Под созвездием Льва. Ч. 1. Гл. 21

ПОД СОЗВЕЗДИЕМ ЛЬВА
(Почти фантастическая повесть)
Часть первая
ПОСВЯЩЕНИЕ
Глава 21.

Уже давно прошло то время, когда я была в таком большом смятении и стояла перед выбором - оставлять доченьку " лечиться" в санатории или забрать домой. После ноябрьских каникул я её в санаторий не повезла. Она снова пошла в свою школу и среднее образование получила здесь. После, училась в лицее на канцелярского работника.
Учить в университетах я её не смогла, не было средств на такое обучение.Затем она вышла замуж в Донецкую область. А летом 2010года ей предстояли роды. Но вокруг этих родов началась непонятная возня. Хотя всё было очень понятно.Ей, похоже,хотели сделать кесарево сечение, чтобы забрать все деньги за операцию - те,которые она разово должна была получить на ребенка.

Она поняла, что сама не сможет бороться со всей сворой врачей- стяжателей и попросила меня срочно к ней приехать. Но ещё перед этой её просьбой у меня случилась ссора с сыном. Я целый день очень тяжело эту ссору переживала. А вечером меня как-то странно дёрнуло, как-будто сильным разрядом электричества. Это со мной случилось впервые. Я испугалась, а вдруг это у меня первые признаки того, после чего люди лезут в петлю.

Мне стало страшно ночью оставаться одной, но к сыну с невесткой из-за ссоры я пойти не могла. Села на велосипед и решила поехать ночью за 25 километров в село,где жила моя старшая сестра. Выехала вечером, но, естественно, дальше ехала ночью. Ехала вдоль магистрального канала по бетонной дороге, но опять же полезли нехорошие мысли в голову, а вдруг остановится по этой дороге какая-то машина, а в ней какой-нибудь нехороший человек. Потому через первый же мост переехала на обратную сторону канала, но там дорога вдоль канала была уже грунтовая. Потом я увидела, что уже по этой грунтовой дороге меня догоняет, светя фарами, машина. Я соскочила с велосипеда и бросилась вместе с ним в подсолнухи, чтоб меня не увидели с машины. Потом я решила, что не буду возвращаться на дорогу. Оставила в подсолнухах велосипед и дальше решила добираться до села сестры в междурядье подсолнухов.

Но у страха, говорят, глаза велики. Я вдруг вспомнила, что в наших степях водятся волки, и уже не шла, а бежала по подсолнухам, чтоб быстрее добраться к первой на моём пути перемычке,где были насосные станции, а,значит, люди. Потеряла шлепанцы на ногах и дальше бежала босиком. К насосной станции я уже прибежала готовой степной русалкой с растрёпанными волосами. Такой меня увидели два рабочих, но только не насосной станции, а с лагеря наёмных рабочих по уборке огурцов. Они расспросили,что со мной случилось, а затем отвели меня в свой лагерь, в какой-то полевой вагончик. Я уже ничего не хотела, кроме, как поспать, но они решили,что меня в таком состоянии одну оставлять нельзя и позвали для меня психолога. Он, как ни странно , тоже приехал наёмником-рабочим по сбору урожая в наши степи.

В вагончике было совершенно темно. Психолог пришел с настольным фонарем , свет от которого направил на меня, - потому я его лица  не видела. Сидел в левом углу сразу же от входной двери. Дверь всю ночь была открыта, так что в её проёме было видно звёздное небо. Я сидела на лавке напротив психолога, немного ослепленная светом от фонаря, а Михаил ( так звали рабочего,который меня привёл в этот вагончик ) сидел по правую руку от меня, а второй рабочий по-видимому ушёл спать.

Кстати, перед приходом психолога мне было предложено рабочими одеть сиреневые шлепки. Я к огромному удивлению обоих мужчин от них отказалась, объяснив, что моя мама запретила носить мне на себе что-то сиреневое. Похоже, что после моего отказа от сиреневых шлепок оба ошарашенных рабочих уже и стали подумывать, что мне нужен психолог. Но они не перестали беспокоиться о моём здоровье и принесли мне калоши. К калошам у меня претензий не было. Вот сейчас подумала, а ведь они ко мне отнеслись очень участливо. Обувью обеспечили, психолога привели. Почему столько внимания было уделено какой-то полусумасшедшей женщине, прибежавшей к ним ночью в странном душевном состоянии?

Психолог, можно сказать, допрашивал меня всю ночь с особым пристрастием и даже иногда пугал меня какими-то странными поползновениями к моей женской чести. В такие моменты я почему-то проникалась особенным доверием к сидящему рядом Михаилу и даже обнимала его за плечи, спрашивая: " Но ты ведь не дашь меня в обиду?" Он твердо обещал мне, что не даст. Ранним утром эта экзекуция с психологом,наконец, закончилась, и Михаил вызвался провести меня к велосипеду, чтобы я могла возвратиться домой.

Калоши я им возвратила. Когда слезла по довольно-таки высокой лестнице с вагончика, то в проёме дверей ещё видела обоих мужчин - психолога и Михаила, которые смотрели сверху вниз на меня. И вдруг у меня сорвался с языка к ним на первый взгляд странный вопрос: "А это не вы, случайно, вызвали меня тем странным ударом током сюда, чтобы проверить моё психическое состояние перед какими-то невероятными испытаниям?". Они заулыбались , но ничего определённого мне не ответили.

Мы с Михаилом шли по грунтовой дороге рядом с каналом и вглядывались в подсолнухи, чтобы найти мой велосипед. Вернее Михаил может и вглядывался, а я хохотала так, что уже сосредоточиться на каком-то там вглядывании совершенно не могла. Михаил оказался силен в рассказах анекдотов. После странных событий ночи мне они показались особенно смешными. Да, они и были смешными в устах Михаила. Я возвращалась к обычной жизни какая-то особенно обновлённая и счастливая.  Всходило ласковое утреннее солнце, природа просыпалась, пели птицы, а рядом шёл уже ставший за ночь таким близким мужчина, которого психолог несколько раз своим пуганием любезно решил обхватить моими руками: такого теплого, надёжного и очень приятного на ощупь. Торс у него был таки спортивный.

Велосипед, конечно же, увидел Михаил, но перед этим он мне успел рассказать, что он с Донецкой области. Михаила я после той ночи и утра больше не видела. Только слышала несколько раз по телефону его заботливый голос. Он спрашивал, помирилась ли я с сыном и всё ли у меня в порядке.
И вот тут меня позвала к себе в один из городков Донецкой области моя  доченька,  расстроенная очень даже предсказуемыми действиями подлых врачей.

Эта ночь на меня произвела неизгладимое впечатление и позже у меня родилось эссе, на которое меня вдохновили события этой ночи.
Это эссе я подам в следующей главе.

Лилия Коваленко Алехина.