Венок сонетов. Слова... слова

   Слова, слова... Вами можно написать и "Выткался над озером..." Есенина, и Майн Камф Гитлера. Слова одинаковые, но смысл... Начиная писать венок, хотел вспомнить что-то значительное, эпохальное в жизни, но всплывали только какие-то мелкие деяния, скорее даже не деяния, а состояние души в то время. Совершенно не помню школьные года, за исключением некоторых мгновений, ВУЗы, работа... Всё, как в тумане. А вот запомнилась сломанная вишнёвая, в цвету, веточка - глубокое детство, и то ощущение жалости к ней. И так ко всему, такому мгновенно всплывшем в памяти. Не годы, десятилетия - секунды, мгновения запоминаются...
   Вот так и Венок этот - из слов и воспоминаний о мгновениях.            


               1

Слова, слова...вы радость и тоска,
Иначе ведь Плита Упокоенья,
Где серость и прелюдии Забвенья
Да над тобой густые облака.

Из слов - строка, поэма и роман,
Без них - во мглу, предав христову веру,
Сквозь огнь судьбы к прапращурам в пещеру,
Где ты для всех ордынский басурман.

Очнись, пиит!.. Себя в словах найди,
Прижми листок исписанный к груди,
Томит его великая кручина.
 
Смахни слезу со щёк своих поэт,
Слова ведь ночь и зорьки ясный свет,
Добро и зло, рожденье и кончина.

               2
            
Добро и зло, рожденье и кончина:
В словах и свет, и тьма, и полутьма,
Через плечо холщовая сума -
Бредёт домой преклонных лет мужчина.
 
Давно идёт, усталый и голодный,
На нём пиджак дырявый - решето,
И босиком, такая жизнь за что?
Неужто он бездомный и безродный?

Так ведь поэт - ума не занимать,
По пиджаку - влиятельная знать,
Пусть он дыряв - виновна в том лучина.

Писал стихи - лучина и свеча,
Ох, как смола тягуче-горяча!
Блаженный рай, бездонная пучина.

               3

Блаженный рай, бездонная пучина,
Так много бед, так много зла и лих,
Строка к строке, и вот уж новый стих:
Слова - пора великого почина.

От них темно - в каменьях дно колодца,
От них светло - июльский жаркий день,
Они и воск, и глина, и кремень,
Кто как привык - колоть или колоться.

От слога "ма" - дитё, до слова мама
Всего лишь вздох - порог дородный храма,
К нему тропа скалиста и узка.

Но я бегу в тот храм, душою тая,
В ладони ветвь рябины золотая
И револьвер взведённый у виска.

               4

И револьвер взведённый у виска,
И лик в крови - реальность на излёте,
Я лишь во снах пока ещё в полёте...
Слова, слова слетают с языка.

О том, о сём - вся жизнь в тартарары,
С комком земли, с комком промёрзшей глины,
А дальше мгла, развалины, руины
И дребедень словесной мишуры.

Донбасс и Крым, Херсон и Запорожье,
Пока ещё тоска и бездорожье,
А по низам болотистая прель.

Но миг-другой - весна, а там и лето,
Слова Руси - слова живого цвета,
За вас в январь и в ветренный апрель.

               5

За вас в январь и в ветренный апрель,
В буран и в дождь, друзья мои, собратья,
Сожму вас всех в отеческих объятьях
И удержу - Россия колыбель.

И Мать она родная, и жена,
Она одна - другой такой не будет,
Согреет ведь, коль хлад, а жар - остудит,
И постоит, уйдёшь ведь! у окна.

Не для венца, иль красного словца
Отчизна ждёт отважного бойца -
Горит, трещит, дымит её планета.

И только он, солдат, на том стоим!
Войдёт сквозь огнь лихой и серый дым,
В глухую ночь без сумрака и света.

               6

В глухую ночь без сумрака и света,
Когда всё спит: и люди, и дома,
Бредёт меж скал причудливых зима,
Маня к Реке ворчливого поэта.

Он нужен ей как белый снег, как вьюга,
Как крик совы, как визг голодных лис,
Как стройный кедр - сибирский кипарис,
И как плечо, с каких времён уж, друга.

Он ей читал, читал свои стихи,
Чтоб отмолить невольные грехи
И убежать святым в святое лето.

А уж с него в сентябрь, в осенний сад,
Ему всегда тот сад безумно рад!
И в тишину звенящую рассвета.

               7

И в тишину звенящую рассвета,
Где зелень ряски буйной на пруду,
И в блеск воды, как лучик, я войду,
А уж потом святым и на край света.

А где тот край, в какой стране-сторонке?
Узнать бы мне, быть может там мой род
Свой начал путь из тьмы глухой в народ,
Свои раскрыв глазищи и глазёнки.

И повинуясь зову крови алой,
Что по себе порою и немало,
Ведь не убийство, право, не дуэль,

С небес святое Слово Бога слыша,
Побрёл в закаты алые Парижа -
Тьерри Дюваля в цвете акварель.

               8

Тьерри Дюваля в цвете акварель,
В ней снег февральский, здесь же зелень мая,
Где звёзд улыбки тенью затмевая,
По кольям тына вьётся дикий хмель.

И балагурят птички на ветвях,
А как иначе - день и солнце светит,
Да рядом мушка след свой слюнкой метит,
А дальше - степи в сизых ковылях.

Словами меря мир букашки-травки,
Служу поэтом ныне на полставки,
Моя работа с рифмами проста:

Свеча да ручка, тишь осенней ночки,
Да с тонкой вязью строк стиха листочки-
Без вас я нем, как мрака чернота.

               9

Без вас я нем, как мрака чернота,
Теряю дух я свой, теряю силу,
Как ком земли, что бросили в могилу,
Где вечный хлад зимы и мерзлота.

Пока дышу, надолго ли - вопрос,
Плетусь по тьме от хаты до калитки,
Где каждый шаг вперёд подобен пытке,
А коль уж бег, то точно под откос.

Слова - года, спрягаю их, склоняю,
Под юбилей столетний подгоняю,
Тут уж чуть-чуть до века мне, до ста.

Главою сед, то вешний снег не тает,
В глазах туман, то дух святой витает,
И ликом сер - убожество листа.

               10

И ликом сер - убожество листа,
И телом худ - перо не держат длани,
И нет давно ни чувств, и ни желаний -
В очах одна лишь только пустота.

В окно взгляну - в полметра стылый снег,
Ни троп тебе, ни кустика, ни травки -
Зимы концерт вокальный по заявке,
Дерев в саду охранный оберег.

Коль снега вал - то жить древам в саду,
Февраль отвёл от древ разбой-беду:
Мороз под тридцать пять, сдурел он словно.

Ведь отойдут - на жизнь обречены!
И зацветут с явлением весны,
В ком плоть-душа чиста и безгреховна.

               11

В ком плоть-душа чиста и безгреховна,
А в думках боль за правду, за страну,
Тот проклянёт, разгневавшись, войну,
Пусть даже та незрима и бескровна.
 
Пусть та война лишь только на бумаге
Иль в голове безмозглого глупца,
За мир пойдёт, он вправе, до конца,
Поскольку нет конца его отваге.

Знаком я с ним - обычный, неприметный
И в час ночи глухой, и в час рассветный,
В нём только Свет Смиренья и Добра.

Он видим мне - во мне его отвага,
От светлых Слов о Родине до Флага,
А с вами бог чернила и пера.

               12

А с вами бог чернила и пера,
Верней, не бог, а тень на стенке дома,
Она хрупка, тонка и невесома,
Как звёздный шёлк небесного шатра.

Бегу за ней, устал, упал на дол,
Ладонь на лик - и нет её, крылатой,-
Лишь только ночь с луной голубоватой,
Да скал вдали неровный частокол.
 
Вот так всегда - в минуты откровений
Бегу во мрак густой от личной тени -
Ищу свои вчера, позавчера.

Вокруг туман густой со жгучим ядом,
Но нет того ни там, где я, ни рядом,
На ком рассвет чудной и вечера.

               13

На ком рассвет чудной и вечера,
Отдав ключи бездушия субботе,
Исчез, как мрак с зарёй, в круговороте
Житейских дел, пороков и добра.

И все Слова про зло, беду, мораль,
О череде величий и смирений,
Ушли во сны иных уж поколений,
Оставив мне арктический февраль.

Я с ним в бреду бреду по целине,
А рядом Слог недобрый обо мне,
И Строчек зыбь - змея холоднокровна,

Дойду ли?.. Снег, сугробы, гор гряда,
В душе моей зима и холода,
Да ночь тиха, глуха, немногословна.

               14

Да, ночь тиха, глуха, немногословна,
А ведь пустых, как дух, не сыщешь мест,
Я свыкся с ней, она мой истый Крест,
Моя судьба, печаль и страсть греховна.

Она любовь и боль, и ожиданья,
И речки брег, и лес густой, и сад,
И Ей слова, и строки невпопад,
И бури ссор, и сор непониманья.

В стихах моих - неволя и свобода,
Одна на всех царица небосвода,
По сути - хлипкий замок из песка.

Лишь солнца луч, она туманом стылым,
Умчится прочь, пройдясь ножом по жилам...
Слова, слова...вы радость и тоска.

               15

Слова, слова...вы радость и тоска,
Добро и зло, рожденье и кончина,
Блаженный рай, бездонная пучина,
И револьвер взведённый у виска.

За вас в январь и в ветренный апрель,
В глухую ночь без сумрака и света,
И в тишину звенящую рассвета -
Тьерри Дюваля в цвете акварель.

Без вас я нем, как мрака чернота,
И ликом сер - убожество листа,
В ком плоть-душа чиста и безгреховна.

А с вами бог чернила и пера,
На ком рассвет чудной и вечера
Да ночь тиха, глуха, немногословна.