Из новой книги Вне времени 8

***

Я с родным отцом была на «Вы»,
но с Отцом Небесным – ближе нет –
не склонив повинной головы,
я молчу на «Ты».
Далёкий свет
из окна нездешнего манит,
очага нетленного уют
обещая.
…В колыбели спит
новое дитя.
Ему поют
сказки неземные голоса,
восполняя недобор Земли.
Стрелок нет на вечности часах –
спи, малютка, люли-ай-люли…

2017

ПРО КОРАБЛИК

                …а кораблик
     Оказался из газеты вчерашней.
           Роберт Рождественский

Поскучнело за окном, поскучнело,
предосеннее не радует утро,
затянуло серой ряскою небо,
на калине виснут листья понуро.

А по ряске-то, по ряске кораблик
пробивается ко мне на подмогу,
потому что я на вечные грабли
наступаю, забывая про Бога.

Под иконами мерцает лампада,
намекая на мои прегрешенья,
воскуривший по-ливанскому ладан
почему-то не даёт утешенья.

Заварю-ка, заварю я покрепче
с мятным духом деревенского чаю
и старинною славянскою речью
тот кораблик пришвартую к причалу.

…И проявится вся прежняя радость,
да и песенка заплещется даже,
потому что мой небесный кораблик
оказался – ну совсем не бумажным.

2017

МОНАХИНЯ

Полна топлёным молоком полночная луна,
и льётся тонкий полусон из тёмного окна,
таятся тени по углам, и блики от лампад
скользят по ликам – как всегда здесь спорят рай и ад:
то тексты праведных псалмов в уме, то всякий вздор,
то ангелоподобный хор сменяет дикий ор,
то белопенные сады, то чёрные гробы –
здесь покаянная душа устала от борьбы
и молится, не весть о чём, смятения полна,
сочится медленный рассвет из бледного окна
…и словно спала пелена с прозревшего ума:
довольно Я тебе помог, борись теперь сама…

2017

***

Рыжий обморок листопада
под ногами прощально шуршит.
Ах, не надо печали, не надо
в этой избранной Богом глуши!

Только радости тонкой касанье,
невесомого слова привет,
и слетает с неба осанна,
излучая полуденный свет.

Белокрылое откровение
на земную опустится ось.
Как же долго и самозабвенно
мне его дожидаться пришлось!..

2017

КАПИТУЛИРУЮ?

Поэму Иова Многострадального,
признаюсь честно, я не «потяну».
Историю, столь дивную, сколь давнюю,
оставлю я у времени в плену.

Но всё же… всё же чем она пленительна?
Зачем так прочно трон установил
в моей непримечательной обители
доиудейский идеал Любви
и Страха Божьего – начала мудрости?
Не для того же, чтоб дрожать и ждать
разоблачения душевной скудости
и хоронить бездарно благодать.

Господь мой Бог! проверку мне ли выдержать?
Заранее состав мой пожалей
и, как разбойнику, скажи мне: «Нынче же…».
Там есть ещё местечко у дверей?

2017

БЕЛАЯ ВОРОНА

Ветшает дом, и я ветшаю в нём.
За жизнью мне угнаться всё труднее.
Всё чаще вижу, как в краю ином
брожу одна по призрачной аллее.

Ищу на прежнее похожие черты,
земными мерками округу измеряю
и признаки знакомой красоты
по пальцам с прежней радостью считаю.

Вокруг меня не души, не тела,
но нечто безымянное, иное.
Мне кажется, я много бы дала,
чтобы найти в них близкое, земное.

Похоже, что по здешнему закону,
я, как и раньше, белая ворона.

2017

ОПАСНЫЙ ОПЫТ

Покой за окнами сиянием прошит
снегов нетронутых и полуночных бдений.
Спасение – в медлительной тиши,
не знающей ни взрывов, ни падений.

Здесь близким кажется иное бытиё,
цены которому реестром не назначить.
И нищее парение моё
соизмеримо ли с земной удачей?

Как будто Божество, не видимое мне,
над волею моей опасный опыт ставит,
и вечный враг, попущенный извне,
на окна мне навешивает ставни.

Искусный опытом соблазна, знает он
моих способностей ничтожное значенье,
и в темноте пестрит иллюзион
богатством виртуальных развлечений.

Молитва умная всплеснёт из глубины
как знак опасности, и нет иной защиты,
как возопить: «Следы моей вины
в Твоих ладонях, Господи, сокрыты».

2017

***

Бьют бубенчики «тили-бом»,
и сопелка мотив высвистывает…
Не случилось мне, видит Бог,
в наше время вписаться неистовое.

Разделяется Божий люд,
даже дети чужды родителям:
то ли реквием им поют,
то ли гимны – себе – победительные.

Вот бы всем друг друга обнять,
по старинке к плечу прислониться бы,
но безмолвствуют сын и мать
с опрокинутыми лицами.

Шум эпохи не побороть
незабвенными детства звуками .
Новоречья пугают внуковы…
Ты один у меня, Господь!

2019

СВОЯ

Величественна смерть,
но старость несуразна,
когда, устав от ухищрений разных
помолодеть,
присядет у окна,
печальна и бледна.

Встречая каждый день
раздумьями о смерти,
она в растерянности
схемы чертит
достойного ухода от людей
без боли и скорбей.

Ей вспоминается:
«Своих Я не оставлю»,
и, как рассвет в распахнутые ставни
восточного окна,
вольются в дом
хоралы ни по ком.

Ну да, конечно же,
свои не умирают,
но, тишиною заживляя раны,
спасаются.
Вот почему она
так любит быть одна.

2019

МНЕ ХОРОШО

Мне хорошо. Мне так спокойно.
Талдычу присно и теперь:
пускай невидимые войны
мою не одолеют дверь.

Снаружи тать лукавый бродит,
пробраться в душу норовит,
а я для битвы непригодна,
я – слабый вечный неофит.

И только: Господи, помилуй
и немощь в силу обрати…
Скользят чужие тени мимо,
слетает в помощь новый стих.

2019

ЗАКАТ

Одинокая пристань удачи моей –
дом, в котором в обнимку с печалью
несчастливого странствия нежный трофей
в колыбели заката качаю.

И не надо жалеть искалеченных лет,
затерявшихся в пыльных анналах:
если б не было их, я бы древний секрет
сладкозвучия так и не знала.

Я псалмами лечусь от синдрома Земли,
очищаясь от въевшейся скверны.
Мой Хранитель прощальный закат запалил
в знак моей возвращённой веры.

2019