В знак солидарности

На штурм толпу ведёт Свобода.
Находит цель свою свинец
в толпе мятежного народа.
На мертвеце лежит мертвец.

Случайной пулей грудь пробита,
рубашка – весь его наряд,
в крови булыжники и плиты,
и мародёры здесь шустрят.

Уже не важно: полдень,  утро ль.
На всём жестоких дней черты,
и на виду мужская утварь,
позор кричащей наготы.

Живые делают погоду.
С пути восставшим не свернуть!
В знак солидарности Свобода
наружу выпростала грудь.

08. 02. 2010


Эпатажный и провокационный характер полотна отнюдь не исчерпывается революционным духом и политическим содержанием. Помимо базовой политической составляющей налицо другая: нарочитое соединение Эроса и Танатоса, полового возбуждения и насильственной гибели, воспроизведения рода и физического разложения. Полуобнажённая молодая женщина, в мощном гражданском порыве забывшая о своей наготе, с крепкой высокой грудью буквально идёт по мёртвым и умирающим, иногда оголённым мужчинам, уже ограбленным мародёрами. Восставшим парижанам противостоят войска, оставшиеся на стороне короля Карла X из династии Бурбонов. Июльская революция 1830 г. свергла режим реставрации.

Король бежал в Англию; другой занял его место. Луи-Филипп передал фактическую власть банкирам и большим коммерсантам, денежным мешкам. Свобода поправила свой корсаж, внимательно посмотрела по сторонам и ушла; более здесь нечего было делать. Она вернулась в Париж в феврале 1848 года, когда король-гражданин вконец разорил страну, народные массы оголодали и остались без работы, лавочники издержались. Очередная французская революция запустила процесс по всей Европе: поднялись освободительные движения в Италии, Венгрии, Польше. Эти революции назвали "европейской весной народов". "Арабская весна" 2011 года - калька с той самой, полуторавековой давности.

Вернёмся в Париж июля 1830-го. Мужская толпа, следующая за Свободой, возбуждена во всех смыслах: горячая страсть к политическим свободам неразрывно сливается с чисто эротическим вожделением. Разгорячённый живописец двумя световыми вспышками выделяет самое существенное: высокую женскую грудь и оголённые чресла павшего молодого мужчины. Кричащее, эпатирующее сочетание. Учитывая исключительность момента, Свободе нет дела ни до мертвецов под ногами, которых она топчет, как виноград, ни до их гениталий. Эрос и Танатос идут рука об руку.

Возможно, самую гибель под градом пуль и картечи воспалённое сознание восставших отождествляет с мистическим актом соединения с этой божественной женщиной.

В основе образа Свободы элементарная арифметика: 1+1. Лицо и фигуру мастер пишет с прачки, реальной женщины из народа, поднявшейся на баррикады. Вместе с тем он придаёт ей черты мощной, неуязвимой античной богини. Она одновременно из плоти и крови - и совершенно нематериальна, как любая идея. Идею свободы нельзя умертвить штыком или пулей.

Не умаляя гений Делакруа, отмечу, что первопроходцем на этом пути был мрачный, импульсивный испанец Франсиско Гойя, у которого дерзкий француз почерпнул некоторые темы и образы.