Изгнание

Поэма - 1995

 

 


ЛЕВ ГУНИН

 

     ПОЭМЫ

                избранное


Стихотворения, циклы и книги

Памяти моего дорогого брата Виталия

 


 

ISBN : 9798224968299 © Поэмы, переизданы в 2019.

Из цикла сборников "Стихи разных лет" (пересмотрен - 2019)

 


 
______________

В это собрание вошли избранные стихотворения разных лет. Если место не указано, то (это касается стихов 1970-1991), скорее всего, стихотворение было написано в Бобруйске (Беларусь). Разножанровость, характерная для автора, и очень разные (по тематике, по образности, по типу) стихи в одном цикле или сборнике: это - широкий охват явлений, "вариантность личности", артистическая "смена" персонажей "первого лица".

___________________________


© Фотопортрет Виталия Гунина на первой заглавной странице.

© Михаил Гунин (отец Льва, фотограф): фото на первой заглавной странице.

© Аркадий Коровин. Вступительное слово.

© Заключительная статья: объединённый текст заметки, написанной группой участников одного из форумов lib.ru (2007 - 2013), и дополнения 2003 (Дмитрий С.).

___________________________

 

В этой поэме три смысловые доминанты. Первая - тема изгнания. Возможно, тут слышатся отголоски мироощущения так называемой "белой" иммиграции (Бунин, Набоков); возможно, какое-то влияние оказало тесное общение автора с Борисом Георгиевичем Миллером (Париж, С.-Петербург, Бобруйск), родственником легендарного генерала Миллера, и его парижским "белоэмигрантским" окружением. Автор покинул родную Беларусь (1991) не по своей воле, надеялся закрепиться в Польше или Германии (неплохо владел немецким; польский - второй родной язык), но из Варшавы его и его близких силой забрали в одну из южных стран, за пределы европейского континента. Там была сделана первая попытка вернуться на родину, затем, в 1994-1995, уже в Канаде: вторая. Поэма "Изгнание" написана, когда никаких надежд на возвращение не осталось, и реальность "изгнания навсегда" окрасила это произведение в трагические и протестные тона. Вторая - тема философского и художественно-поэтического осмысления феномена несправедливости. Третья связана с угрозой депортации "в любую точку мира" (хоть в Антарктиду): федеральные власти Канады, бомбардируемые одним иностранным посольством, не на шутку обозлились, угрожая иммиграционной тюрьмой, инфекционной больницей (подделали диагноз (фальшивый "туберкулёз"), высылкой "в Африку", "на Гаити". В обществах человеческих правит ложь, несправедливость, двойные стандарты, ханжество и цинизм. Но исповедь автора "Изгнания" гораздо шире "трёх доминант". Это размышление о жизненной миссии, о цели существования, о мистическом предназначении, о борьбе скрытых - эзотерических - сил, о Высшей справедливости, о вечном конфликте Художник - Государство. - Аркадий Коровин, друг детства, любитель поэзии.

 

_______________________________


 

Лев ГУНИН

 

ИЗГНАНИЕ

(азбука изгнания)

 

"...за пределами стран и народов..."

Овидий

 

А

Знаешь ли ты

что такое

когда некуда позвонить

 

когда

пепел тоски

некуда сбросить

 

иди

куда хочешь

куда

смотрят глаза

не возвращайся назад

 

знаешь ли ты

азбуку эту?

 

постиг

ли

ты

предел- 

глубину 

того

отчужденья

изгнанья

 

скомканных

лет

устрашающих

дней

уползание

в уползание?

 

B

Где тот предел

за которым

мерещится

справедливость?

 

Что его

материальная

составляющая?

 

Смерть...

 

Но нет справедливости в ней...

 

Одинаково

беспощадна она

к палачам

и казнённым.

 

Страшную весть

в равной мере несёт

и убийцам

и праведникам

 

Нет смысла ни в чём...

 

C

Как на шесте

голова:

качается

тёмная

сущность -

часы Времени

на башне

Несправедливости

 

не по солнцу -

по преступлениям

отмечают

свой ход

не по свету -

по тьме

правят

правительства

по

кровавому морю

плывет

их ладья

волчьи

стаи

она перевозит

по дну моря

пешком

идут праведники


 

D

Как тяжко

ступать

по костям


их колючие

впадины

сочленения

ранят ноги...

подошвы...

злоба и

жажда мщения

выпирают
ключицами

из каждой щелки

из каждой впадинки

хватают за ноги

колени обхватывают

Колкий песок пустыни

першит

в горле

затрудняя дыхание

 

E

Красные блики

на потолке

ванна полная

по края

только моя голова

выступает

из тёмной субстанции -

окрашенной

жидкости

которая кровь

 

Комната

пустая

как саркофаг

серые шторы

на окнах её

створчатых окнах

дающих

рассеянный

свет

 

Пусто и жутко

Ни звука нигде

только

мраморный пол

эхо щитом

отражает...

падают капли

кап... кап...

звук их

отрывистый и глухой

это
из
переполненной

ванны

 

Что я наделал?!

Пол весь в крови!

Чем её смыть?

 

ещё одна

падает

капля...

одна...

и другая...

Что если

кто-то

войдет!

 

Убрать!

 

Но
не действуют

руки

свинец головы

неподъёмен

ноги

будто вросли

в эту

жидкую грязь...

Мне страшно

 

Чьих-то

беззвучных шагов

тетива...

затаённого стрелы...

мне никто не поможет

никто не войдет

не вытрет за мной

не поможет одеться

 

Тускло блестит темнота

ручки дверей

мерцают

 

это усадьба...

или банкетный зал…

или дворцовая зала...

тайны свои

скрывает

свои - не мои

я тут тоже чужой

мне

не выйти

отсюда

 

За порогом -

с другой стороны -

что-то есть

быть иначе не может

в густой черноте

неразгаданно

дышит

присутствие

но страшно туда

даже в мыслях

будто тут

даже лучше

спокойней
живей

при всей

тишине

 

в изгнании....

 

F

Знаешь ли ты
как это -
забыть что такое

дом

что такое

логово своё

обжитое

собственное

звериное
родное

...у меня его нет

 

Даже дети мои

никогда её домом

не называют
эту нору...

...съёмное

временное
жильё 

как мыло

 

И страна
взятая

напрокат

до следующего

перекрестка

до следующего

изгнанья

 

Как Вергилий

с Понта

посланий
писать

не могу я

мне их некуда

слать

меня бывшей родины

тоже лишили

месть

недоступная

даже

римским

тиранам

 

Ощущая лопатками

холод казни

депортации

оскопления

лишения

последних

лохмотьев

запираюсь

в свою нищету

ища в её хладе

защиты

от внешнего мира

 

изгнания

 

G

Все они

что-то там делят

славу

богатство

место

в колоде тузов...

не понимаю их жизни

 

По линиям городов

я передвигался

как по стрелкам

часов

по

канатной дороге

 

Знаки денежные
заместили

дорожные знаки

знаки увиденных

стран

постигнутых

мудростей
классических
жестов

нотные знаки

святых для меня

партитур

 

Знаки зимы

отчуждения

злобы

корысти

я обходил

пока

это было возможно

 

Теперь я пришёл

к окончанью

дорог

к перекрёстку

куда они разом

сходились

 

H

Хуже всего

наблюдать

как родные твои

покрываются

коркой

забот

Видеть лица

тебе дорогие

под морщинками

мелких

проблем

Словно патиной

лики покрыты

расколовшейся

явью

рассыпающейся

действительностью

трещинками

обуз

 

Знать что это

награда

за преданность мне

за любовь

которой как соками

сердце моё

питают

чтоб

никчемность моя

невезучесть

проклятье

отравляли

их

жизнь

как мою

 

Ухмыляясь

дефилируют

изуверы

в чёрных костюмах...

галстуки

бабочки

запонки

золочёные

в ноздрях

"правильные"

проборы
одинаковые

улыбки

одинаковость
внешняя

неживая
одинаковость

мертвецов

 

царствуют

благоденствуют

а мы умираем

 

I

Три страны спорят

из-за меня

соревнуются:

какая больнее

уколет

(...)

 

J

Три эти

"главные"

спихнуть меня

одна другой
изощряются

норовят
в антарктику
сплавить

 

может быть

есть другая

реальность

другая

земля

другая

галактика

но в этой

разлёгшейся

на несправедливости

власть - это

её защита

её логово

её дипломатия

отборный корпус

цепных псов

рвущихся

выгрызать

почки

невинным

лакомиться

беззащитными

 

(...)

 

K

Мало кто может

похвастать

заслугами

вызывать

огонь

на себя...

мало кто может

показать

столько ран

от зубов
злобных
шакалов...

На пути их

стою я
и другие -
как я -
негибкие
не причастные
к пиршеству людоедов

среди них - те

что меня выручают

 

Я и без того

превратился

в точку

в точку

почти невидимую

на стекле

совершаемого

Вместе с нуждой

приходят болезни

немощи

вместе

с гоненьями -

одиночество

и печали

 

Все покидают

покинутых

и к твоему

основному

изгнанию

прибавляется

бремя

хандры

 

бремя

второго изгнания...


 

L

Смерть правит

в забрызганных кровью

заляпанных грязью

наводнённых ложью

царствах человеческих

смертью наполнен

весь смысл

их крепостей:

оружье

несущее смерть

всегда украшают

с любовью

рождение новой

жизни

стыдливо

гонят...

- с глаз долой...


С первого вздоха

окружает нас

несправедливость

с первого крика

ребёнка

тёмная масса

страданья

дана

в наследство

самим

происхожденьем
нашим -

человеческим -

беспредельна
жестокость -

пароль для

вхождения

в жизнь

на земле

Кто смог

дожить
хотя бы

до

тридцати -

сдал экзамен

на беспощадность

на вживаемость

в мерзкое тело

зла

Все мы

одинаковы

нет среди нас

невинных

нет

исключительных

все мы

родственники

по шлейфу

мерзких поступков...

Так устроены

наши глаза

что не увидим

собственных

преступлений

не услышим стонов

нами

задушенных

отчаянья

нами

обманутых

досады

оставшихся

без поддержки

П р о с т о

ступая

по земле

мы уже

давим

братьев

своих

меньших

существ

которых

не видим

Не задумываясь

вонзаем

зубы

в мясо

бывшее когда-то

существом

с задумчивыми

большими

глазами

с грустным

взглядом

телёнка

сосавшего

вымя

...как мы...


Получая знаки

Зла

из рук

грабителей

паразитов

забываем

о тех

на чьём месте

стоим...

Смертью других

питается наше
сознание

бытие
наше
стоит
на крови

Так было

так будет

так мир
выбивает
из нас

человеческое...

 

M

За пределами

нашего

взора

за печатью

необузданной

черни

есть страна

невозможная

на острове

конца

света

страна

свободы

 

Ведёт к ней

тропа

умирания

пока живём

нет нам

воли

нет дороги

в неё

зависимы

от всего

от еды

от одежд

от потребностей

[в нас вмонтированных]

 

Если б даже

не было их

если бы мы не

нуждались -

были бы мы

зависимы

всё равно

от того

что не можем

познать

 

Поступенно

снимали с меня

чешую рыбью

шкуру звериную

кожу лягушачью

панцирь черепаший

лапы с когтями

поросшие

бородавками

руки бурого

отвратительно-бурого

цвета

сильные

как смерч

как землетрясение

как цунами

 

Освобождали меня

от покровов земных

от обязанностей

от завершения

дел намеченных

от наследства

от земли предков

от кладбища

где родные мои

покоятся


от скарба

городов

стран

от п р и н а д л е ж н о с т и

от расизма

(разве важно -

какого цвета

твои потомки) (...)

+ порою мне
кажется

что я уже и не говорю вовсе

а только мысли мои

каким-то образом

на кончик моего

языка переносятся +

 

освобождён

от потребностей

сна

от мечты

от надежд

 

Никому больше я

не подвластен

нет у меня родины

нет гражданства

нет памяти

 

Последние лоскуты

зависимости

падают

на холодную землю

сворачиваются

как от огня

исчезают совсем

улетучиваются

 

Нет у меня больше

прошлого

нет у меня

будущего

нет настоящего

 

Зависть моя

злоба

зубы и когти -

инстинктивные

не глубинные -

нет их ВО мне

 

из всех смертных

единственный

я до смерти

стал уже

вольноотпущенным

от тиранов-

желаний

избавленный

не фетишизмом

отшельничества

но печатью

изгнания

 

N

Нет на мне ничего

все покровы мои

с меня стянуты

 

но свободен ли я

окончательно?

 

(...)

 

Да

Это

кожа моя

человеческая

ещё с меня

не снятая

болтающаяся

 

Это

моя

любовь

жалость

со / страдание

ещё

теплящиеся

в живом

 

Нет свободы

до смерти

и в смерти нет

тогда

не нужна больше

она

не надобно

больше

освобождение

 

Нет смысла

ни в чем

 

O

Жмёт мне

последняя

моя оболочка

последнее

пристанище

земного

кожа моя

человеческая

 

Но и её

лишусь

когда заплачу

 

P

Медленно

медленно

передвигаются стрелки

стрелки иллюзий

и шалостей

наслаждений

привыканий

стрелки

поворачивания

действительности

стрелки

любви и ненависти

 

Наступает момент

когда

сходятся

застывают

прилипают

друг к дружке

мир останавливается

 

Выползают

гиганты-сокрушители

жуки величиной с быка

глазастые амфоры

на телах зенки

открываются

губы-веки охватывают

глазное яблоко

выдавливают уста

вместе с паром

звуки странные

кристальные

серебром покрытые

и мясистые:

 

Gli occhi lor

ch'eran pria

pur dentro molli

Gocciar su

per le labbra

 

На них

паутина

времени

лак

дистанции

флер

тяжеловесности

 

Извлекает мозг

из детских

образов

совсем забытое

неимоверно

далекое

из шкатулки

в голове запрятанной

закрытой

замочком

с червячком-

ключиком

 

Benozzo Gozzoli...

(пар тает в утренних переулках...)

 

Benozzo Gozzoli...

 

(Эхо - и тишина...)

 

(...)

 

В глыбах прозрачных

розоватого цвета

мёртвые лица

отца и брата

окружённые

вечностью

хрустальной

прозрачности

я между ними

времени прессом

раздавленный

меж двумя

поколениями -

тисками

 

оттого

так

тяжко мне

дыханье моё

прерывисто

дым идёт

из ноздрей

огнь изо рта

тяжело мне

задавленному

стиснутому

до запредельной

сжатости

давление

мозг мне

разрывает

память моя

рассыпается

под его грузом

и ночь наступает

как армия

недружественной державы:

крепости мои

рушить

города крушить

в плен

уводить

моих

подданных

 

Q

Просыпаюсь

дома

на родине

разумом

избранной

последней

окончательной

спасшей меня

бескорыстно

без

пошлины

 

это мой мир

моя новая

жизненная история

не помню

ничего

что было

до этого

 

т у т  я родился

в теперешнем облике

заговорил

по-французски

перечитывал

Сартра

получал

Devoir

пел

в

Notre-Dame

в St-Josef

аккомпанировал

в университете

Concordia

...

 

это не я

это тень

моя

на улицах

Парижа

Берлина

Варшавы

на мостовых

Минска

Вильнюса

и Бобруйска

это в каком-то

сне

белые ночи

Санкт-Петербурга

ЗАГС

Петроградского

райисполкома

сорванная

властями

женитьба...

это

было в кино...

черепичные

крыши

Амстердама

библиотеки

Каунаса

Пярно

Риги

поезда

автобусы

самолеты

моря

озеро Ритца

фуникулер

Тбилиси

проспекты

Ваша Пшавела

Шота Руставели

оперный театр

в Одессе

оперный театр

в Вене

Милан

via Massarenti

via Scancia

бельгийские

замки

швейцарские

Альпы

Краков

воспетый

Сенкевичем

остался

один

Монреаль

вместивший

всё

без остатка

самодостаточный

самодовлеющий

кусок

Европы

в торгашеской
бесстыжей

Америке

лоскут

платья

с тонким запахом

парижских

красавиц

всё заместил

родил меня

в себе
заново

наполнив

воспоминаниями

моей-

не моей

юности-молодости

 

Помню как

в "детстве"

моего последнего

"Я"

мне встречались

другие улицы

между метро

Sauv;

и Henry-Bourassa

магазины -

прокатные

пункты -

колонки

микрофоны

усилители

ничего своего

всё

напрокат

рестораны

Мариотты

Хилтоны

Холидэй Ины

Дельта

клубы

дома престарелых...

делёж

скудных

грошей

репетиции

до седьмого

пота

 

Обрыв наступил

внезапно

отрезвление

после

угарной

ночи

ДЛЯ ИММИГРАЦИИ

НАДО

РАБОТАТЬ

МУЗЫКА - НЕ РАБОТА

МУЗЫКА - ЭТО ТАК...

ОБРЫВ...

 

а мы живём...

 

Лица мелькают

в комическом танце

 

лица других
остаются
волшебными фонарями


мигель ламиэль

рон раш

питер кучер

дэйвид тивлюк
парвин альмазуки

один

исчез

в British Columbia

рон раш

удалился

в другую провинцию
мигель

покрасил волосы

чёрным

постригся

развёлся

снял

бюргерскую

квартиру

питера съели

конкуренты

акулы

с восточными

глазами

забрали его

миллионы

дом

город

выжили из

Монреаля

растоптали

довели

до инфаркта

 

почему

там

где

я

всегда

остаётся

пустыня?..

 

Даже тут

в своей

собственной

жизни

в своём

городе

в новом "лице"

с биографией -
белым листом -

я теряю друзей

к а к  т а м

 

всё повторяется

будто

та же

жизнь

тот же

город

те же

люди
и так
без конца

 

всё повторяется

на пластинке

реальности

в моих

десяти рождениях

всё так

и было

в прошлых

жизнях

бессмертны

лишения

бессмертна

временность

бессмертна

моя беспаспортность

моя должность

апатрида
неистребима

бессмертно

моё

лицо

на кончике

пламени

свечи

в тумане

непроницаемом

знаки

магические

судьбоносные

нестираемые

с экрана (...)

 

R

Одеваюсь

спускаюсь в лифте

выхожу

во временный

город

преходящие

мутные

лица

в окнах

и за стеной

 

на углах

преходяще клошары

свои однодневные

простирают

руки

временные

рестораны

открыли

двери

на час

там

временно-сидящие

клиенты

временными глазами

читают

La Presse

Devoir

Voir

временные собаки

на поводках
(несуразно длинных)
временные фундаменты
кропят
струёй преходящей

временные витрины

манекенов временных

сторожат

временный дождь

слезами с неба

орошает
временный город

слизывает

лица

светофоры

тротуары

автомобили

прозрачную

крышу

Patinoire

 

как морожено -

лижет

свечки

небоскребов

затемнённые

стёкла

банков

гору

Мont-Royal

здания

университета

McGill

 

временный мой

статус

временное

очерчивает

время

шаловливым

пальчиком

водит

меж

смертью

и

нищетой

 

меж

грозным

голосом

Бога

безжалостным

солнцем пустыни

берегом тёплого

моря

как единственным

маяком

воплями

восточного базара

запредельной

злобой

торговцев

пошлостью

разговоров

наглым бесстыдством

ворюг

откровенностью

лжи

злобой

острее бритвы

чужаками с обрывками

ошейников

вокруг
шеи - 
как у висельников
на холке -

храмами

где собираются

негодяи -

 

и теперешней

временностью

временности...

 

бутылкой

с узким горлышком

куда

поместили 

осудили

бросили

под колёса

бронированной

гусеницы

с крашеным животом

 

спасибо

что тут

не пустыня

вижу

за стенами

фляги:

проходят люди

крашеные

блондинки

подносят

зеркальца

к глазам

панки

кучками

стягиваются

к метро

 

это

лучше

песочного

хлеба

песочных часов

где ты всегда

в нижней

воронке

 

лучше

пламени

тесноты

близкой

смерти

от рук

мальчишки -

"патриота" -

лучше

савланута

хумуса

хацилина

хамсина

вечной

вражды

 

так

на родине своей

последней

я живу

в прозрачной

бутылке

в либме

в утробе

изгнанья

как и везде

тут - не тут

 

пахнут

одуряюще

отказы

на вид

на жительство

вкрадчиво -

(как автоматов)

звучит

чиновников

речь

разделённая

на фразы

на слова

даже на буквы

её смысл -
отдельный от звука -
означает

просто

что

нет больше
норм
стандартов

"прав"

хартий

конвенций
гарантий...
нет
законов...
нет Права
и прав…

есть рабы

и вассалы

есть цари
и царицы

и те

что над ними

и те
что под ними

есть рабочее
мясо
пушечное
подопытных кроликов
мясо мигрантов-рабочих
социального балласта
бросаемое
в топку
en masse

 

нас собственностью

назвали

восточного

государства

влепили отказ

дали совет

смириться

от убеждений
освободиться
культуры своей
лишиться
забыть о своём
языке

от

своих

отказаться
традиций
религии
чужой

подчиниться

забыть

о привычках
о жестах -

и тогда будет

всё

хорошо

так что

можем

вернуться

туда

куда взяли нас

силой

избивали

но ведь не убили

а не хотите

так сидите

в своей

бутылке:

без документов

без статуса

и глазами

бедных

лягушек

глядите

сквозь

крашеное

стекло

 

сонмы

убийц

и бандитов
снаружи
строят нам рожи

пляшут

вкруг нашей

бутылки

выплясывают

глумятся

кривляются
строя рожи

поют:

А у нас есть бумажка,

А у нас есть бумажка,

тру-лю-лю

тру-лю-лю

А нас взяли - приласкали

Мы - желанные

дорогие

приголубленные

мы воровали

грабили
убивали

и получили

в награду

Канаду
а вам - чистоплюям -
кукиш с …ем..
вот - смотрите -
не пропустите! -
индульгенции

пропуск-билет

 

за городом

за горизонтом

в Оттаве

подпевают им

стаей

дикие

волки...

 

S

C резью

последней

в глазах

я лежу на спине

глазницы

полные звезд

небо

пепельной

черноты

каменный диск

земной

расколотый

пополам

с памятниками детей

превратившихся

в сны

мы тиной стоим

в заводи без берегов

в будущем

без времен

в прошлом

без теплоты

мы травой растём

под гигантской

стопой

муравьями

ползём

под булыжником

пустоты

мы все тиглем

одним

остывшим

безречевым

в печи без

потолка

в вечности без

часов

в глыбе

времени

до конца

мы без опор

без дна

без планеты Земля

 

ни ум

ни деньги

ни власть

не способны

защитить

нас и наших

детей

и тех

что были до нас

 

Приближается

диск

расколотый

пополам

из роковой

черноты

из-за предела

времён

и у каждого

за спиной

крылья

его

тщеты...

 

T

ПЕСНЯ ГОЛОДНЫХ ДЕТЕЙ

Нас раздавит

луна

солнце

и небосвод

и с высоты

сна

небо на нас

упадет

 

наблюдают
из темноты
за нами

чьи-то

глаза

сверху

из пустоты

от них убежать

нельзя

 

холодом

неземным

веет

от взгляда

их

страхом

и чем-то

иным

чего мы

не знаем

о них

 

нас немало

во мгле

но нам

одиноко

всем

мы о добре

и зле

не знаем

совсем

 

о том

что тут

и что там

не знаем -

молчим -

нам наши

туфли

жмут

мы очень кушать

хотим

 

мы стремимся

на свет

мы наружу

хотим

но света
не было

нет

и потому мы

молчим

 

нет

ни земли

ни луны

солнца нету

и звёзд

даже мы

не видны
потому что

нас спрятал

мороз

 

зябко нам

здесь

в пустоши

ледяной

нам хочется

есть
вот и
редеет

наш

строй

 

вокруг

яблоки

с дом

бананы -

как башни -

а мы

поём совсем

не о том

на пороге
лютой

зимы

 

мы умираем...

слабей

наши ножки

бегут

и вокруг

ни людей

ни зверей

ни минут

 

всё застыло
в одном
замороженном
лютом сне
не на земле

... луне

не в океане
не... 

 

U

Сколько

не пройденных

букв

азбуки сей

впереди

сколько

чудес

не

сбылось

сколько

обрублено

рук -

не перелиставших

страниц

ног

не прошагавших

путей

сколько

замарано

чистоты
сколько

убито

надежд...

 

и летят

журавли

в исчезнувший

край

на середину

воды

где островов

уже нет

и упадут

с высоты

рухнут

в пучину

морей

не останется

ничего

ни пёрышка

ни следа

как не останется

ничего

от нас

даже

сломанного

пера...

 

Декабрь, 1995. Монреаль

______________

______________

 

 Читатели должны знать, что не только сам автор, но и его стихи подвергаются травле и вымарыванию, так что единственная возможность спасти его поэтические тексты: это сохранять их на внешние (не подключаемые к Интернету жёсткие диски, USB-флешки).

  Особенно досталось его доиммиграционной поэзии.

  Автор вывез в изгнание около 26-ти машинописных сборников стихотворений. Они состояли из 2-х собраний: 9-ти-томного - 1982 г., и 6-ти-томного - 1988 г. (охватывающего период до 1989 г.). Первое (до 1982 г. включительно) существовало в 2-х версиях. Кроме основных экземпляров машинописных сборников, имелись (отпечатанные под копирку) 2 копии каждой книги.

  В 1994 г. они - вместе с автором - благополучно прибыли в Монреаль.

  С 1995 г. он взялся вручную перепечатывать на компьютере отдельные избранные стихотворения, а в 2002 г. - сканировать и отцифровывать все привезённые с родины сборники. Примерно в 2006 г. добрался до предпоследнего тома собрания 1988 г. Но, когда было начато сканирование самого последнего тома, именно этот сборник исчез из его квартиры (уже после переезда с ул. Эйлмер на Юго-Запад Монреаля).

  Одновременно копии того же тома пропали из квартиры его матери, и из дома его приятеля (где хранился 3-й экземпляр). Это произошло, как нам сообщил автор (не совсем уверенный в дате) где-то в 2007-м году, вскоре после чтения (по телефону) отрывков из отдельных стихотворений Юрию Белянскому, культовому кинорежиссёру конца 1980-х, тоже проживающему в Монреале. Известный поэт и деятель культуры Илья Кормильцев как-то обещал автору издать сборник его стихотворений: из того же - последнего - тома. Проявляли подобную заинтересованность и другие известные люди. Интересно отметить, что именно в 2007 г. Гунина сбили машиной, нанеся серьёзные травмы.

  После 2017 г. постепенно исчезли все томики второго машинописного собрания доэммиграционного периода, и, к 2022-му, не осталось ни одного...

  Первая редакция доиммиграционной поэзии (включая поэмы) 2008-2011 г. г., сделанная самим автором, оказалась не очень удачной. Она опиралась на рукописные черновики, где почти над каждым словом надписано альтернативное, и целые строки (даже строфы) дублируются альтернативными версиями. Эта редакция была скопирована множеством сетевых ресурсов, так как поэзия Гунина в те годы пользовалась немалой известностью, и была популярна среди молодёжи и людей от 25 до 45 лет.

  Вторая редакция (также сделанная самим автором) - несравнимо удачней, и - в 2012 г. - заменила предыдущую.

  Однако - с 2013 г. - то ли сервера, то ли хакеры стали заменять файлы первой редакции версиями второй: это регулярно происходило на сайте Максима Машкова (lib.ru), на сайте Сергея Баландина, и т.д. (Следует добавить, что травля автора на сетевых форумах, на литературных сайтах стартовала ещё в середине 1990-х, включая разные хулиганские выходки в его адрес, массированно устраиваемые организаторами).

  О творчестве Льва Гунина писали: Орлицкий (оригинал - stihi.ru/2005/04/13-349, перепечатка - proza.ru/2023/06/08/178), М. Тарасова (stihi.ru/2005/04/13-349, перепечатка - proza.ru/2023/06/08/180), А. Коровин и Белый (proza.ru/2023/06/28/175), Игорь Гарин (proza.ru/2023/06/28/170), и другие литераторы, критики, издатели. В этих заметках - прямо или косвенно - упоминается об изощрённой травле. (Более подробно - у Коровина, Белого, и Тарасовой).

  О поэзии Льва Гунина на английском и на польском языке писали Kurt Flercher и Агнешка Покровска (?).

  В многочисленных интервью сетевым и печатным журналам (к примеру, в интервью журналу "Воркувер" - proza.ru/2023/06/28/171) - сам автор иногда косвенно затрагивает эту тему.

  На сетевых форумах обсуждалась систематическая порча литературных и музыкальных текстов. В своё время, отправляемые К. С. Фараю (Фараю Леонидову) многочисленные варианты перевода стихов и Кантос Э. Паунда подверглись злонамеренной модификации (вероятно, во время пересылки), и в печать пошли не окончательные, но черновые версии. Переводы Гунина текстов (эссеистики) Исраэля Шамира (Изя Шмерлер; знаменитый политолог, эссеист, корреспондент, известен также под именами Роберт Давид, Ёрам Ермас) с английского на русский вообще не вышли в свет вследствие порчи текстов во время пересылки Шамиру. По той же причине сорвалось несколько попыток издания "Прелюдий" для ф-но и сборника "Лирические пьесы" Льва Гунина, которые высоко оценили известные музыканты. (См. Ю-Тюб - youtube.com/@robertcornell6802).

(Лев Гунин по профессии музыкант, автор многочисленных композиций (включая музыку к фильмам), исполнитель классических произведений (ф-но) [youtu.be/KyHYzOl-xQY , youtube.com/watch?v=94Ac0OAZBAs, youtu.be/dGKy0yCkKnQ , youtube.com/watch?v=D2A4RWaDggQ&t=148s , youtube.com/watch?v=eCyavxkENF0 , youtube.com/watch?v=ym0uqTz_poo , youtube.com/watch?v=eDdh3Fg-H6s , youtube.com/watch?v=mrMikJVDC60, youtube.com/watch?v=_lLdndynze4 , youtube.com/watch?v=VODlm7l4MNY , youtube.com/watch?v=5B8k5H2zKzs , youtube.com/watch?v=E2Mo5d44WnQ , и т.д.] ; см. также фильмы "Гусеница" (Caterpillar) - youtu.be/qeDmEhaXMU8 , "Подушка" (режиссёр Юрий Белянский) - youtube.com/watch?v=BDrhptcbfwE&t=48s , Des souris et des hommes (режиссёр Жан Бодэ) - youtube.com/watch?v=Ctx2sm4ZnAI).

 

  Диверсии против его домашних компьютеров обсуждались с Ильёй Кормильцевым, Юрием Белянским, Кареном Джангировым, Исраэлем Шамиром, Мигелем Ламиэлем, Борисом Ермолаевым, Жаном Бодэ, Владимиром Батшевым, Эдуардом Лимоновым (Савенко), и другими известными личностями, с которыми автор был знаком, но реакция была одна и та же: "против лома нет приёма". Подробней эти случаи описаны в обширной работе на английском языке "The Punitive Health Care".

 

 

  Биографии этого автора неоднократно удалялись из различных энциклопедий, убирались с многочисленных сетевых порталов, но краткие справки о нём можно найти на сайте Сергея Баландина; в библиотеке lib.ru; в антологии "Мосты" (под редакцией Вл. Батшева, с участием Синявского и Солженицына; Франкфурт, Германия, Brucken, 1994); в литературном журнале PIROWORDS, под ред. Мигеля Ламиэля (английская поэзия Гунина); из-во Pyro-Press, Монреаль, 1997); в сборнике Throwing Stardust (London, 2003; Антология Международной Библиотеки Поэзии, на англ. яз.), English Poetry Abroad (London, 2002, на англ. яз.); в газете "Hour" (Montreal, Quebec, Canada); в сборнике "Annual Poetry Record" (Из-во Международного общества поэтов, Лондон, 2002); в культовом издании "Паломничество Волхвов" (Гарин, Гунин, Фарай, Петров, Чухрукидзе: Избранная поэзия Паунда и Элиота); в @НТОЛОГИИ - сборнике стихов поэтического клуба ЛИМБ (Поэтический Клуб "Лимб". "Геликон-плюс", Санкт-Петербург, 2000); в  в журнале АКЦЕНТЫ (1999); в СК НОВОСТИ (статья, написанная в сотрудничестве с кинорежиссёром Никитой Михалковым, Июнь, 2000. (Номер 27 (63), 14.06.2000); в публикации "Университетская пресса" ("Маэстро и Беатриче", поэма Льва Гунина; СПБ, 1998); в "Литературной газете" (Москва, №22, май 1994 г.); в литературном журнале ВОРКУВЕР (избранные статьи, интервью и поэзия Льва Гунина, Екатеринбург, 2006); в журнале поэзии ПЛАВУЧИЙ МОСТ (публикация избранных стихотворений, 23 декабря 2014 года. Москва - Берлин); в литературном журнале "AVE" (Одесса-Нью-Йорк, Номер 1, 2004-2005); в газете "МЫ", под редакцией Карена Джангирова (15 декабря 2006 года; репринт (повторная публикация на русском языке); первая публикация - на англ. яз. в культовом журнале "Wire" (январь 1997); вторая публикация - "По образу и подобию" (Теория мультипликации), газета НАША КАНАДА, выпуск 13, ноябрь, 2001); в Интернете теория мультипликации циркулировала с 1995 года; написана эта работа в 1986 году (братья Вашовски могли использовать ту же (дословно) идею для своего - ставшего культовым - фильма Матрица); в сборнике L'excursion (Leon GUNIN. La poesie du siecle d'argent. (На французском языке). QS, Монреаль, 2001); в литературной газете "Золотая антилопа" (Лев Гунин, рассказ "Сны профессора Гольца", СПБ, 2001); Лев Гунин, Миниатюрная книжка стихотворений, Париж, 1989 (Les tempes blanches. Белое время. Из-во Renodo, Paris 1989); в газете "КУРЬЕР" (многочисленные публикации Льва Гунина (1992-1993); в книге - Лев Гунин "Индустрия (…)", из-во Altaspera, Toronto (Канада), 2013, на русском языке), и т.д. 

 

  Лев Гунин живёт в Кбевеке (Канада) с 1994 г., не имея ни малейшего шанса когда-либо покинуть эту страну даже на короткое время, а - с 2001 г. - не имея возможности даже посетить другую провинцию. Он подвергается травле полицией и другим репрессиям.

 

________

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

  Несчастливая судьба литературно-поэтического творчества Льва Гунина - достойного большего внимания - сложилась не только в связи с широкой травлей и политически-мотивированными репрессиями (в частности: в стране, где он живёт (включая травлю полицией; административный прессинг; плотную изоляцию; помехи, чинимые в области коммуникаций; вызванное репрессиями обнищание; отказ в медицинском обслуживании…), но также по другим причинам.

  Одна из них - неумение, а то и упрямое нежелание автора тщательней просеивать написанное через сито более строгих требований. Именно сбой в таком отборе и приводит к недостатку внимания и ко всяческим казусам. Никто в наше время не выставляет ранние опыты на всеобщее обозрение. Зрелые авторы, как правило, уничтожают свои рукописи, предшествовавшие мастерству. Соседство стихотворений разного уровня в одном сборнике служит плохим предзнаменованием (имея в виду ожидаемую реакцию), и, хотя - более удачная - редакция 2012 г. уже является плодом более строгого подхода, она всё ещё цепляется за некоторые пласты личной биографии больше, чем следует при отборе.

  С другой стороны, если бы не травля, это могло способствовать экспоненциальному росту популярности среди широкой читающей публики, что, в свою очередь, с неуклонной неизбежностью повлияло бы на признание и в литературной среде. Так и происходит довольно часто с другими поэтами и прозаиками. К сожалению, этот автор находится не в таком положении, когда позволительна подобная роскошь. Чтобы пробить плотную стену замалчивания, остракизма, предвзятости и бойкота, ему следовало бы серьёзно подумать об этом. Но теперь, по-видимому, уже слишком поздно; состояние здоровья, ситуация, и другие помехи вряд ли позволят ему что-то изменить.

  Остаётся надеяться, что критики и все, способные повлиять на преодоление этой несправедливости, проявят чуть больше терпения, не побоятся затратить чуть больше времени, и с известной снисходительностью отнесутся к причудам этого уникального, ни на кого не похожего автора.
________________________________