Золотой киоск

 В те дни, когда я, нищий, праздно бродил по улице,
 Мимо дворца, через виноградники, где бьют ароматные фонтаны,
 Стоя возле золотого киоска, мне выпало встретить
 Та, для которой мое сердце стало больше, и я не мог отвернуться.

 Долго мои глаза смотрели на пиршество ее красоты, свободно насыщаясь.;
 Как я мог не любить ее, которую могли бы обожать ангелы!
 Но, наконец, устав от моего разглядывания, она отвернула голову.;
 И все же я увидел, как задрожали крупные жемчужины, которые она носила на шее.

 Обе щеки были цвета морской раковины, а вокруг влажных губ
 Изобразил улыбку, которая задержалась с любовью, как отблеск звезд на море;
 Ободренный, я упал на колени и поцеловал кончики ее пальцев.,
 И умолял ее, и молился о том, чтобы я стал ее рабом.

 Я был смуглым, со смуглыми чертами лица, но все еще миловидным по форме.;
 Мои длинные черные волосы блестяще спадали на шею и голову;
 Мои большие черные глаза блестели, и у меня была непринужденная грация.
 Это превращало королевскую мантию в мое рваное одеяние красного цвета.

 Я приковал девушку к себе, я не хотел отпускать ее;
 Она сказала, что ее зовут Евдокия, что Йорги - ее отец;
 Я сказал, что я Деметрий, подлый нищий,
 Но в горниле любви моего сердца разгорелся плавкий огонь.

 Ее чувственные длинные темные ресницы нависли над мечтательными глазами,
 Как два грозных облака, балансирующих над прозрачными глубинами;
 Как крылья перелетных птиц на фоне туманного неба;
 Как лепесток пыльцы цветка, когда он спит.

 Все ее одеяние было расшито тончайшим золотым кружевом.;
 Бриллиант в ее тюрбане сиял, как глаз.;
 Белое платье более чем наполовину открывало идеальную фигуру,
 И ее пояс, пристегнутый кинжалом, подчеркивал форму одежды в ее поясе.

 На мой взгляд, она подарила мне свои темные глаза, в которые можно заглядывать и мечтать;
 И я казался тем, кто перегибается через тонкие перила моста,
 И думает, и задумчиво смотрит глубоко вниз, в поток,
 Пока вокруг сгущаются сумерки и преобладают звезды с блестящими крыльями.

 После этого я ежедневно встречал ее на дорожках дворцового сада,
 И она всегда выходила мне навстречу и широко открывала ворота,
 Часто упрекая, часто улыбаясь моим минутным задержкам,
 И подносят изысканные яства в золотой чашке и на блюде.

 Я, ее любовник, был нищим, но она все равно любила меня.;
 Будь я Гаруном Аль-Рашидом, она не смогла бы любить меня сильнее.;
 Пока она шептала, на моих губах и в моих глазах она произносила мое имя поцелуями,
 И обвила руками мою шею; как я мог не обожать?

 Но всякое удовольствие застаивается или прекращается; если опрокинуть чашу,
 Все ее содержимое подобно кислоте, глубоко прожигающей долгое сожаление.;
 Если это надоедает, мы спокойно оставляем это, возможно, небрежно нахмурившись,
 Или это может быть приятным воспоминанием, которое легко забыть.

 Однажды, в золотом киоске, когда Евдокия держала меня за руку.,
 Пришел старый Йорги, мрачно нахмурившийся, с выражением бури на лице;
 Навлечет ли она на него позор? Прервет ли она его благородный род?
 Он прошипел свою яростную брань и выгнал меня с того места.

 Прежде чем уйти, я повернулся к нему и смело потребовал ее руки,
 И поклялся, что получу ее, хотя город преградил мне путь.;
 Но он насмехался надо мной, нищим, и повторил свой приказ,
 С того дня, ради моей жизни, никогда больше не встречаться с его дочерью.