Моё разнотравье
И яблони цветут повсюду,
Из одуванчиков венок сплету,
И окунусь я в это чудо.
Я шла по улице той одинокой,
На запах скошенной травы и сена…
И пруд, запущенный осокой,
И окунусь я в эту пену.
Крапива, лопухи, сурепка,
Заброшена уж деревушка,
И в этом плене я так крепко
На цветом пышущей опушке.
Заброшена уж деревушка,
И лето спелое в цвету,
И растрепалась уж макушка,
И тёплой жажды вкус во рту…
И в косу я вьюнок вплету,
На палец накручу я травы,
И окунусь я в эту красоту…
Вдали виднеется дубрава.
А пред дубравой та речушка,
Украшена той золотой купавой,
И васильки вплету я в завитушки,
Пшеничных тех волос, - оправа.
И твоё имя, что на вкус, - трава,
Из той, что на лугу рождается, -
Та сочная густая мурава,
И утренняя в ней роса купается.
Я чувствую, цветешь ты кожей,
Тем нежным запахом до трепета,
Что в сердце так моём до дрожи
Сияет… Слепит… так… до лепета.
Мой голос хрипл и так ломается,
Как небо в сонном томном мареве,
В том перегуде эхо … и сливается,
Теряясь быстро в буром зареве.
Моё дыхание собьётся, -
Мне нужен чувств тех девясил,
И голос в сердце том, - неймётся,
Зачем к себе ты подпустил?
Споткнётся так душа о кочку,
Той борозды, что вспахана на поле
И снова-снова … точку-точку…
И снова в сердце много боли.
И зверобой найду я на опушке,
Быть может боль мою залечит?
Мои и ветер … треплет завитушки,
И слышу, - ласточка щебечет.
Краснеет там вдали церквушка,
А сердце с разумом перечит,
Заброшены стоят избушки,
Кричит вдали тот серый чечет.
Бать может тот сердечник луговой,
Залечит сердце одурелое?
И принесёт он мне покой,
А в воздухе, - то сено … прелое…
Быть может, он залечит душу,
Избавь от боли… кашка белая,
И будет так ко мне он благодушен,
И сердце успокой мне одурелое.
И боль мою и свяжет, утолит
Тот свет очей, - очанка белая,
Быть может, и меня так защитит, -
Но снова чувствую я сено прелое.
И утро… степь и свежий ветер,
И кружит голову от звонкой тишины,
А, может, воздух луговой мне вреден?
И мысли в голове пьяны?
Полынь печальная горчит,
Душица обжигает… манит,
И голову от этого кружит,
В груди же сердце барабанит.
Фиалкой пахнет на лугах,
Но это не фиалка, а ирисы,
И полежать бы в зреющих хлебах,
Или вдохнуть мне запаха мелиссы?
И пахнет так приятно пряно, -
Душицы запах как мелодия,
Пьянит как дерзкого смутьяна,
Бодрит, волнует словно опиум.
То запах радости, то нежности,
А мы лабазник звали кашкой,
А сердце мне гнетёт по-прежнему,
И успокоить ли его ромашкой?
И сохраняют те сухие травы,
Что сорваны… уже увяли,
Тот запах, аромат приправы,
И чувства снова обуяли.
Душицу под подушку положу,
Чтоб видеть сны хорошие без боли,
И я во сне так снова разгляжу
То самое, красивейшее поле.
И запах наслаждение, скажу…
Тысячелистник терпко пахнет,
Во сне и вижу, как брожу…
По полю, что душа распахнет…
Полынный запах пижмы будоражит,
И пахнет степью и свободой,
Быть может, так меня уважит,
Мне сердце так, - душе в угоду.
И успокоит нервы мне лаванда,
Шалфей вернёт моё дыханье,
И наслаждаясь сладким амарантом,
Я окунусь в воспоминанье.
И соберу букет я, наконец:
Откроют запахи воспоминанья,
Добавлю я ещё чабрец,
Вернёт он мне мои мечтанья.
Он навевает мне мечты,
И успокоит он мою простуду
Избавят дух от пустоты…
И прекратят мне эту смуту.
04.06.2022
Свидетельство о публикации №124021701145