Emily Dickinson 10

1743       ?      publ.1896 г.
The grave my little cottage is,
Where ‘Keeping house’ for thee
I make my parlor orderly
And lay the marble tea.

For two divided, briefly,
A cycle, it may be,
Till everlasting life unite
In strong society.

Могилой стал мне мой особнячок,
Где я «веду хозяйство» для тебя
И в прибранной гостиной к чаю
Под мрамор столик накрываю.

Для двух в разладе, может, вскоре
Наступит цикл сплоченья уз,
И вечно длящаяся жизнь
Соединит святой союз.

15                с.1858
The Guest is gold and crimson -
An Opal guest and gray -
Of Ermine is his doublet -
His Capuchin gay -

He reaches town at nightfall -
He stops at every door -
Who looks for him at morning
I pray him too - explore
The Lark’s pure territory -
Or the Lapwing’s shore!

Наш Гость из пурпура и злата
Сер и Опалов гостя плащ -
Есть Горностай в камзоле
И Капуцин его блестящ -

До города дойдя под вечер кое-как -
У каждой двери медлит шаг –
Искателю его, что поматёрее
Молюсь я тоже - выясняй
Где Жаворонка территория -
Где Чибиса прибрежный край!

928                с.1864
The Heart has narrow Banks
It measures like the Sea
In mighty - unremitting Bass
And Blue Monotony

Till Hurricane bisect
And as itself discerns
Its sufficient Area
The Heart convulsive learns

That Calm is but a Wall
Of unattempted Gauze
An instant’s Push demolishes
A Questioning - dissolves.

У Сердца узки Берега
Оно соизмеримо с Морем
С его -  неутомимым Басом
С унылым в Синь простором

Пока Шторм режет пополам
И выбирает, где получит
Большой Район под свой бедлам,
Сердечко судорожно учит

Что Штиль – ведь это лишь Стена
Летучего тумана Пелена
Ее один Толчок уничтожает
Допрос – и вовсе растворяет.

694              с.1863
The Heaven vests for Each
In that small Deity
It craved the grace to worship
Some bashful Summer’s Day -

Half shrinking from the Glory
It importuned to see
Till these faint Tabernacles drop
In full Eternity -

How imminent the Venture -
As one should sue a Star -
For His mean sake to leave the Row
And entertain Despair -

A Clemency so common -
We almost cease to fear -
Enabling the minutest -
And furthest - to adore -

Рай дарит облачение Любому
И, став мельчайшим Божеством
Просил ты милость к нажитому
Июльским скромненьким Деньком -

Полмира ускользают от Блаженства
Обрыдло видеть, я скажу сердечно
Когда же эти вялые Обители Души
Не канут прямо в Вечность -

Пусть Риск грозит геенной ада -
Но кто-то должен возжелать Звезду -
Чтоб неказисто выйти вон из Ряда
Сняв с Безнадежности своей узду -

У нас Приязнь - товар лежалый -
Почти без страха мы легко -
Довольствуемся самым малым -
Чтоб обожать - что слишком далеко -

1688                ?    publ.1914
The Hills erect their Purple Heads
The Rivers lean to see
Yet Man has not of all the Throng
A Curiosity.

Холмы вздымают в Пурпуре Главы
Припав, на них взирают Реки вод
Пока Дотошного, как мы
Пытливость не прижмет.

1016                с.1865
The Hills in Purple syllables
The Day’s Adventures tell
To little Groups of Continents
Just going Home from School.

Холмы из Пурпурных слогов
Слагают Дня Приколы
Группешкам Девственных Юнцов
Идущим по Домам из Школы.

481                с.1862
The Himmaleh was known to stoop
Unto the Daisy low -
Transported with Compassion
That such a Doll should grow
Where Tent by Tent - Her Universe
Hung out its Flags of Snow -

На Маргаритку снегу намело
Как в Гималаях. На манер ковчега -
Перевезенная с Участием в тепло
Такая Куколка должна расти с разбега
Где Тент за Тентом - Мир Ее не зло
Повывесил свои Штандарты Снега -

955                с.1864
The Hollows round His eager Eyes
Were Pages where to read
Pathetic Histories - although
Himself had not complained.
Biography to All who passed
Of Unobtrusive Pain
Except for the italic Face
Endured, unhelped - unknown.

Ложбины вкруг Его горящих Глаз -
Листки, где можешь ты прочесть
Историй жалких череду - хотя
Из жалоб Он себе не сделал честь.
А в биографии Всем кто ушел
От Боли Безызвестной
Есть редкий италийский Лик
Тяжелый, жалкий – неизвестный.

1425                с.1877
The inundation of the Spring
Enlarges every soul –
It sweeps the tenement away
But leaves the Water whole –

In which the soul at first estranged –
Seeks faintly for its shore
But acclimated – pines no more
For that Peninsula –

Весенний паводок любую душу
Быть побуждает несоизмеримой -
Он хорошенько прочищает сушу
Но оставляет Воду невредимой -

В ней в первый раз от всех отчуждена -
Душа насилу ищет в море голубом
Свой Полуостров – где б смогла она
Не воздыхать ни о каком другом -

699                с.1863
The Judge is like the Owl -
I’ve heard my Father tell -
And Owls do build in Oaks -
So here’s an Amber Sill -

That slanted in my Path -
When going to the Barn -
And if it serve You for a House -
Itself is not in vain -

About the price - ’tis small -
I only ask a Tune
At Midnight - Let the Owl select
His favorite Refrain.

Я слышала, Судья - что Филин -
Отец мой уверял, подкручивая ус -
Ютятся Совы у дубовых лесопилен -
Так вот откуда родом Желтый Брус -

Встающий на моем Пути -
Когда иду к Амбару -
Твой Дом стремясь не подвести -
Несет он пост недаром -

Что до цены - она невелика -
Я в Полночь лишь прошу Напев -
Пусть выберет Сова
Любимый свой Припев.

941                с.1864
The Lady feeds Her little Bird
At rarer intervals -
The little Bird would not dissent
But meekly recognize

The Gulf between the Hand and Her
And crumbless and afar
And fainting, on Her yellow Knee
Fall softly, and adore -

Все реже кормит Леди
Малюсенькую Птичку -
Та, в общем, не в обиде
Чтит Бездну Невеличка

Меж клювом и Рукою
Бесхлебье в дальнем крае
И, пав на желтое Колено,
Сознание теряет, обожая -

233                с.1861
The Lamp burns sure - within -
Tho’ Serfs - supply the Oil -
It matters not the busy Wick -
At her phosphoric toil!

The Slave – forgets - to fill -
The Lamp - burns golden – on -
Unconscious that the oil is out -
As that the Slave - is gone.

Уверенно горит у Лампы огонек -
Раб - Маслом наделил по щедроте -
Знать без труда пылает Фитилек -
В душевном фосфорическом труде!

Забудет - Раб свой долг, но свет
Медовый - Лампа будет лить на стол
Не осознав, что масла нет -
Поскольку Раб - ушел.

1100                с.1866
The last Night that She lived
It was a Common Night
Except the Dying - this to Us
Made Nature different

We noticed smallest things -
Things overlooked before
By this great light upon our Minds
Italicized - as ’twere.

As We went out and in
Between Her final Room
And Rooms where Those to be alive
Tomorrow were, a Blame

That Others could exist
While She must finish quite
A Jealousy for Her arose
So nearly infinite -

We waited while She passed -
It was a narrow time -
Too jostled were Our Souls to speak
At length the notice came.

She mentioned, and forgot -
Then lightly as a Reed
Bent to the Water, struggled scarce -
Consented, and was dead -

And We - We placed the Hair -
And drew the Head erect -
And then an awful leisure was
Belief to regulate -

Ее последняя земная Ночь
Была Всегдашнею - точь в точь
За исключеньем Умирания - оно
Явило Нам Природу по-другому

И крохотные вещи отмечали мы -
Те, что когда-то пропустили
Великий свет, пролившийся в Умы
Нам Подчеркнул - какими они были.

Пока Мы к Ней входили, выходили
Туда-сюда по Комнатами бродили
Где Прочие и завтра будут жить
То Стыд за Их существованье

Когда Она обязана с  земли
Убраться скоротечно
Упрек и Ревность за Нее росли
Почти что бесконечно -

Гадали мы, когда Она уйдет -
Не так уж долго все продлилось –
Смятенье не давало нам сказать
Что наконец-то все свершилось.

Она пришла в себя, забылась -
И, как Тростинка, несмела
К Воде поникши, поборолась -
И, примирившись, умерла -

Мы уложили Прядь атласно -
И Голову убрали кисеями -
Потом настал досуг ужасный
Поверить в жизненный регламент –

330                с.1861
The Juggler’s Hat her Country is -
The Mountain Gorse the - Bee’s!

Цилиндр Фокусника - Край ее фартовый -
А у Пчелы – Предгорный Дрок медовый!

987                с.1865
The Leaves like Women interchange
Exclusive Confidence -
Somewhat of nods and somewhat
Portentous inference.

The Parties in both cases
Enjoining secrecy -
Inviolable compact
To notoriety.

У Листьев как у Дам в ходу
Негласности Рефлекс –
Кивков каких-то, взглядов
Чудовищный подтекст.

На Вечеринках все попроще
Таинственности никакой -
Тут все заранее дружны
Со славою дурной.

777               с.1863
The Loneliness One dare not sound -
And would as soon surmise
As in its Grave go plumbing
To ascertain the size -

The Loneliness whose worst alarm
Is lest itself should see -
And perish from before itself
For just a scrutiny -

The Horror not to be surveyed
But skirted in the Dark -
With Consciousness suspended -
And Being under Lock -

I fear me this - is Loneliness -
The Maker of the soul
Its Caverns and its Corridors
Illuminate - or seal -

Рискует Одиночество без звука -
Сломать всех домыслов барьер
Как бросить лот в свою Могилу
Чтоб прояснить размер –

Покинутость, чей худший страх
Хужей видения в дурмане -
Несет каюк в себе самой
От тщательных дознаний -

Не склонен Ужас к изучению
Подшит он Тьмы дымком -
С Сознаньем в подозрении -
Сидящим под Замком -

Я в Одиночестве – сама себя боюсь -
Творец, души ходатай,
Пещеры эти, Коридоры освети
А нет - навеки опечатай -

262                с.1861
The lonesome for they know not What -
The Eastern Exiles - be -
Who strayed beyond the Amber line
Some madder Holiday -

And ever since - the purple Moat
They strive to climb - in vain -
As Birds - that tumble from the clouds
Do fumble at the strain -

The Blessed Ether - taught them -
Some Transatlantic Morn -
When Heaven - was too common - to miss -
Too sure - to dote upon!

В той дали знали, Что они найдут  -
Не край для Вавилонских казней -
А по волнам скитаясь, обретут
Марены реформистский Праздник -

С тех пор - лиловый Ров с водой
Они стремятся – всуе - превозмочь
Как Птицы - что слетают с облаков
Во всю стараясь мочь -

Их обучил - одним Чрезокеанским Утром -
Святой Эфир - что если Райский окоём  -
Довольно прост - чтоб по нему – скучать -
То слишком явен - чтоб души не чаять в нем!

673                с.1863
The Love a Life can show Below
Is but a filament, I know,
Of that diviner thing
That faints upon the face of Noon -
And smites the Tinder in the Sun -
And hinders Gabriel’s Wing -

‘Tis this - in Music - hints and sways -
And far abroad on Summer days -
Distils uncertain pain -
‘Tis this enamors in the East -
And tints the Transit in the West
With harrowing Iodine -

‘Tis this – invites – appalls – endows -
Flits – glimmers – proves – dissolves -
Returns – suggests – convicts – enchants -
Then - flings in Paradise -

Любовь, как Жизнь показывает Ниже,
Всего лишь звук - молчанья тише,
Его волшбу я не забыла
Что в свете Дня слаба, как труп -
Но возжигает Солнца Трут -
Стесняет Крылья Гавриилу -

Намеки в Музыке - штрихи смычков -
И за околицею Солнечных деньков -
Она сомнительную боль сочит -
Подцвечивая обожания Востока -
Бредущие в Заката Край до срока
В тон Йода. Он слегка горчит -

И это приглашает - ужасает -  одаряет -
Порхает – брезжит - удостоверяет -
Исчезнув, возвращается и восхищает -
Затем - бросается в Эдем -

815             с.1864
The Luxury to apprehend
The Luxury ‘twould be
To look at Thee a single time
An Epicure of Me

In whatsoever Presence makes
Till for a further Food
I scarcely recollect to starve
So first am I supplied -

The Luxury to meditate
The Luxury it was
To banquet on thy Countenance
A Sumptuousness bestows

On plainer Days, whose Table far
As Certainty can see
Is laden with a single Crumb
The Consciousness of Thee.

Какая Роскошь - постигать
Роскошно было бы легко
Взглянуть разочек на Тебя
На Эпикура Моего

Там, где Присутствия диктат,
Надежды на Добавку не иссякли
Едва ль Я испытаю глад
Снабженная навек, не так ли -

Какая Роскошь - созерцать
Мой взгляд Роскошно пировал
На блюде твоего Лица
И Пышно жертвовал

На скромные Деньки, чей Стол
Со всею Очевидностью своей
Обременен сиротской Крошкой
Разумности Твоей.