были юными и дурными

были юными и дурными.
ругались матом.
говорили «люблю» потому что слова бесплатны.
пили крепкое, пели не попадая в ноты
тех, кто нас любил, держали за идиотов,
опустошали шоты, танцевали на барных стойках,
отвечали «всё хорошо», когда было совсем отстойно.

были юными и дурными.
любили драмы.
не оправдывали надежды, росли наглецы и хамы.
привыкали сбиваться в безумный хохот,
дико ржать, когда нестерпимо плохо.
фанатели от Курта Кобейна и Воннегута,
целовались жадно, приходили домой под утро.

были юными и дурными.
отрицали судьбу и бога.
напивались до забытья, били татуировки,
расставались без объяснений и эпилогов.
чью-то нежность считали дурной издёвкой
тратили деньги, меняли хаты, друзей, постели,
бросали окурки с балкона хрущёвки.
влюблялись до гроба стабильно три раза в неделю.

были юными и дурными.
жили с натянутыми нервами.
в глазах бессонных смеялись черти.
задыхались от одиночества, но не писали первыми.
принимали любовь за термин, синонимичный смерти.

были юными и дурными.
любили гулять по грани.
прятали шрамы под рукавами от острых лезвий,
хранили под кожей век тех, кто нас очень сильно ранил.
признавались по пьяни в том, чего не сказали бы трезвыми.

были юными и дурными,
жили от сессий и до сессий.
танцевали под злые раскаты грома,
убивались по тем, чьё лицо не помнили через месяц,
мечтали дожить до лета и до диплома.

были юными и дурными.
не просчитывали риски.
важные даты всюду ставили на пароли,
перечитывали нелепые старые переписки.
умели писать красиво о самой ужасной боли.

были юными.
носили в груди пожары.
сбивались в стаи, бродили возле пустых шоссе.
нам ничего в этом мире не принадлежало.
и мы обладали всем.

были юными и дурными.
любили космос,
жаждали славы, рейвов, больших событий.
обещали себе не вырасти в этих серьёзных взрослых,
не умереть в этой скуке, долгах и быте.

были юными.
были преданы, предавали сами,
не возвращались домой, ночевали под небесами,
уходили из дома в лето, накинув рюкзак на плечи.

но пока мы смеялись
мы были всесильны.
мы были вечны.