Кто-то тебя обжигает

Он провёл ладонью по моей щеке и поцеловал мягким, нежным поцелуем. Потом, сев на край кровати, потянул за собой. На этот раз он целовал меня гораздо более страстно, но всё-таки ещё очень сдержанно и осторожно. Теперь, когда он сидел, а я стоял, я был немного выше. Грею приходилось запрокидывать голову. Это было очень странное ощущение – смотреть на Дитриха Грея сверху вниз. Может быть, поэтому у меня появилась странная иллюзия, словно я сильнее его. Как будто я управляю. Я почувствовал, как страх отступает, освобождая место новому чувству, которому я не смог бы сейчас подобрать название. Скрутив пальцами край его футболки, я потянул её вверх, руки опустились на широкие плечи. От этого прикосновения ток побежал по венам, сплетая нервы в жгуты. И тут же проснувшееся тело взяло реванш. От стремительно нарастающего возбуждения у меня закружилась голова. Все чувства оказались сосредоточенны в одной пульсирующей точке, все желания устремились к одной цели. Грей, немедленно ощутивший, что произошло, притянул меня к себе ещё ближе, и его язык ворвался в мой рот. Мою грудь накрыли широкие и очень тёплые ладони. Сдержать стон, родившийся где-то в глубине, было уже не в моих силах. Возбуждение пьянило, туманило рассудок. Я упёрся в его плечи и изо всех сил толкнул, надеясь что не расценит это, как попытку вырваться из его объятий, Грей понял всё правильно. Он опрокинулся на спину, увлекая меня за собой. Несколько минут мы самозабвенно целовались, и я, лёжа на нём сверху, мог ощущать, как красноречиво натянулась ткань на его джинсах. Желание касаться его тела родилось само собой. Осторожно скатившись набок, я уселся рядом с Греем на колени.

Мои ищущие руки легли на его грудь, и я почувствовал, как под пальцами забилось сердце. В точности повторяя мелодию моего собственного.

Я видел, как его взгляд следует за моей ладонью, и слышал, как убыстряется его дыхание. Тем не менее, он не двигался, позволяя мне привыкнуть к собственной смелости.

Больше всего на свете я хотел шагнуть за линию, прочерченную моим страхом. Я решительно взялся за пряжку на его джинсах и улыбнулся, услышав изумлённый вздох. С оглушительным треском разъехалась молния, и моя ладонь обхватила горячую и очень твёрдую плоть. Грей резко выдохнул и откинулся на подушки, освободив меня от прожигающего насквозь взгляда потемневших глаз. Теперь я ласкал его безо всякого смущения, и мне очень нравились тихие стоны, иногда вырывавшиеся из его горла. Мне казалось, что с каждым движением его плоть делается ещё больше и твёрже. Неожиданно на голову легла тяжёлая рука. Похолодев от ужаса, я застыл. Неужели сейчас повторится тот сон? Тёплые пальцы пробежались по ушной раковине и спустились к шее. Потом снова вернулись на макушку и заскользили вниз по волосам. И только тогда я понял. Это была не просьба с его стороны и даже не намёк. Это была всего лишь ответная ласка.

Мне сделалось так хорошо и легко, словно мой страх был рождён кошмарным сном, приснившимся однажды ночью и исчезнувшим на рассвете. Резкое и болезненное проникновение, безжалостные сильные толчки, кощунственные слова любви - всего этого никогда не происходило наяву. Грей никогда не причинял и не причинит мне боли, никогда не делал и не сделает ничего против моего желания. Надо просто поверить ему и в него. И я поверил. Безотчётно и безоглядно. Просто поверил.

И сделал ещё один шаг.

Мои губы сомкнулись на горячей плоти. Рука, ласкавшая мои волосы, замерла, а потом упала на кровать. Вкус был солоноватым, как в моём сне, но неприятных ощущений не вызывал. Теперь я понял, почему он не чувствовал себя обделённым, лаская меня, но не получая вожделенной разрядки. Ощущение самодостаточности и правильности происходящего было таким полным и всепоглощающим, что всё остальное уже просто не имело значения. Меня переполняло ощущение радости и счастья, оттого что это мои прикосновения заставляют его тихо рычать. Скользя губами до самого верха, краем глаза я видел, как безжалостно терзают простыню сильные пальцы, сминая тонкую ткань. Спускаясь вниз, слышал, как его дыхание сбивается на стон. Мне казалось, в глубине моего горла таятся его самые яркие ощущения и я раз за разом старался опуститься хотя бы на миллиметр ниже. Во мне проснулся древний инстинкт убийцы, стремящегося доставить наслаждение тому, кого любит, и я знал, что всё сделаю правильно. Мне нравилось всё: и солоноватый вкус, и горячая пульсирующая плоть под моими пальцами, и даже те моменты, когда он, забывшись, приподнимал бёдра навстречу моим губам. Я прислушивался к его дыханию, и оно вело меня за собой, подсказывая ритм и темп.

- Валера... - Я поднял голову.

- Пожалуйста, остановись, - прошептал он. Грей подтянул меня наверх, и наши лица оказались на одном уровне.

- Но... - запротестовал я.

- Не надо идти дальше, чем ты сейчас зашёл. - На мою скулу легла ладонь, по губам заскользили пальцы. - Пока не надо.

Ласковые руки скользнули по ключице, по плечу, по груди и устремились вниз. Следующее движение его пальцев было мягким, почти неуловимым, но слишком резким для тонкой ткани моего белья. Между нами не осталось ни одной преграды. Только сейчас я понял, что возбуждён так сильно, словно это не я сейчас дарил ему самые смелые ласки, на которые только был способен, а он разжигал во мне жажду, молящую об утолении. Первое же его прикосновение послало яркую вспышку наслаждения в каждый обнажённый нерв, и я застонал, почти балансируя на грани. Мне нужно было всего полсекунды... всего одно движение...

Но сейчас этого казалось мало. Мне нужна была та близость, которая становится точкой невозврата для двоих, превращая их в единое целое на миг. Или на всю жизнь.

Я не искал вспышки, не желал разрядки - я хотел Грея. Полной и абсолютной близости с мужчиной, которого люблю.

- Серёжа! - Я вцепился в его руку, понуждая его остановиться. Зелёные глаза с вытянутыми зрачками не мигая смотрели на меня. - Я хочу тебя сейчас, - медленно и чётко произнёс я.

Дитрих, не отводя от меня тускло мерцающего взгляда, переместился, и я ощутил его горячую плоть.

Он очень хорошо знал меня.

Начни он сейчас задавать вопросы, спрашивать, уверен ли я, дай он мне время задуматься и осознать всё происходящее - я, вероятнее всего, испугался бы. Но Дитрих, как всегда, следовал наитию, шестому чувству, никогда не подводившему его.

На долю секунды задержавшись у самого входа, он погрузился в меня мучительно медленно, позволяя ощутить каждый миллиметр своей плоти. Мне казалось, это скольжение вглубь меня, дарящее пронзительное наслаждение, будет длиться вечно. Из горла вырвался стон. Ещё одно медленное, сводящее с ума движение... и ещё одно... Безумные ощущения, рождавшиеся внутри, заставляли меня стонать и цепляться за его плечи, позабыв обо всём на свете. Я с трудом вырвался из пьянящего дурмана, чтобы заглянуть в его глаза, ища в них ответное чувство. И ничего не увидел. В них не было ничего, кроме сосредоточенности. Грей не сдерживал страсть. Потому что страсти в нём не было. Был лишь я и моё наслаждение.

Как он сказал совсем недавно: любовь - это желание дарить? Вот он и дарил. Всего себя. Но я тоже люблю его. Моё желание доставлять ему удовольствие давно превратилось в потребность. Неразделённое наслаждение жгло меня изнутри.

- Серёж, - прошептал я в темноту, и он тут же отпрянул.

- Валер? - Его голос моментально напрягся.

Я протянул руки и, прижав ладони к его вискам, потянул на себя.

- Дитрих Грей, - зашептал я, - я люблю тебя. Я хочу тебя. Не твоё безупречное самообладание, а тебя. Слышишь? Тебя!

- Ты боишься? - В его глазах полыхнул огонь.

Я уже не боялся. И понимал, что он знает, чувствует это. Но Грей прав. Как всегда прав. Я должен произнести эти слова вслух. Для самого себя.

- Нет, уже не боюсь. - Я обхватил руками его плечи.

- Тогда не закрывай глаза...

Я потерялся в полыхающем взгляде, в котором плавилась ночь.

И в ту же секунду он резко вошёл в меня, заполняя всего без остатка, и так же резко покинул моё тело. Я чуть не закричал сначала от острого наслаждения, потом от не менее острого ощущения потери.

- Ещё? - хриплый голос проник в меня, так же как и его плоть, заставляя взметнуться от невероятного возбуждения.

- Ещё! - выдохнул я.

И снова стремительное движение... и невероятное ощущение наполненности и завершённости...

На этот раз я не смог сдержать крика, и по его губам скользнула едва заметная улыбка. А потом, я мог только шептать: “ещё... ещё... ещё...” и метаться под ним.

Я не знал, в какой момент в мой рот ворвётся его язык... когда на грудь ляжет тёплая ладонь... в какую секунду горячие пальцы неожиданно прикоснутся к той точке, в которой мужчина берёт своё начало...

Каждое его движение было для меня откровением.

Я потерял ощущение времени и пространства, не ощущал ничего, кроме его прикосновений, не видел ничего, кроме его глаз.

Сколько это продолжалось? Минуту? Две? Десять? Я не знаю...

Мир вокруг задрожал и разлетелся на мелкие сияющие осколки, заставляя кричать в голос. И тут же я ощутил тугую горячую струю внутри себя, и от этого меня снова закружило в водовороте наслаждения. Я обхватил Грея за плечи, изо всех сил прижимая к себе, прислушиваясь к стону слетевшему с его губ, мечтая остановить время.
Он изливался в меня, уткнувшись лицом в мою шею, и я ощущал себя абсолютно счастливым.

Любить его оказалось так же легко, как дышать.

Тёмное Нечто одело тень - маску,
Демоны ночи завыли вдали.
Страх окружил, он съел звуки и краски
И закружил в вихре чёрной пыли.

Задетый ужасным почти за живое,
В сей мрачный миг не противься судьбе.
В мантии тьмы ожило неживое
И с острой косою крадётся к тебе.

Хочет оружьем рубить на кусочки,
Взять без остатка, во тьме утопить.
Тёмное Нечто в пустой оболочке
Мечтает убийство из кубка испить.

Один на один, и вас только двое,
Только лишь ужас остался в судьбе.
Хочет живого убить неживое,
Злобная нежить крадётся к тебе!!!