Суровой зимой
Пред ней ушла рудАя незнакомка,
И бахромой свела меня с ума, -
На ухо прошептала мне негромко.
И уходила, молча, глаз не поднимая,
И забрала мои мечты и ожиданья,
В своих оттенках и цветах родная…
До трепетного нежного касанья.
Упали хлопья, крышу покрывая,
Проснулся ветер хладный, ледяной,
Пришла так новая, вся белая, чужая.
Мой разом унесла она покой.
И рудую позвал я незнакомку,
Погреться у камина, камелька,
И заглянула ненаглядная в окошко,
Осеннею была её тоска.
Мечтатель праздный всё же верит,
Присела на колени у камина,
И взглядом строгим меня мерит,
Поправил я трескучую лучину.
И потянулась незнакомка у камина,
И руки нежные к огню уж тянет,
И тяжела нелёгкая кручина,
Огнём горит и взгляд, и манит.
А я усядусь в кресле мягком,
Открою томик пушкинских стихов, -
Растопят чувством в полумраке
Барханы алчные заливистых снегов.
И посмеёмся вместе мы над холодом!
Переверну в камине угли я клещами,
И тут увижу с робким шепотом -
Лицо умылось вдруг слезами.
Искра, что глаз увидит в тени,
Останется в душе, в ночи исчезнет.
И чувствую пропал, - в её я плене!
Моё и сердце ей лишь внемлет.
Иллюзия вернётся, - и я счастлив!
И в жаркий день, в очарованье ночи!
И снова, - вдруг свеча погаснет, -
И окунусь в её я очи.
05.07.2022
Свидетельство о публикации №124021701264