Гера

Ступает первой во врата Олимпа,
Отца покинув своего,
Рукой держась о Зевса спину,
Что станет семенем Всего.

Шагая по ступеням безупречным,
На пути, где скалы пузырятся,
Бушуют магмой, но не вечны -
В агонии потухнут, испарятся.

Бросит взгляд на море под ногами,
Море лавы, и вниз слезу уронит,
Та затвердеет, и с годами и веками,
На ней дитя Олимпа всходит.

«Давно забыта, как Иштар,
Богиня - подари свой дар!

Хотим мы множиться, любить,
Хотим тебя боготворить!

Во Славу тех, кто на Олимп взошли,
Во Славу тех, кто начал наши дни!»

Молчание Богов подобно проведенью:
Под взором Зевса, Геры,
Аид, сменяя поколенья тенью,
Затронет смысл жизни, веры.

Совет двенадцати наполнен силой:
В нём каждый даст, что пожелает.
Земля застывшая, задвижется лениво,
Себя перед Богами наклоняя.   

На троне Гера молча восседает:
Корону водрузив на темя,
Павлина обуздав на время,
Кукушку взяв за шею уточняет:

«Сколько лет осталось?» -
- Столько, сколько не смеялась,
Со дня, как ты с отцом рассталась.
Но им – пусть будет малость.

Жестокость сравнена с любовью,
Месть смешена с родною кровью.

Павлин танцует, опереньем машет,
Никто ей слово супротив не скажет.

Дарует Гера на истерзанные Земли,
Детей своих и Зевса молодого:
Богов прими, словам их внемли,
Остерегайся чуждого, чужого.