Вино. Март

Вино
Мне снилось, что куранты - в крошево,
Секунды скачут по брусчатке,
И Долгорукий бросил грузную перчатку,
И бес воскрес рогатой рожею.

Очнулась - гости при свечах
Вино вливают в старые меха,
Почти нет смысла в пламенных речах
И увели невесту жениха,

И песни вспыхивают, как салют,
Дракон Москварику испил до дна.
И я в объятиях вот -вот сольюсь
С березой, что в полях стоит одна.

Видать, до чёртиков была пьяна,
И тасовала  неумело карты,
Но в этом не моя вина,
А виночерпия безумного азарта.
1.3.24
Она и он

Тогда танцплощадки от плахи
Почти было не отличить,
Названья менялись махом,
Верховный не был речист.

Война брала мёртвою хваткой-
Она от расстрела спаслась,
В святых белорусских лесах,
Штрафбатным он был,без лопатки.

Пути их светились радугами,
В полях колокольчики пели.
Своё отлюбить успели,
Не понятые другими...
2.3.24.
Зависть

Не завидуй ты ближнему,
Не ломай стальные зубы о камень.
Каждому поровну кто выжил-
Через потоп да в пламя.

Каждому по кресту, без исключений:
И тем, кто куёт подковы из стали,
И тем, кто пишет по золотому сечению,
Убывая на зов без стаи...

Не завидуй! На всех одна Энциклика,
Ни последышам,ни первенцам,
Не уйти от Божественного оклика,
Пока земля ещё вертится.
3.3.24.
Полста

Во власти всех ветров мои власа,
Пыльцу медовую несёт бичёвый свист,
Настойчиво плетет гнездо оса,
Без сожаленья жаля атеиста.

Сосед косил, теперь поёт полста
Про неизбежность ворона,
Жена его кудрява, непроста,
Столовые отходы дарит борову.

Потом его на кладбище снесут,
А борова сдадут на бойню,
Но светит солнышко пока мы тут,
Пока хозин пьёт полста спокойно.
4.3.24.
Опаска

Меж скал плечистых и нагих
Бежать студёной речке,
А мне бы от людей лихих
Услышать голос человечий.

Я выйду в лисьем зипуне
К поспевшим первоцветам,
Но как бы не наткнуться мне
На острый нож за это.

Льют водопады из ведра
Немыслимых созвездий,
Ночует зло в тепле добра,
Обманутого лестью.
5.3.24.
Ход

Ночь при начале тайны,
Навязчивое словосочетание
Таится , мучает под звуки таяния,
Словами не сказать раскаяние

Коньковым ходом ходит конькобежец,
Елкообразный тает след.
Весна в России неизбежна,
Тому наличие примет,
Похоже, целый ворох,
Капель спешит попасть за ворот,

А мне куда спешить?
Старуха голубям крошит,
Как черный знак вопроса,
В поддержку ей дубовый посох.

Выхаркивают выхлопы авто,
А словосочетание  не то
Мне шепчет полузимний вечер,
А время все кого-то лечит.
6.3.24.

Судьба актёра
А.М.
Ты был прекрасен как сырая фреска,
Мой юный большеглазый мальчик,
Для рыбной ловли ты готовил леску,
В рассветный час назначенный.

Ты был неподражаемым актером-
На амплуа детей дворянских-
Но злые люди грим твой стёрли,
Жизнь двигалась кругами адскими.

Теперь с бандитами ты чачу
Глотаешь с жадностию жажды,
Оставленный разборчивой удачей
В чернейший миг, однажды.

И, матерясь неистово, нещадно,
Спиваешься бродягой и  артистом,
На сцене балансируешь площадной,
Навеки потерявши пристань.
7.3.24.

Сито
Ты, приручивший человечий ужас,
Согбенные хребты,
Идешь с прямой спиной,  ненужный
И только с Господом - на ты.

Тебя пытали в сумрачных подвалах,
Затылок брили гениальный,
Ведь палачам всегда бывает мало
Под музыку разбитых гениталий.

Ты выстоял! Ты катов обессмертил,
Ты памятник воздвиг забитым.
...но кружит сатанинский вертел,
Ломая кости под звёздным ситом.
8.3.24.

Солдатка
Голова моя дурацкая,
Я гражданским не поверю,
Я солдаточка солдатская-
Плачу за закрытой дверью.

Кружится земною осью
Предо мной твоё лицо,
Ночь молюсь, глотая просьбу,
И крещу во след бойцов.

Призван ты,а я -то вольная,
Но в твоём святом бою
Мы измерим мерой полною
Веру общую свою.
9.3.24.

Слова
У печки густо побеленной,
До розовости раскаленной,
Сидел старик в меня влюблённый
И говорил  слова нездешние:
Теплушка, пайка,товарняк,
А я не понимала. грешная,-
Баланда, шмон, как мне понять?

Но звуки чуждые зрачок слезили,
Потом мы шли оврагом и низиной
В кирзе, разбрызгивая грязь,
Шутила я, кокетливо резвясь,
Черно ступая первопутком снежным
И душу мне сжимала нежность,
И жалость жгучая к неведомой судьбе,
Мы выбирались из лесу к избе...
10.3.24.

Апсны
По заросшей крепостной стене,
Будто вывернутой наизнанку,
Так легко шагать сегодня мне
С той, воспетой недругом осанкой.

Из часовенки немыслимых  веков
Раздается тихое- Осанна!
Жеребенок, радостью влеком
К матери несётся, словно пьяный.

Так живем в непризнанной стране-
Мамалыгу варим с хачапуром,
Истину ища в сухом вине,
Улыбаясь снежным скалам хмурым.
11.3.24.

БОсая
Солнце в море тонет  тяжелое,
Рыбак выбрасывает из ялика рыбу снулую
В суровых своих рукавицах ежовых,
Напрягая прожженные за день скулы.

А я как всегда бегу босая
Со стаей блохастых собак бездомных,
Несется за мною гордо борзая,
Чуя первенство кровей благородных.

Выпустил меня за гордыню в небо,
А я- на бегу превращаюсь в пену,
Был ли ты, не знаю, иль не был?
Уже не понять человечью измену.

Мне до тебя теперь мало дела
И не такие гибли от взгляда раскосого,
Души праотцов, вышедшие из тела,
Примут меня с собаками бОсую.

12.3.24.
Новомелково
Аллегории, эпитеты- безделки-
Всех всё равно не накропать!
Поеду- ка землицу я копать
Под огород в посёлок Новомелково.

Там сосны на песчаннике красны,
Особенно на утреннюю зорьку,
Там детские увижу сны
Среди полыни горькой.

Там запах таянья так благороден,
Что в лапы сосен хочется рыдать,
Там бродит до сих пор за огородом
Прозрачная, как небо мать.   
13.3.24.

Вёрсты

Семь верст для бешеной собаки, лишь данность,
Как и для тучки растаможенной-,
Не крюк по  небу, Господом ухоженному,
Луча проделавшего люк в туманности,
Что
рыщет нищенкой земного лакомства
По берегам речным,где бьётся рыбой
Наша совесть
И соком тающей умытой хвои
Всем тем,что для тебя гроша не стоит
 А мне, ведущей счёт потерь,не время спорить.
14.3.24

Вопль
Рваной истеричной полосой
Поднимались облака над морем
Колесницы смазанных рессор
Кровью, плачем -человечьим горем.

Между небом и землёй сырой
Вопль  пронзил все перегоны  -
За Россию умирал герой,
Падали созвездья на погоны.
15.3.24.

Локон
Ночь, та единственная отмолчит,
Войдёт шум дня в окно,
Бесстыдный свет и нарочитый,
И ты, поморщась,доглотнешь вино
До капли уходящего от нас..

А мне теперь оставленной,бессонной
Как бабушке во время оно,
Оставившей след тонкий на песке,
Поклоны бить перед иконой
С опавшим локоном на виске

16.3.24.

Тоска по Вечности
Преследует тоска по вечному
Несётся на беспутных электричках
Измучила меня и искалечила
Улыбки забрала наличность

Спят переулки в тех же позах
Как в тот фонарный вечер
Когда ты нес те палевые розы
С веселой, но невнятной речью

Тоску по вечности Бердяев
Открыл нам на подпольных сходках,
В страну у океана, Негодяев
Уплыл ты на подводной лодке.

А мне в Рассеюшки, всё также,
Рассеянной среди берёз,
Тоску по вечности в последнем раже
Не утолить в пыли засохших роз.

17.3.24.

Трубачи
всякий владевший Империей,
бил в глаза рифмоплетов,
ленины, сталины, берии,
ельцины, страдающие пироманией-

расстреливали из пулеметов,
всё что шевелится шелестит,
поздней порою и раннею,
кому чёрно-белое претит,

кто не сменит на поллитру
богатство праздничной палитры...
всех, кто крест тяжелейший тащит
из прошлого в настоящее.

"Когда же придёт настоящий день?"-
спрашивает Добролюбов,
ему в  могиле сырой леденеть,
без императора любо?

а в двенадцать часов по ночам
встают из гробов трубачи
зовут всех к пресветлым очам
грехи на спине волочить.
18.3.24.

Линька
Не защититься мне ночным гранитом,
Мерцающей из космоса столицы,
Ступенями, милльоны раз избитыми,
К реке спускаюсь -отразиться.

В ней отражались и взрыватели и зодчие
И храмы, падающие в небо,
Здесь гении пресветлые обочиной
Брели с котомкой в злую небыль.

Оставив нам божественную лирику-
Прожить отпущенное невозможно вчерне,
Сады рождаются с весенней линькой,
А в Новодевичьем звонят к Вечерней
19.3.24.

Дух
Русские полустанки орбитальные
Среди хлёсткого краснотала,
Под бесчисленной звездью
Орбитальные уезды.

Сколько упреков наслушались,
Не слыша ни звука наушников,
В космосе звук не слышен -
Сказано в астрономической книжке...

А в колодцах еще виднее
Созвездия, кометы астральные,
Особенно на самом дне
Жизни оставленной,

Затерянной, анахаретной,
Среди берез болотных-
Не промчат шестисотые,
Не проскрипит карета.

Сосланный в космос Дух,
За ненадобностью, уже не пленный,
Туда, где меньше двух,
Где мысль нетленна.
20.3.24.

Инвалид
Во времена атеистического общака,
Я бегала за водкой для соседа,
Безрукого поэта и литературоведа,
Пробита пулею была его щека.

Бежала вдоль руин церковных,
Где щебень отзывался матерком,
О вере помнил голубой цикорий
Да птиц почти воскресный хор.

Несла горючей водки чашу
В авоське с кирпичом черняшки,
В весеннем многоцветном платье,
Наследницей величественной стати.

Он за победу пил громово,
За отзвучавший до войны баян,
Глядя в немые небеса сурово,
Как будто не был пьян.......
21.3.24.
Месяц
Искать спасения у мертвых алтарей
Спешат и эллин, и иудей
В каких папирусных регистрах
Верховный сонм утрат исчислит?

Вся позолота слов истает
В законах вечных волчьей стаи.

Щенок слепой забудет мать
И старой глотку перережет,
Рассвет вселенский ели брезжит,
В тумане тонет месяц -тать.
22.3.24

Тайный вечер
А к ночи надо б расходиться
Подсвечники старинные задуть
В зёв черный где-то под столицей...
И говорить себе,-" молчи, забудь

То главное, оброненное слово",
Которое не назову в бреду,
Чтобы дожить до Воскресения Христова,
Ступая по подтаявшему льду.

Там молодость в рыбацких лунках,
Мечты империю спасти,
И самиздата чтенье под лупой,
И прах поверженной Руси в горсти...

В промёрзшем юном троеперстье,
В украдке взгляда на иконы,
В прозренье, преданных без лести,
Во всепрощенье обороны.
23.3.24.

Размеры
Обидой, униженьем, страхом,
Из глубины измен морей
Рождаются анапест, амфибрахий,
Брахиколон, ямб и хорей...

Страдания в поэты посвящает
И состраданье, рвущее сердца,
Несправедливость жмущая клещами
Гортань свободного творца.

Ему бы только благодарность
Пропеть снегам, дождям косым,
И птахи песенную малость,
И блеску утренней росы.
24.3.24.

Тлен
Мы осень проживали наспех,
Жгли листья, поднимая на смех
Дым сладкий, столбеневший в небеса,
Мы мастерских искали адреса

По городу, пьянеющего тленом,
Несли подрамники и разбавитель,-
Художнику,что врал, расписывая стену
Сезаннщиной, подвальную обитель,

Что в высший свет его позвали даром,
Где раздавали реалистам дозы
Премий, как наркоманам благодарным,
Что гения признают слишком поздно.

Он много пил, записывал обои....
Потом он умирал и сыпалась пастель
С портрета, мучавшего взглядом вдовьим,
Написанного им на бересте.
25.3.24.

Брошенка
Судьбу отпустившая в запуски,
Ты кружку голубишь пивную,
Тебя уж никто не ревнует,
Не знаешь ни плётки, ни ласки ты.

Светлое, нежное твоё имя,
Которое повторял, как мантру идус,
Он давно на мишуру выменял-
Взгляда синего чураясь, трус!

Все карманы его в рублях, в валюте,
Ботинки из кожи карденовой,
Завидуют ему обалдевшие люди,
Пуская слюну по венам.

А ты пресветлая пьющая брошенка,
Сидишь под берёзой беззубая,
Тебя заметает весенняя пороша
Под зов запредельный- трубный.
26.3.24.

Торквато Тассо
И свет, и тень, припав к зенице ока,
Пуссена не застывшим классицизмом,
Напомнили что я не одинока,
Что  рано править тризну...

(Отчаиваться рановато),
Что рыцарство, воспетое Торквато,
На бранных продолжается полях
И в состраданье буду я не я,
Коль рану воину, как Эрминия,

О милости Всевышнего моля,
Мечом отсекши беды
И волосы густейшие свои
Не исцелю героя битв Танкреда
Во имя Родины и праведной любви.
27.3.24.

Смысл

В стране всепрозревающих закатов,
Где солоно от звёздного прилива,
Быстрей, чем преступление расплата,
Которая как смерть неумолима.

Там жили мы под молниями в скалах,
Под крики слёзные ослиц,
Мы упивались, нам казалось мало
Рек каменистых и серебряных криниц.,

Но ты проснулся и, надев портянки,
Ушел в кирзовых рыжих прохорях
В тулупе вывернутом наизнанку,
Ушел со здравым смыслом на паях.

28.3.24.

Беглецам
Вы возвратитесь из дальней дали,
Вдосталь наглотавшись чужбинной соли,
К кружке нищенской святого Грааля
С неупиваемой болью.

Перебинтуют вам раны метели-
Душ коченеющих развороченных,
Мать исцелит в прозренье похмелья
И заплутавшего, и  последнюю сволочь.

Бог весть, что в отечестве случится,
Скольким  гибнуть за Россию в бою,
Но лишь одни самоубийцы
Бросают Родину свою.
29.3.24.
Гнедич
На каждой машине
Арабские цифры предчувствий...
Читаю изустно,
Шепчу я гекзаметр длинный-
Мой друг постоянный,
От Гнедича дар мне-Гомер,
Советник бесплатный, дешевле стакана,
Слепой поводырь в мире сумрачных мер,
Над Понтом летящий туда и обратно.
 30.3.12.

Ребёнок
Не по зубам широты и долгОты
Слепым и лицемернейшим пришельцам,
Открывшим на Руси  охоту
На наше сердце.

Плетущим, по невежеству, по новой
Христу Спасителю венок терновый.

Но по окопной  истовой  молитве
Бог землю сотворяет в битве-
Из пепла, из руин щебенки
Кричит рожденный мёртвой матерью
 ребенок .
31.3.24.