До Дождя

– Чих!
– Расти большущей, лапа!
(Вот ладони, вот – глаза.)

Я расту.
Расту всё, папа.
Над собой. И – в небеса.
Я уже до самой крыши.
(Тише! Птаху не спугни.
Она здесь, бывает, дышит:
ловит рифмы и огни).

Я уже не леворука –
рукокрыла
и скорблю:
мне стремянка к крыше – буквы,
на тире – себя ловлю.
Я ловлю себя на блёсны,
чтоб к тебе не улететь,
обнимая стан березы
на пустующем холсте
(зачеркнув дешёвой прозой
все, что смела захотеть).
Там кого-то не хватает
(впрочем, что я.. всех почти.)

Я расту. И скоро память
буду мочь перерасти;

доставать себя из лужи
(для удобства срезав хвост:
он все реже, явь всё уже,
а болото лужи туже,
сил всё хуже..
Как ты нужен!
Больше — только Сам Христос);

дорасти рукой до ночи,
прорасти и луч схватить..
Всех растущих безотцовщин
мира разом осветить
(я уже до Андромеды;
до Созвездья Гончих Псов!).
Мне земной покой неведом,
на покоях с ним засов:
рыщут бесы, рулит тленность..
Слава Богу, хорошо.

Просто двадцать лет хотелось,
чтобы ты ко мне дошел,
дорастив до края неба
искры звёзд счастливых глаз.
Ты ещё тогда там не был,
и иначе б ждали нас:
может, вел меня на постриг
в край довыросших невест.
И тебе хватало б прозы.
А в Раю – хватило б мест..

..Тридцать лет не видя – слушать.
И расти, расти, расти...

До Дождя,
который тушит
Ад несказанных "прости"

15.02



Со Сретением Господним.

Однажды все всех встретят.