Очаков, или Ачи-Кале. Часть одиннадцатая

Агенты доносили дружно:
«Свет-матушка* раздражена:
«Так сколько времени им нужно?!
Атака что ж?! Отражена?!»

Светлейший понимал царицу:
Вокруг неё его враги.
Одни угодливые лица,
Дурные толки, что наги.

Им вторил Храповицкий** даже,
Остроты***, шутки без конца.
Победы двор, конечно, жаждал,
Потёмкин не терял лица.

Полгода тянется осада,
Но князь Таврический терпел.
Очаков — вот его награда,
Что б там придворный свет ни пел.

Свидетельствовал сам Державин:
«Дурные толки вызвал князь,
Хоть не играешь против правил,
Слаб?! В дело трудное не влазь!»

Пришла зима, Потёмкин понял:
Без штурма крепости не взять!
Солдат болеет, гибнут кони,
С осадой бед не увязать.

Прошёл слушок о дезертирстве...
Для русской армии — позор!
Росли да множились придирки,
В окопах склоки да разор!

Имели шубы, шапки, кеньги****,
Мясную пищу да вино.
Исправно получали деньги,
Так в армии заведено.

А офицеры пунш варили,
Глинтвейн или горячий грог.
О близком штурме говорили,
Мечтая, чтобы Бог помог.

Примечание:
*Императрица Екатерина Вторая;
**Личный секретарь Екатерины
Александр Храповицкий;
***Придворные часто цитировали
остроту фельдмаршала Петра Румянцева:
«Очаков — не Троя, чтобы его десять
лет осаждать»;
****Тёплая обувь из оленьих шкур.