От чистого сердца

Раздумья, грязные раздумья,
Зачем живём, какое нынче время?
Скорее всего, душевное безумие
Так одолело наше поколение.

Одно и то же в каждом новом дне,
Одни и те же лица и мотивы,
Которые давно уже на дне,
На дне, забытой нами, перспективы!

Как это подло, Господи, прости!
Как это низко, мысли, мысли, мысли!
Хреновенько без в;сел нам грести
В пространстве, где владеют душой числа.

Мне наплевать, признаюсь, наплевать,
Как кто живёт, какие в сердце раны…
И ваше дело, как всё принимать,
Когда вы неожиданно не пьяны!

А что такого, гляньте в гладь воды,
Кого вы видите, какую оболочку,
Какие приложили вы труды,
Чтоб не считать ублюдком вас заочно?

А я такой, подлец, поганец, плут,
Вру сам себе и от того страдаю…
Великих мыслей смелый баламут,
На чувствах лучших мастерски играю!

А что такого? Каждый грешен тут,
Обсудим у кого грехи страшнее?
Измерим у кого длиннее кнут,
Насколько плотно прилегает петля к шее?

Все сострадают, радуясь внутри…
Чем тяжелей нам, тем другим приятней,
И тут душою как ты не ори,
Нет, не поймут, с деньгами лишь понятней.

Что все вы унесли из бытия,
Что грезится седою зимней ночью?
Какая полюбилась вам змея,
Что сердце рвёт и мерзости пророчит.

Ах, ни к чему, действительно, увольте…
А вы честны с собою и отчизной,
Давайте признавайтесь, ведь не больно
Стоять босым в осколках коммунизма?

Какой пи..дец, какая красота!
Как же все пафосны, как голые павлины!
О как мне нравится вся эта ерунда,
Которой мы, как скот давно гонимы.

Вы часто врёте тем, кто любит вас?
А любит ли или, быть может, только терпит?
Зачем опять течёт из ваших глаз,
То, что души моей давно уже не треплет?

Холодным стал, как камень, недвижим,
Сношу достойно тяготы порока,
И восхваляя радостно режим,
Не жалуюсь же как судьба жестока.

Хотя, вы ж знаете, забит давно проход,
Всех в жопу посылаем очень часто,
И вот идёт пришибленный народ,
Туда, где всё так мерзко и ужасно.

Как не сказать словечко гнойных рифм?
Раньше писал я, в основном, о море,
Как же прекрасен утренний прилив
И крикам чаек  моё сердце вторит.

Но кончилось, как кажется, оно,
Раздал без меры, сам дурак и знаю!
Зачем мы превратили жизнь в говно,
Которое так часто наблюдаю?

Конечно, как прекрасно пенье птиц,
Закат, рассвет и всё, что в этом роде,
Но как же узко в рамках тех границ,
Которые создали мы в народе.

Никто не любит нас такими, как мы есть,
Нас любят свежими, с улыбкой, что есть силы,
Но как спокойно мне на вас смотреть,
Когда копаете другим свои могилы.

Хотя копайте, Бог вам в помощь, люди,
Да, я плохой и это признаю,
И хорошо, ведь более не будет,
Тех песен, что так ласково пою.

Ну, а пока я тут и ещё жив,
В покое ваше племя не оставлю,
Ведь дерзок до бесчестия и лжив,
И радость мне, когда устроят травлю.

Посмотрим, как же дружно запо;м,
Тот гимн, что мы ещё не сочинили…
Но думаю в достатке будет в нём,
Всей прелести морального насилия.