Чёрная речка

Пушкиниада
Роза Воеводина
   2013 -2023г.г               
                1.
В день Пушкина мы, несмотря на ливень,
К Поэту шли, несли ему цветы,
А небосвод чернел.
Вот у плакучей, чуть согбенной ивы
Раскрылись разноцветные зонты,
Народ пока терпел.

Потом, уже  промокшие до нитки,
Все набирали номера  такси,
Кто быстр, тот и успел.
Поэт печально, вслед смотрел с улыбкой,
Газон с цветами от воды раскис,
А ливень всё смелел.

«Спасибо» ливню, нам подпортил праздник,
Как будто бы в него вселился бес,
Вдобавок гром   гремел.
Хотя и Пушкин, правда, был проказник,
Но мир поэта полон  и  чудес,
Вдруг соловей запел.
 
Откуда взялся соловей при ливне?
Но Пушкин и не то придумать мог,
И телеоператор  нам помог.
Лились мелодии весёлой переливы,

Софитами сверкали молний ленты.   
Что дождь, когда поэт с поэтом говорит?
У нас  один   удел.
Стихи читаем мы, слабы аплодисменты,
Поэт на небеса, нахмурившись,  глядит,
И… ливень  присмирел.

2.
И СНОВА К ПУШКИНУ
   С БУКЕТОМ
Опять ночной порой не спится,
Тревожит  странная луна,
Раскроешь Пушкина страницы,
Где  каждая чудес полна,
И вспомнишь детские забавы
И пылкой  юности  любовь.
Ах, Пушкин, как связал лукаво
В свои поэмы свитки строф.

«Но что за прелесть эти сказки,
И что за чудо русский слог!»
Здесь фейерверки дивных  красок
И  даль  неведомых дорог.
Вот  царь Гвидон, корабль в море,
А коршун вьётся  над волной.
Царевна – лебедь стонет в горе,
Вот  витязь с верною стрелой.
Там Пётр первый в страшном гневе
На запад  « указует»   перст.
Тьмутаракань, Таврида, Север…
Здесь  русский дух, здесь русский крест.

Но вот  поэт  в уединение,
Все думы  в  сумрачной  тиши
О судьбах новых поколений,
О чести, долге - боль  души…
Но будет  Болдинская осень
И золото стихов, и   синь.
Как хорошо, средь вечных  сосен,
Он здесь  родился, на Руси!
И колыбель качало лето,
И куст сирени у крыльца,
И много песен русских спето
Здесь для грядущего певца.

Не заросла тропа к поэту,
Над памятью не властен тлен.
Идём мы к Пушкину с букетом
Нам славной Лиры  сладок  плен.
Россия, Пушкин, речь родная
Незыблем свет  в нас до конца,
Поэта осень золотая
И лето Пушкина в сердцах.
 
 НА    ОТРОГАХ   КАВКАЗА
1.
С цветами к Пушкину - традиция в стране
Передаётся   поколеньям.
Я помню памятник, вознёсся он при мне
И вот о нём моё стихотворенье.

В горах  Кавказских  много малых сёл
На самых  верхних точках  ойкумены,   
Там  свысока глядит задумчивый орёл,
И  горные хребты в снегах бессменных…

Мы собирались вечерами в клуб,
Даргинцы и аварцы, и лезгины,
И Пушкин  заходил в наш тесный  круг,
А  мы ему справляли  именины.

Интернациональным  был  наш класс.
Всех подружил язык могучий, русский.
А Пушкин на фарси звучал не раз,
Так расширялся  кругозор наш узкий.

И вот однажды  паренёк Арслан,
Он изучил уступы в горной куще,
Как верхолаз поднялся ввысь к орлам
И вырубил на камне  вязью  –  Пушкин.   

Вот проявился профиль, вот венец -   
Чернели кудри  на рассветном  фоне.
И  рукотворный  оживал   певец
На  вечных скалах, что прочней, чем троны.

Не Пушкин ли сказал:«…всяк сущий в ней язык…»
Я слышала стихи его  на тюркском,   
А Север мне озвучил  на  якутском
Под вой пурги и под медвежий рык.   

Россия, Пушкин, и родная  речь -
Незыблемые ценности  эпохи.
В душе  народной бриллиантов строки,
Всё собрано, и есть что нам  беречь.

2.
 Как  томно,  монотонно эта   
 Зурна звенит в тени чинар.
 Крик муэдзина с минарета   
 Вернёт былые времена.

 Сквозь  горы древние Кавказа
 Текут  мелодии  и к нам.
 Поёт мальчишка  черноглазый,
 Стихами Пушкина мугам.

 Под  караванный шаг ленивый
 Поёт ашуг  -  напевов   маг,
 Здесь также пел под плеск   прилива
 Сергей  Есенин, наш земляк.

 Впитали  песни   степь и  горы
 Про  Шагане  и  про  Шираз.
 А Пушкин здесь родной, как  горец,
 Жаль,  разлучили ныне нас.

 Утёс, где «ночевала тучка»,
 Стирая горькую слезу,
 Мне говорит: «Себя не мучай,
 Я на плечах века несу,

 А в  них месть кровная с рожденья,
 И вдовий плачь, и цвет беды,
 Победы в битвах, пораженья,
 Ещё не смыты все   следы.

 Я помню грозные  набеги,
 От крови красный Валерик.
 Вновь наступило время беков,
 И злобный   возродился  клик.

 Мы долго шли одной дорогой,
 Родным был   Пушкина язык,
 На перевалах и отрогах
 Врага встречали, стоя, встык.

 Но что делить певцам народным,
 Гитары звон иль звуки тар?
 От Бога мы единородны,
 За что казним наш  Звёздный Шар?

 Пусть слышат море, горы , небо:
 Не видит тот, кто просто слеп.
 Друзьям раздельно жить нелепо,
 Спечём лаваш, разделим хлеб.
 
      БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ

Слёзы осени в снег, в леденящее ложе -
Так оплакивал дождь истекающий срок.
Как же было поэту и больно, и сложно
Петь для тех, кто под маской таили порок.

Жгла полынная горечь, царапала  сердце
Колкость лести, двусмысленность вычурных фраз.
Только осень, раскрыв золоченые  дверцы,
Вдалеке от дворцов,  вдохновляла не раз.

Ранней осенью  чувства - залётные  гостьи,
Прикоснувшись, ложились в  просторы  стихов.
Уходила же  осень, темнея  от  злости,
Ей зима из снегов приготовила кров

И оставила  там смерти скорой приметы,
Это   кровь, на снегу,   рябиновый  след.
Он, рождённый  горячим, порывистым летом,
Жаждал только любви в череде долгих лет.

Он   остался во мне недочитанной сказкой,
Навсегда озорной, полный жизненных сил,
И в холодной зиме, будто в белом  атлАсе,
И в осенней поре, в той, что сердцем  любил.

      НА 10 ФЕВРАЛЯ 1837г.

         «Февраль. Достать чернил и плакать…»
               
                Б.Пастернак
Но как  поэтам в феврале  не плакать?
Тот   выстрел роковой  гремит во всех  веках.
Упал поэт  на белые снега…
А здесь,  на юге под ногами слякоть.

Уже  три  дня дожди - природы верной слёзы.
Пролёток нет, увы,  но   есть такси,
До храма ближнего  он за рубли  довозит,
Поставлю  свечку, помолюсь:  «Спаси

И сохрани от подлости и лести
Поэтов всех времён от участи такой.
Спаси и сохрани от ревности и мести.
Ему же   дай, как он просил,   покой.

Поэт –пророк, он про себя всё  знает.
Как Тот,  враждой распятый на кресте.
Его душа  давно  в раю витает,
А здесь стихи  - скрижаль  на  бересте…   

Над  Петербургом тёмные  рассветы,
На Чёрной речке лёд и хмурые  снега.
Перевелись ли злобные наветы?
Живы ль  Поэты в новые  века?

Мы  слову поэтичному не внемля,
Увы,  живых не любим, не храним.
А ведь  Поэт, беспомощно - раним,
Надломленным под гнётом гибнет стеблем.

Свеча горит, а в храме тишина,
Горит   свеча – за жизнь, за Слово  Света.
А,  может быть,  есть и  моя вина,
Что мало славлю  истинных Поэтов?
         
         


***      
Всё одно - душа иль проще совесть,
Лишь бы не назвать горшком да в печку.
Есть  ко всем вопрос длиною в  повесть:
Чёрную  забыть возможно ль  речку?

Сколько каялись, но вновь и вновь,
                и снова
Очерняли  завистью, кощунством.
Словно коршун надо мною слово,
Потерявшее  божественную сущность.

Оборвалась  осень вслед за летом.
Сколько не дописанных стихов...
Разве мы не знаем,  смерть поэта -
Чёрное пятно в снегах веков?
               
            ***
 В память Пушкину, задумала стихи,
 Он  меня простит  по крайней мере.
 Уместить в строфе страсть четырёх стихий,
 Безрассудно в мощь свою поверив,

 На себя возьму и боль, и бремя,
 Как та осень быстро  пронеслась,
 Я тогда ещё не родилась,
 Встану на защиту в наше время.

 Мне  не  удержать чувств горьких водопад,
 В  слово верю - русло не иссякнет.
 В летний знойный день и в зимний снегопад
 Дрожь в стекле, щеколда ль где-то звякнет,

 Всюду слышатся дозорные шаги -
 Словно, Он сошёл с небесного порога
 И следит, чтоб на развеяли враги
 Слово русское, добравшись до истоков.
 
 Он погиб, но в памяти - живой,
 Годы   пронесли  его в ладонях.
 Лишь  на Украине вновь  агония,
 Он по крови нацикам  - чужой.

 Где беснуется безумная толпа,
 Там давно уже истлела совесть;
 С камнями воюют, память сносят,
 Но к стихам не зарастёт  тропа!

 г. Ейск

На 10 февраля
Роза Воеводина
   ЧИТАЯ  ПУШКИНА СТИХИ

Тебя читаю, значит, ты не умер,
А мой  уже к концу подходит век,
Лоб бороздят о вечном, те же  думы,
Стихи  спешат, не усмиряют бег.

Порадовал закат багряно-красный,
Последний луч его почти сгорел.
Как он блистал в стекле, и не напрасно,
И для него сонет уже  созрел.

Закат сгорит, и ночь сойдёт покато,
И зимняя печальная  луна,
Рассыплет звезды по небу богато,
Нет, в эту ночь без звёзд сойдёт - одна.

За долгий срок в меня вросла привычка,
Не мало бед бывало на веку…
Пусть не гусиное перо, но авторучка
Чернила  и бумага начеку.

А вдруг увижу «чудное явленье»,
На  всех мне надо радость разделить,
Но если, не дай бог,  беды виденье,
То непременно  мир предупредить.

Так ты  учил, пока в груди дыханье,
Есть корка хлеба  и воды стакан,
То пишется  в далёкое  послание,
И… исполняется  небесный  план.

Тебя  читаю, значит, ты не умер,
Ты же сказал: « Прах тленья избежит…»
Лоб бороздят о вечном, те же  думы,
Перо скрипит, и чистый лист дрожит.


1.
Все века любое лето
Начинается с Него.
Со дня рождения поэта,
Нет январских холодов.
Нет ещё пока тревоги,
Но сирень роняет цвет.
На  крыльце  - босые ноги,
Лепестковый мягкий плед.
За сиреневым туманом
Солнцем залит летний мир,
И беспечно Муза манит,
Если б знать, что не на пир...

Боже, но зачем  же  к  речке
К Чёрной, к ледяной воде?
Колокольный звон вечерний
Известит  всех о  беде.
Помертвеет чисто-поле,
Речка Чёрная замрёт.
И по чьей-то злобной воле
Солнце наземь упадёт.

2.
Чёрная речка - бедой известна
незаживающий на сердце шрам.
И нет для поэтов печальней места,
Не книжных трагедий и драм.

Не странно ль, поэты  века за веками
Гибнут  в ярком зените лет:
Выстрел, верёвка, ГУЛАГи и  с нами
Прощается новый поэт.

Кресты или  звёзды  над погостам
От Речки второй* до Невы.
А умереть, не дожив, просто ль,
Но разве прожили бы  вы

Во мраке, без совести  и  без  чести,
Без песен,  сойдёшь  с ума?
Оставлю цветы, на скорбном месте.
Пророкам - смерть иль сума, иль  тюрьма.

* В районе  Владивостока
на Второй речке
погиб  О.Мандельштам.