знаешь, что всё это не правда. Ты знаешь, что все мы любим тебя.

От одной возможности выговориться мне стало значительно лучше, и ко мне вернулось присутствие духа.

- Так значит, ты любишь меня? – самодовольно спросил я в трубку, услышав мягкий смех в ответ.

- Да. Ты знаешь, что да.

- Спасибо, Серж, - улыбнулся я. – Ты знаешь, что я тоже тебя люблю, верно?

- Да, я знаю, - тихо ответил он.

И всё плохое, случившееся сегодня, просто... растворилось. Мы с Греем болтали ещё примерно час. Ни о чём важном или значимом... это просто был весёлый, лёгкий разговор, по окончанию которого я остался в гораздо более хорошем настроении, чем был.

Я начал возвращаться к дому, надеясь, что мама смоталась со своим дружком в больницу, и я буду один. К счастью, я был прав, и когда я вернулся, их уже не было.

Растянувшись на матрасе в своей комнате, я слушал музыку, поджидая, когда Грей вернётся домой. Пока я ждал, я несколько раз затянулся из бонга, чтобы оставаться спокойным. Из этого состояния меня вырвал громкий настойчивый стук в дверь. Нехотя, я оторвал себя от пола, потащившись в гостиную.

Когда я открыл дверь, передо мной предстала одна очень взбешённая цыпочка, тут же начавшая извергать шведские проклятья в мой адрес. Я не перебивал её, просто позволяя ей высказаться. В конце концов, она всё-таки остановилась, яростно выдохнув:

- Я не могу поверить, что у тебя хватило наглости продинамить меня!! Что не так с тобой? Тебе что – девчонки не нравятся, или как?

Вот здесь я уже начал слегка паниковать, потому что мне необходимо было поддерживать свой имидж, а упущенный шанс с Марией мог обернуться серьёзными проблемами, если она начнёт трепаться об этом.

- Прости, Мария. Я подрался с парнем моей матери и сломал ему руку. У меня просто выдался паршивый денёк.

- О... - вздохнула она, скрестив руки на груди, - ладно, но сейчас-то никого из них здесь нет. Машины твоей матери нет, а значит, ты должен быть один...

Она многозначительно замолчала, и я мысленно застонал.

- Нет, но они могут вернуться в любое время...

Она перебила меня, заходя в дом и закрывая дверь позади себя:

- Всё нормально. Мне не нужно много времени. Где твоя комната?

Дерьмо.

Я привел её к себе и, закрывая дверь позади нас, попробовал последнюю жалкую отговорку:

- Только у меня нет презервативов, Мария, а без них я не трахаюсь.

Она улыбнулась, достав один из заднего кармана своих джинсов и бросив мне:

- Давай Валерка. Ты много болтаешь, так докажи, что это не пустой трёп, а не то я превращу твой следующий год в школе в сущий ад.

Мне казалось, что меня выворачивают наизнанку. К страху и расшалившимся нервам прибавилось тошнотворное чувство. Я не хотел этого, но что мне оставалось? Она начала расстёгивать мои джинсы, и её рука скользнула под ткань боксёров, поглаживая моего дружка, проснувшегося под её прикосновениями.

Я ненавидел Марию в этот момент, но я не мог остановить её.

- О, Вэлли, да ты не врал, малыш, - промурлыкала она.

Я просто закрыл глаза, пытаясь отрешиться от звука её голоса и её прикосновений. Это всё равно бы случилось, так что я просто позволил своему телу действовать инстинктивно, думая совершенно о другом. Мои мысли были об Грее. Его губах... его руках... его волосах и его глазах, но сам я трахал Марию напротив стены моей спальни. Её крики и стоны были неплохим доказательством того, что моя репутация была заслуженной.

Я вкладывался, как только мог, чтобы побыстрее покончить с этим, потому что я чертовски боялся, что могу не кончить и у меня упадёт вовсе. В конце концов, всё закончилось. Я тяжело дышал, и мои ноги адски болели, к тому времени, как я опустил её обратно на пол. Я стянул презик и повернулся, собираясь его выбросить, когда дверь в мою комнату распахнулась.

Бог должно быть просто ненавидит меня.

Ночь, навсегда застыла стужа
И светит лишь печальная Луна.
Ты, больше никому не нужен,
Жизнь – одинока и длинна.

Там, в прошлой жизни были люди,
Были и друзья, и враги.
Здесь, это только жалкие слуги,
Призванные жить для чужой мечты.

Вечность - бесконечная равнина,
Край, ледяных холодных скал.
Да, такова твоя жизнь одиночки,
Но разве не её в душе искал?

Смерть, не увидеть больше солнца,
Теперь для тебя навек Луна.
Где, где найти, чтоб было возможно
Уйти и не вернутся никогда!