2-я часть послесловия А. Коровина к поэме ДУХ

Эта - заключительная - часть комментария (послесловия) к поэме ДУХ не попала в вёрстку последней публикации: автор поэмы посчитал её неуместной. Патриоты родного города требуют вернуть эту заметку в "обращение". Пришлось пойти на компромисс: представляем её отдельным текстом. 

_________________________

(…) Хочу добавить пару слов о человеке, личность которого не стоит за посвящением, но который незримо присутствует в строках этой поэмы. Речь идёт об Александре Ротане (в нашем родном городе его называют "Шурой").
Знакомые музыканты считали, что Шура "утонул" в тени другого рок-гитариста, сегодня известного далеко за пределами Беларуси как духовный отец и художественный руководитель группы Би-2 - Миши Карасёва (у нас его называют "Карасём").
С Ротанем я так и не познакомился как следует до самого отъезда, а с Карасём сталкивался и даже общался.
Карась мне показался приличным человеком, альтруистом (?). Возможно, он таким и был в наши годы. Но у каждого рок-музыканта есть два лица (известная аксиома). Таковы законы жанра.
Карась со своей группой (на клавишных у него играл Лев Гунин) исполнил на концертах и записал десятки собственных песен, ставших "всенародно" популярными в Бобруйске и за его пределами. А Ротань до сих пор (2005) так ничего и не записал. Он года на два младше Гунина, ему сейчас где-то под пятьдесят. Получается, жизнь не сложилась, все титанические усилия - зря. А ведь песни его - как многие считают, - не менее талантливы, чем Карасёвские (если не более). Верно ли то, что Карасёвский авторитет и "авторитаризм" его "задавил"? Не знаю, не знаю. Не мне об этом судить.
Гунин и Ротань вряд ли были близкими друзьями, но хорошими приятелями - это точно. Так все говорили. Я их встречал вместе раза четыре, и видно было, что они относятся друг к другу с огромной симпатией, с полуслова понимают друг друга.
Шура Ротань слыл не только автором песен (собственных и - в соавторстве с Карасём), но и талантливым гитаристом и вокалистом. Большую часть песен "Карасей" ("Солнечной Стороны") спел именно он.
Об особом доверии между Шурой и Львом говорит тот факт, что Ротаня (одного из двух-трёх человек) Лев посвятил в тайну своего романа с минской шестнадцатилетней девушкой Ларой Медведевой. Больше никто, кроме Ротаня и Лены Барановой, её никогда не видел.
Медведева посвятила Ротаню два своих стихотворения, в которых характеризует его как трагическую личность. Он был мягким и деликатным, хоть и своеобразным человеком, несмотря на весь свой опыт общения с теми, кого сегодня называют "братками", и на частые "корпоративные" попойки. 

Лену Баранову (она была старше Шуры года на три-четыре) Ротань знал чуть ли не с отрочества: они, как мне кажется, жили где-то по соседству. Медведева и Баранова были из семей военных, и Шура, по-моему, тоже. Он находился в приятельских отношениях с младшим братом Барановой, Сергеем.
Лена Баранова, "интер-девочка" и "подпольная" фотомодель, сошлась со Львом Гуниным где-то в ноябре 1981 года. Это случилось в период его короткой размолвки с Ларой Медведевой, дочерью высокого армейского чина (возможно, генерала ГРУ), но их отношения затянулись почти на три года, несмотря на возобновление отношений Льва с Медведевой, поэтессой и одной из первых советских манекенщиц. (Чуть позже она сумела "пробраться" в Париж, где стала известной фотомоделью, изменив имя и фамилию). Баранову направил ко Льву его друг детства и юности, Миша Куржалов, своеобразный песенник, поэт, "фарцовщик" и музыкант. И на Чангарского-Коммунистической, и на Пролетарской-Октябрьской (в Первом Кооперативе), они были соседями. У Миши долго тянулся отроческий и юношеский роман с их общей соседкой, Таней Тиховодовой, очень красивой девочкой. Затем Таней увлёкся Валера Шумский, близкий друг и одноклассник Льва, чемпион Европы среди юниоров по плаванью. Потом Сергей Баранов, младший брат Лены, стал её любовником. Таня сходилась с ведущими музыкантами из прославленных (в Беларуси) рок-групп "Сябры" и "Верасы". Тане посвящена поэма Гунина "Отблеск". Это он (знавший её с детства) уговорил её обратиться в больницу после попытки то ли самоубийства, то ли пьяной выходки, окончившейся травмой головы. Её продержали в стационаре две недели. Так же, как два друга детства - Миша Куржалов и Лев Гунин, - она закончила музыкальную школу и музыкальное училище (народное отделение по классу цимбал (белорусский народный инструмент), преподавала в музыкальной школе (как и те двое).

Подруга Тани и Миши, Лена Баранова, слыла легендарной личностью. О ней ходили всякие слухи, так что трудно было разобраться - что ложь, а что правда. Поговаривали, что она будто бы в семнадцать лет сбежала в Москву, где пронеслась метеором по московским "салонам" и барам, и где её художества попали в поле зрения очень высоких властей. После нескольких скандалов, в которые оказались вовлечены известные люди, её силой выселили из Москвы, негласно лишив права не только жить там, но и посещать столицу.
Согласно дневниковым романам Льва Гунина, Лена два или три месяца провела с Ротанем, после чего вернулась к нему. Если у кого-то имелся шанс изменить судьбу Барановой, то только у Ротаня. Но, судя по мемуарам, дело было не в том, что, по своей "второй профессии", она уже сделалась "интер-девочкой", и даже не в том, что она постепенно становилась алкоголичкой. Главная причина вырисовывается другая: партийно-ка-гэ-бэшная элита ни за что не выпустила бы её из своих сетей. И потому, что она была слишком красива, зажигательна, бесшабашна; и потому, что слишком много знала. Возможно, переезд в другой город мог бы что-то изменить, хотя и это не факт. Это не первая несчастная любовь Шуры Ротаня, но она стала той безнадёжной любовью, что ранила его больше всего. Наверное, потому и песни у него были либо слишком светлые - как воспоминания, либо печальные. Всё, что известно о Лене, говорит о том, что она была умна, сообразительна, остроумна, умела шутить, хорошо владела немецким.

С Ларой Медведевой Лев познакомился, по-моему, через своего близкого минского друга, композитора Женю Эльпера. Возможно, они уже виделись на посиделках в квартире известного деятеля минской богемы, диссидента и опекуна молодёжи, Кима Хадеева. Медведева его "подружила с собой", и завязался роман. Лара писала стихи, занималась балетом, закончила музыкальную школу.

Если о её судьбе более ни менее известно (она обосновалась в Париже, стала фотомоделью; в 1989-м году, в Париже, Лев ей звонил, но с ней так и не встретился; по его словам, она стала совсем другим человеком), то о Лене Барановой сейчас никто ничего не знает. Это странно. Мои бобруйские друзья и знакомые больше о ней не слышали. Её знал весь город, и кто-то обязательно должен был хоть что-то услышать. Попов и Барковский считают, что Шланг (Юра Мищенко) в курсе её дальнейшей судьбы, но утаивает эту информацию. Может быть, она выскочила замуж за немца - и уехала в Германию или в Австрию (как её близкая подруга, Лена)? Вряд ли... Или трагически окончила свои дни (как Таня Тиховодова)?

Лев оставил память о Ротане, о Лене, Ларе и Тане, о своём близком окружении - и о своём брате, которого любил больше жизни, - в поэмах, стихах и романах. Его произведения - о нашей общей судьбе, о трудной судьбе Человека, но и о конкретных судьбах ярких, неординарных личностей.   

    Аркадий Коровин. 2006.