Scherzo

                Scherzo
     Приколы, розыгрыши, бесконечные хохмы и просто анекдотические случаи сопровождали жизнь Ле каждодневно. Иногда они рождались спонтанно сами по себе, иногда же она сама сочиняла их, провоцируя самые разные, часто дикие и безрассудные ситуации. Так, однажды заболел бессменный вахтер общежития Юраша, и студенческий совет вынужден был взять вахту под свой контроль, распределив для дежурства всех членов студсовета - вышло по два часа на каждого.
     Ле, заступив на свое время, изменила бы себе, если бы просто просидела эти два часа за стойкой, отвечая на звонки и коротко общаясь со всеми входившими и выходившими из здания. Не зная, как развлечься, она обнаружила алюминиевое ведро, неизвестно для чего стоявшее под столом. И мгновенно предложила это ведро заходившему в общагу тенору Виталику И. с просьбой отнести его на пятый этаж в такую-то комнату. Тот, естественно, согласился. Через пять минут он, запыхавшись, вновь прибежал на вахту с ведром, объяснив, что произошла какая-то ошибка, и никакого ведра в обозначенной комнате не ждали. Тогда Ле с периодичностью в каждые десять минут начала проделывать этот трюк с ведром, привлекая всякого проходящего мимо вахты и называя все новые и новые номера комнат. В результате за два часа был охвачен практически весь пятый этаж, а за последующие два, в которые произошла смена караула, и Ле сдала свои полномочия Коротову, новенькое ведерко было предложено всему четвертому этажу и небольшой части третьего. К вечеру на вахту попеременно начал приходить народ, прослышавший, что там раздают пустые ведра, в надежде заполучить его на халяву в свою комнату. Эта шутка была одной из самых безобидных.
     Как уже было сказано выше, и сама жизнь проделывала иной раз такие фортели, какие нарочно не придумаешь. Ле никогда не занималась в темное время суток, не важно, было ли это раннее утро или поздний вечер. Во- первых, она не любила играть, когда в классе смешивался естественный и электрический свет в моменты начинающихся сумерек, во-вторых, вечером ей уже необходимы были развлечения, если таковыми можно было назвать концерты в филармонии, посещения театров или просмотры новых кинофильмов. А утром класс в консерватории с роялем можно было заполучить только с семи до девяти утра, да и то, если повезет, и ты успеешь прибежать по морозу раньше других. Для этого встать нужно было где-то в шесть утра, что для Ле - совы по своему типу - было просто немыслимо. Потому, будучи очень мобильной и расторопной, она всегда умудрялась позаниматься днем, выискивая перерывы в занятости классов, с успехом используя для этого второй корпус консы, где проходили уроки по камерному ансамблю и концертмейстерскому классу и где можно было найти относительно приличный кабинетный рояль.
     И тот единственный раз, когда Ле, уступив рвению соседки по комнате, все-таки встала в шесть утра и приехала к консе на замерзшем трамвае, резво пробежав расстояние от остановки до каморки, где выдавались вожделенные ключи от классов, остался не только единственным, но и последним фактом подобного занятия в ее консерваторской биографии. Заполучив класс с концертным роялем, Ле, несмотря на явный недосып, играла увлеченно, занимаясь с головой, с расстановкой, не просто гоняла пассажи по клавиатуре. Она и не заметила, как пролетели эти два часа, только ей немного мешало что-то. Она не понимала что, но явно чувствовала некоторое неудобство, происходившее, похоже, на физическом уровне.
     Спустившись через два часа к аудитории, где у них по расписанию должна была быть лекция по диамату, Ле как никогда была удовлетворена этим зимним утром. Она говорила себе мысленно: "Как же хорошо, какая же я сегодня молодец! Еще только девять утра, а я уже два часа позанималась на рояле. Атас просто! Вот бы так всегда!"
     После скучнейшей лекции, где ей даже удалось немного вздремнуть на последнем ряду, по расписанию была полифония, которую вел композитор средних лет - Котов. Группа была небольшой, Ле с Таней Б. - той самой, что уговорила ее сегодня на ранний подъем, сидела за первой партой, посматривала в окно, не в силах воспринимать полифонический стиль тринадцатого века. Все скучали, каждый думал о чем-то своем, Котов что-то нудил про григорианские хоралы. Татьяна, опустив взгляд под стол на ноги, вдруг спросила у Ле шепотком, немного оживившись:
- Ле, я не пойму, а ты что в моих сапогах что ли?
Она задала этот вопрос, на минуту выхватив взглядом правую ногу Ле, которую та держала поверх левой.
- Нет, в своих, - ответила она, высвободив и показав уже левую ногу.
Далее произошло невообразимое. Танька вдруг затряслась в жесточайших конвульсиях и начала потихоньку сползать под стол, размазывая по лицу тушь. И только тут Ле, наконец, поняла, что за неудобство она ощущала уже на протяжении шести часов. Конечно, вряд ли было возможно его не ощутить. Суетливо собираясь практически в темноте, она напялила на ноги два разных сапога разного размера, поэтому немного давил левый, с каблуками разного цвета, но что гораздо хуже - разной высоты, отсюда было непонятное для нее прихрамывание. И весь этот цирк произошел от того, что некоторые особы имели по несколько пар обуви, в отличие от Ле. Котов, не понимая истерики за первым столом, спросил:
- Это вы по поводу века так смеетесь? Так четырнадцатый век будет еще веселее.
     Ле было настолько неловко за свою соседку в тот момент, что она даже не осознавала, в какой нелепой ситуации оказалась из-за попытки сменить свой каждодневный режим. Девчонки, сидевшие сзади, тоже не понимали, что произошло. Татьяна тем временем просто распласталась по столу, тогда педагог решил сократить занятие, предупредив, чтобы группа разошлась как можно тише, не привлекая внимания. Но когда девчонки вышли в коридор, и Ле картинно прошлась перед всеми слегка вихляющей походкой, демонстрируя при этом ножки, вернее сапожки на них, консу буквально расколол безудержный и неконтролируемый смех, который разнесся с третьего этажа до первого.
     Через неделю интеллигентный композитор спросил у Ле: "А что Вы сделали с группой в прошлый раз? Я думал, что консерватория рухнет... " Вот таким образом и завершилась единственная попытка Ле позаниматься ранним утром на концертном рояле.