Зима и весна

Красотка встретила дурнушку,
гуляя в парке ясным днем,
и с ней направилась в пивнушку –
поговорить о том, о сём.

И хоть давненько уж знакомы,
они встречаются раз в год –
дурнушка будто после комы,
а у красотки – нет забот.

«Денёк – ну просто загляденье!» –
так начиналась крали речь,
«Предвижу новое рожденье!» –
слова, способные обжечь.

Потуги ж девушки-простушки
от совершенства далеки,
на руку давит тяжесть кружки,
глаза исполнены тоски.

Ну а красавица же тает
от безупречной сини дня,
и тост за тостом поднимает
во славу хладного огня!

Сверкают бешеные очи,
румяны щеки, голос – чист,
а белый день короче ночи
в окне по-зимнему лучист.

Дурнушка, хоть и заплетаясь,
меняет тему – разговор,
в иное русло устремляясь,
перерастает в давний спор.

Так слово за слово и ссора
вновь возникает за столом,
что стало яблоком раздора?
Погода, зависть, мир кругом?

Желает стерва, чтобы шуба
была у елки в серебре,
скромняге ж вьюгу видеть любо
на смертном, явственно, одре.

Одной милее скрип лопаты,
что знаменует новый день,
другой – грачиные дебаты
и укороченная тень.

А ты ж, как недоразуменье
у барной стойки задремал!
Не спи! Пропустишь представленье
и неожиданный финал!

Вот-вот двух спорщиц опояшет
помолодевшая Луна,
тогда же мир изнанку кажет,
так приготовься: вот она!

Ты наконец-то трезв, приятель?
Вглядись же: всё наоборот,
весна – чудесного ваятель,
ну а зима – теперь урод!

Она стара, лицо в морщинах,
глава седа, ведь время – плут,
её судьбинушка в руинах,
весны же гибок стан, как прут.

Когда ж краса наденет платье,
а с неба пух – всему венец,
раскрой прелестнице объятья
июньской ночи, наконец!