После поездки...

После поездки в Шангалы..
(заметка первая)

  Стихотворение Николая Рубцова «Наслаждаясь ветром резким…» – для меня первое в жизни отражение осознанной любви к «родному захолустью». Моя преданность этому шедевру родилась в сентябре 1975 года, когда мне приоткрыла свои тайны жизнь деревенская. Было это в деревне Маренник Устьянского района, на высоком берегу речки Соденьги, во время прохождения студенческой практики…
  В один из вечеров мы брели с другом по заросшим колдобинам старой дороги, шли наугад, поднимаясь и спускаясь с холмов. По небу стремительно неслись волнующие беспокойные облака, вспарывая звёздное пространство, где только и был свет. А с холмом то тут, то там мерцали огни «неподвижных больших деревень». Рубцовского накала грусти и слёз на сердце ещё не было, но «дрожащие огни печальных деревень» прозвучали в памятный вечер нашего с Володей блуждания «по холмам задремавшей отчизны» не декларативно, а всей явленной нам тогда мощью. Большой и такой нужный разговор со звёздным полем, ветром, холмами Отчизны тогда состоялся. Я, может быть, впервые внимательно, задумчиво осмотрелся вокруг.
  А с 1976 года упомянутое стихотворение поэта навечно стало связано у меня с далёким теперь таким молчаливым диалогом с Родиной, сельским миром.
  Забытое почти чувство наполнило о себе вчера, когда я приехал на встречу с читателями в село Шангалы Устьянского района. Небольшой зальчик библиотеки был набит пришедшими. Конечно, зашла речь и о поэзии и судьбе Рубцова. Я подарил хозяевам свою книгу «С ней люблю, негодую и плачу», прочитал стихотворение «Наслаждаясь ветром резким…», вспомнил лучший сентябрь своей жизни, немного рассказал о Николе, духовной родине Рубцова, о музее одного стихотворения «Русский огонёк».
  И вот как удивительно: передо мной сидела женщина, бывший педагог-биолог Таисия Потасьевна. Она опросила слова и рассказала о своей встрече с поэтом Николаем Рубцовым в поезде «Архангельск-Котлас» зимой 1967 года. По просьбе своих знакомых по купе он читал стихотворения, но больше молчал, был отстранён от гулкой и подвыпившей компании. Молодая студентка педагогического института Тая нашла его тогда «беспокойным, мятущимся, в себе»… Обстоятельства той встречи мы раскроем позже: нужно многое уточнить, не вся ясно. Не всё точно (насчет даты) помнит и Таисия Потасьевна. Нужно мне поговорить и с рубцоведом Леонидом Вересовым.
  Я же вернусь пока к стихотворению «Наслаждаясь ветром резким…», ещё и ещё раз отметив, что именно оно стало первым, опосредованным через поэзию, осознанием моей любви к «тихой Родине». А вчера, после поездки уже, бормоча его про себя, ясно почувствовал, в чём его уникальность. Я не стану подвергать его анатомии анализа, а только скажу, что оно из тех редчайших в его лирике, где буквально каждый стих «смертельной связью» откликается в фундаментальных особенностях рубцовской лирики, в её ключевых, стратегических образах. Стоит только остановить себя и после каждой строчки или двух сделать выдох и обратить память к лучшим произведениям поэта. Тогда почти на каждый стих (напомню, что стих – это одна строчка стихотворения) откликается рубцовское же, базовое, без чего и нет уникальности этого поэта! Не буду следовать для удобства некоторым правилам цитирования:
  – наслаждаясь ветром резким – люблю ветер! Больше всего на свете!
  – допоздна по вечерам – вспомните статью В. Дементьева «Предвечернее Николая Рубцова» (по-моему, одну из самых блестящих в эссеистике);
  – я брожу, брожу по сельским… – о сельские виды!
  – белым в сумраке холмам – я буду скакать по холмам задремавшей отчизны;
  – холодные небеса – слова «холодный, морозный, обледенелый» и другие «холодные слова» определяют лирику Рубцова (выверенная статистика);
  – приглушённые голоса – и сдержанный говор печален (предвечернее, как и полузвук – знаковое для Рубцова);
  – родное захолустье – синонимичное его, скажем, со «сказочной глушью», с «не порвать мне мучительной связи с долгой осенью нашей земли»;
  – грусть и слёзы на глазах – можно даже и не комментировать…
  – слова, выражающие прошлое, прежнее, бывшее, прошлое, минувшее, былое, – слова, стягивающее звёздное вещество его лирики:
  – покой и святость – я не верю вечности покоя; и казалась мне эта деревня чем-то самым святым на земле…
  Можете сами вернуться к пропущенным стихам, соизмерить их с лирикой поэта, с вашими любимыми его стихотворениями…
  Да, удивительное стихотворение... Прочитаем его ещё раз вместе:

Наслаждаясь ветром резким,
Допоздна по вечерам
Я брожу, брожу по сельским
Белым в сумраке холмам.
Взгляд блуждает по дремотным,
По холодным небесам,
Слух внимает мимолетным,
Приглушенным голосам.
По родному захолустью
В тощих северных лесах
Не бродил я прежде с грустью,
Со слезами на глазах.
Было все—любовь и радость,
Счастье грезилось окрест.
Было все — покой и святость
Невеселых наших мест...
Я брожу... Я слышу пенье...
И в прокуренной груди
Снова слышу я волненье:
Что же, что же впереди?