Каренина

Была ли отзывчивость в светской любви?
Пожалуй, что нет.  Эгоизм голимый
Да ревность Каренину жгли – се ляви –
И жажда владеть безраздельно любимым.

Каких выкрутасов не видывал свет –
Таил столько боли любой предрассудок,
Любая условность, и Левин, поэт,
Впадал в исступленье от китиных шуток.

Что делать гордячке лихой, роковой
В России тогдашней? Конечно, под поезд.
Затем и писал неуемный Толстой
О женской судьбе кровожадную повесть,
Где Вронский, мажор, себе в сердце стрелял
(Ну, что ж? не писать же про свищ или насморк),
И тем покорил он Каренину насмерть,
Как будто составом он сам управлял.

И вот уже Анна бежит без зонта
И слышит звонок над вокзалом последний,
Бесспорно, есть в гибели той красота,
Не только досужие сытые бредни.

На это особенно мило в кино
Глазеть, поглощая беспечно фисташки,
И, благо, что в зале киношном темно,
Графиню соседнюю гладить по ляжке.