Ле

                Ле
     Ле отчаянно не любила свое отражение в зеркале. Действительно, в восьмидесятых годах 20 века в чести были стандарты, на экране царили классические красавицы. И какая же девочка не мечтала быть похожей на любимую актрису или певицу?! Увы, внешность Ле была далека от привычного шаблона: крупноватый нос, большие, чуть навыкате выразительные зеленовато-карие глаза, немного дерзкая улыбка, открывающая щербинку между передними зубами, короткая, почти мальчишеская стрижка. Из женственного, пожалуй, была только фигура, унаследованная от мамы. Еще спасало положение выражение лица, каждую секунду меняющегося, живого и запоминающегося при всей неправильности черт. Такое лицо раз увидишь и точно не забудешь. В общем, в толпе Ле было трудно затеряться.
     С детства, ощущая свою некоторую нестандартность, Ле никогда не принимала участия в девчоночьих играх. Куклы, которые ей иногда дарили на дни рождения родственники, так и пылились на верхней полке шкафа: бесхозные и ненужные. Играм в классики, в дочки-матери, в секреты с цветочками и фантиками, где-то лет до двенадцати, Ле предпочитала лазание по деревьям, сараям и гаражам. Потом было уединение с книжкой.
     Не любя, мягко говоря, свою непривлекательную внешность, Ле преуспевала в другом: старалась быть первой в учебе и незаменимой в общении. Воспитание волевого характера, которым она озаботилась лет с десяти, заключалось в следующем: девчонка, завидев вдалеке машину, как правило это был грузовик, выскакивала на дорогу и, сжав кулаки, стояла на проезжей части перед приближающимся самосвалом до самого возможно безопасного момента. Стояла до последнего, несмотря на отчаянные сигналы, а потом резво убегала. Родители, конечно, не подозревали о таком воспитании воли. Неизвестно, чем бы это могло закончиться, если бы один молоденький шофер не оказался более проворным, чем Ле, и не поймал ее за шкирку, наградив звонкой оплеухой. После, узнав о причине таких небезопасных действий, он, утирая ей слезы, купил мороженое, взяв с нее клятвенное обещание, что воспитывать свой характер она будет другими, не такими опасными способами. Это зарисовки из детства.
     Время шло, и к началу своего обучения в консерватории Ле стала эмоциональной творческой натурой, склонной к перфекционизму, фантазеркой и выдумщицей, жизнерадостной, оптимистичной, обладающей острым гибким умом, аналитическим типом мышления и отличной памятью. Во всем Ле имела свой собственный взгляд на мир, и в ней была некоторая склонность к авантюризму. От природы она была застенчива и потому внутренне очень одинока. Начиная с сознательного возраста: лет с семи-восьми, как уже было сказано выше, и до двадцати лет она небезуспешно боролась с застенчивостью, вводя в заблуждение окружающих.К примеру, учась еще в музыкальном училище, Ле придумала для себя развлечение: идя домой, она здоровалась со всеми людьми, идущими ей навстречу. В деревне такое никого бы не удивило, но в городе это было довольно необычно. В основном люди отвечали на приветствие, но некоторые от неожиданности буквально шарахались в сторону.
     Еще одним способом борьбы с комплексами у Ле было открывание любых дверей ногой, буквально пинком, разумеется, если дверь открывалась вовнутрь. При этом желательно для большего эффекта, чтобы сие действие происходило на публику. Иначе, без зрителей, это не имело никакого смысла. По своей природе будучи интровертом, Ле переделывала свой характер и ломала себя каждый день. Так маска некой авантюрной бесшабашности, даже безбашенности, практически приросла к Ле, постепенно становясь ее настоящей сутью: всегда в центре внимания, всегда на острие любого, даже критического события. Отсюда и были бесконечные приключения, разные истории: смешные, грустные, легкие, иногда рискованные, особенно где-нибудь в дороге, как правило, в дальней.